Неуверенно шагая, вглядываясь в витрины идя мокрой мостовой, вдыхая бадьян и лаванду он выдыхал имбирь и мяту, в лицах прохожих угадывалась осеняя усталость. А осень любила его и придавала сил, которые тут же отдавал, сбрасывал как ненужный багаж, ему нравилось приходить домой, шумно выдыхать и без сил откидываться в любимом кресле, но не сегодня. Особый день требовал, звал и кричал о том, что настала пора. Раньше было не так заметно, а сейчас уже не краем глаза, на едва уловимый промежуток времени, нет - теперь он отчетливо видел, что есть люди как звезды, что есть люди как небо, а есть люди как кошки, в глазах которых читалось знание о том, как устроен этот мир, ведь у них девять жизней и это пятая. А он был псом и времени осталось немного, его звал запах рябины и полыни, тонкий, его было сложно различить в городе смога и дыма, но можно. Особенно тем, кто научился видеть едва уловимую рябь воздуха среди сплетенных стволов, среди любимых парочками лавок в парках, среди двух домов, так тесно прижимающихся друг к другу, что казалось будто они вот вот соприкоснуться. Откинув голову назад, почувствовав как холодные капли октябрьского дождя стекают с ресниц, он вспомнил детство - играя в деревне до самой ночи, пока бабушка не загоняла дом, предварительно отломив ломоть белого, свежего хлеба и угостив парным молоком, он бегал наперегонки с дворовыми псами, не чета тем, что держат в городских квартирах, бегал до изнеможения стараясь обогнать, но собаки не давали форы, они знали кто он, а он тогда не знал, но чувствовал, что понимает их. Беги быстрее, будь сильнее, стань верным другом и любящим супругом. Опустив голову, набравшись уверенности он постучал в дверь неприметной антикварной лавки, чудом выжившей среди бегущего в хаосе мегаполиса, эту дверь видел не каждый, покупателей было не много, а потому владелец не сразу откликнулся на дверной колокольчик, выходя из подсобного помещения.
- Вы зачем-то конкретным или просто смотрите? - поинтересовался старик, в висках которого играла благородная седина, несмотря на солидный возраст он выглядел статно, словно знал, что ещё рано сутулится, щурится и кашлять.
- Просто смотрю, - приветственно кивнув он побрел среди рядов сотни вещей, которые уже не представляли ценности для своих владельцев, но именно о таких забытых вещей веяло историей, тайной и загадкой, которая требовала, чтобы её выслушали или разгадали.
- Умеете видеть? - он поправил очки и сквозь рябь, уловимую лишь краем глаза, на задворках сознания можно было увидеть, что за лавкой сидит большой филин в длинной мантии и круглых очках.
- Я только учусь, - немного стеснительно ответил он, стараясь приветственно улыбаться, - мне сложно в этом разобраться, - взяв в руки статуэтку волка, покрутив её в руке поставил на место.
- Понимаю, заинтересовало? - ухнул филин упершись взглядом янтарных зрачков в деревянную статуэтку.
- Не совсем, как вы думаете, волк который пришел к человеку и обменял волю на еду и крышу - он предал стаю? Или стал рабом?
Филин повернул голову к окну, где последние лучи закатного солнца отчаянно цеплялись за верхушки зданий, стараясь продлить день хоть на минуту, потом повернул голову к сидящей на полу собаке, неприметной дворняге с невообразимо глубоким, проникновенным взглядом полным растерянности и доброты.
- А вы, мой мохнатый друг не знаете ответ сами?
Пес лишь покачал головой.
- Многие мечтают стать гордым волком, ведущим стаю, стать сильным львом охраняющим прайд, свободным соколом ловящим добычу на ветру, есть в этих животных нечто притягательное, но что делать если ты кролик?
- К чему вы?
- Задуматься, - продолжил филин словно не слыша собеседника, - где вы? Куда вели жизнь и вообразите, нет, лишь вообразите все случайные события жизни, все решения принятые вами, маленькие или большие - все ваше существование привело вас к этому моменту. Вы сами хозяин своей судьбы, каждый решает лишь за себя и несет ответственность только за свои действия.
- Я могу видеть людей как животных, я вижу двери в другие миры, вижу как в небе парят, переливаясь нити, сквозь которые проносятся духи давно населявших планету животных, со мной что-то не так?
- Со всеми что-то не так, по своему. Но ты избран за то, что захотел увидеть больше, узнать лучше, мечтать ярче. Мы духи, которые охраняют детей и некоторых взрослых от злых духов, в разных народах они называются по разному, но цели их всегда одна - сделать так, чтобы человек запутался в себе, начал ненавидеть и распространять гнев и сеять хаос.
- Как может дворняга помочь? Я не знаю, что делать, с чего начать. Я и сам запутался что правильно, а что нет.
- Мы никогда не узнаем, что правильно на самом деле, главное с каким сердцем и мыслями ты создаешь, для чего и кому это может пригодиться. Вот ты например очень нужен девочке, которая мечтает так ярко, что вскоре на её мысли слетятся вороны, чтобы заклевать доброе начало.
Старик подошел к одной из полок, взял с неё клубок и зеркало, потом подошел к псу, ухнув присел на колени и показал отражение в зеркале, несколько секунд не было ничего, словно это и не зеркало вовсе, потом сверкнуло отражение собаки, а вслед за ним, словно по волшебству в мутном серебряном отблиске мелькнуло детское личико, кудрявые светлые волосы, лучезарная улыбка и бесконечно светлые глаза оттенка голубого озера с прозрачной, чистой водой, девочка сидела на дереве и подпевала птицам, а снизу виднелись несколько мальчишек, которые вопили нарочно противными голосами стараясь сбить песню с такста, мгновение и видно, что мальчики обернулись гиенами, от которых веяло чем-то, от чего першит в горле, слезятся глаза и перехватывает дыхание.
- Это злые духи? - пес вскочил, сам того не понимая его тянуло помочь, немедленно бежать и спасти, защитить и не дать прерваться песне.
- Мы называем их Вендиго, - филин отдал парню клубок, - вы что-то конкретное или просто смотрите? - повторно задал он вопрос.
- Думаю, я определился с выбором, - звонко отозвался тот, схватил клубок и едва ли не выбежал на улицу, обернулся уже распахнув дверь, он знал, что делать, чувствовал, - сколько я должен?
- Много. Назвать свое имя.
- Джейк, меня зовут Джейк, - кинул он на выходе и побежал по мокрой мостовой, дождь сомнений закончился, ночное небо переливалось миллионом ярких звезд, среди них тянулись радужные нити, чистое, яркое небо.
