Не могу молчать. В горле ком. Ушел человек, который не был моим соседом. Мы не пили с ними за одним столом и он не жал мне руку ни разу. Но он мне дорог. Его тексты навсегда со мной.
Петроградская сторона. Восемь островов, пятнадцать мостов. Тысячи подворотен
Выхожу на Петроградской и...наконец-то! дома! и все понятно. Радостно топчу землю...
Он радостно топтал землю 81 год. Все началось в школе 213 с предметами на английском языке.
Подражая Виктору Голявкину, писал абсурдистские рассказы.
Руководитель сказал мне:
- Нет, Витя, так не пойдет. Так не годится. Не могу, Витя, понять, чем у вас голова забита. Вы производите впечатление такого солидного человека, а на поверку выходит что? Выходит вот что. Испытательный срок кончается? Кончается. А кончится - будет что? Будет фук?
В Ленинградский горный институт он пошел не спроста. Его манили путешествия, исследования. К тому же увлечения альпинизмом... куда еще?
Но за частые прогулы был отчислен. Служил в стройбате на Севере. Не сломался. На первый взгляд не скажешь, что Андрей Битов - интеллигентный молодой человек из семьи архитектора и юриста может не успевать или ввязываться в драку с Вознесенским, сжечь литературный сборник, как реакция на события в Венгрии, а потом думаешь... так это же нормально. О чем бы он тогда писал?
Я никуда не годился, был в очках, с неоконченным высшим, в общем социально неподходящим элементом. Меня перекидывали из одного стройбата в другой. И только потом, вернувшись, я понял, что это были все бывшие зоны, которые освободились из-под зеков, то есть я побывал в такой странной экскурсии по зонам.
Битовские путешествия по стране - это наблюдательность до самой малиновой косточки.
Ташкент.
…Мне было пять. Через всю взбаламученную войной страну мы пробирались к бабушке в Ташкент. Мы уходили от блокады»
Армения
Тут толкотня была другая — базарная, мягкая, — где перешагивают чемоданы, как арбузы и дыни. И в ожидании нет трагедии: можно взвеситься на аэрофлотовских весах, красивых, как часы… Взвешивают детей, взвешивают бабушек, взвешиваются сами. Никто их не гонит и не кричит на них, как ни странно. Я приехал с желанием, чтобы мне здесь нравилось, и мне нравилось. Весил же я все столько же. Тридцать лет от роду....
Много стран вошли в "Книгу путешествий", которая писалась в течение 23 лет.
Работа в литобъедениии Глеба Семенова в год возвращения из дальних странствий в родной институт придала ему уверенности.
Эта уверенность помогла ему писать о важном, о чем все боялись, а он не боялся, например, о мужчине, который боялся взаимности. И как же смело, нагло.
Да эта проза, где много слов, понуканий и умничаний, но когда читаешь его, то понимаешь, как все правильно, как это должно, как бы мы без это предложения, а то и слова дочитали до конца и поняли его мысль.
Гений движется с космической скоростью в своем постижении и прорывает изображение. Искренность его недоумения и отчаяния равняется лишь постигнувшей его слепоте или немоте.
В 78 появился "Пушкинский дом". Сперва двадцать рукописных тестов, передаваемых из рук в руки, читанный-перечитанный, обсуждаемый всеми за рюмкой и шепотом, потому что это постмодернизм...страшное слово в советское время.
Настоящее — неделимо. Оно — все. Мы можем взглядывать на его пульсирующую плоть и видеть, что оно — живо. Эта его жизнь помимо нас — окончательная измена, ибо настоящее — не имеет к нам отношения, а мы приучили себя к принадлежности, препарируя прошлое.
Андрей Битов - автор десятков книг. Его творчество удачно совпало с творчеством И. Смоктуновского и О. Даля.
Он и сам сыграл в фильме "Чужая белая и рябой" в роли Петра Петровича Старцева, композитора
Его предложение о переносе памятника Гоголя на Гоголевский бульвар бесспорно. Потому что Андрей Битов очень умный человек. Он словно знает как надо правильно. Однако его скромность не знает границ.
Некоторые люди умеют писать. Ну и пусть умеют. Я чувствую себя человеком, который не умеет писать. И мне нужно обязательно не уметь писать. Я в полной панике, как это вообще возможно
Андрей Битов умер? И да, и нет. Да, кто его знал, возможно проводил с ним вечерние часы за кофе или звонил ему по субботам. Но я не был с ним знаком. Однако книги, что лежат у меня на полке не успевают покрываться пылью. Значит, он жив. Для меня. Для вас, может быть, тоже.