Я, как и большинство читателей, человек сугубо сухопутный, а потому в таких военно-морских премудростях, как тактико-технические данные подлодки, номер проекта, количество вооружения на борту и т.п. разбираюсь слабо. Посему прошу водоплавающих заранее меня извинить за невольно допущенные неточности в подобных моментах. Дальнейшее записано со слов моего соседа, бывшего подводника, непосредственно участвовавшего в описываемых событиях. Свои пять пояснительных копеек я буду вставлять по ходу повествования в скобках. На всякий случай имя соседа я изменю, и здесь он будет фигурировать, как "Серега".
Отношения с Серегой сложились добрые, и мы иногда заседали по-соседски то у него, то у меня. Поскольку подобными визитами мы не злоупотребляли, то и наши половины относились к таким посиделкам вполне лояльно. В жизни молчаливый, за столом, чувствуя мое заин-тересованное внимание, Серега словно просыпался. Я с интересом слушал рассказы о далеких морях, качавшихся за бортом его РПКСН (ракетный подводный крейсер стратегического назначения), непростом флотском быте и о том, как разговаривают киты. Кстати сказать, по воинской специальности он был гидроакустик и "музыку глубин" обязан был знать наизусть.
Однажды, как-то подобравшись и посерьезнев, рассказал он про возвращение лодки с боевого дежурства в Атлантике. "Из-за угла", как он выразился (оказывается, у подплава Северного флота поход в Атлантику с базы Видяево называется "сходить за угол". Если посмотреть на карту, то сразу становится понятно, почему...) 80-е годы, холодная война в разгаре. Лодку постоянно сопровождают "соседи" - в небе болтаются АВАКСы, поблизости шныряют подлодки НАТО. Словом, тревожно. На "горбу" подводный крейсер тащит баллистические ракеты с разделяющимися боеголовками. Суммарная мощность всего этого добра позволяет утопить к чертям собачьим целый континент, наверно, или матушку-Землю свихнуть с орбиты.
После выхода из Атлантики в Норвежское море ледовая обстановка осложняется до крайности. Командир, проанализировав данные гидроакустиков и, учитывая излишний интерес соседей и какие-то свои командирские резоны, принимает решение: "Ныряем!" То есть атомный ракетоносец, следовавший на крейсерской глубине, погружается и продолжает движение уже подо льдом и тем самым "рубит хвоста" (становится необнаружим с воздуха для противника). Глубина погружения почти предельная... Не то, чтобы подвиг, однако мероприятие весьма тревожное и ответственное и настроения экипажу не прибавляющее. Кончается второй месяц, как крейсер в походе, у всех нервы и усталость. За штурвалом, как и всегда в ответственные моменты, боцман - фигура на лодке заметная и значимая. Особую весомость в глазах матросиков ему придает блестящее знание языков - ненормативного русского и непечатного военно-морского. Классический Билли Бонс из пиратского романа.
"Дифферент на нос, экипажу бла-бла-бла "- громкая связь. Корабль мягко начинает проваливаться в глубину. (Чтобы понимать происходящее дальше, нужно представлять в общих чертах конструкцию подлодки. Над сигарообразным корпусом вертикально возвышается рубка, по бокам которой видны эдакие "крылья" - рули глубины (см.картинку выше). При их повороте вокруг горизонтальной оси набегающая на лодку при движении вода либо начинает задирать нос субмарины вверх и подводный корабль всплывает, либо наоборот, опускает и прижимает нос вниз и он погружается. Примерно так, пусть и не в профессиональных терминах изложено. Гидроакустики сидят как раз в рубке, рядом с этими подводными "крыльями").
Атомный крейсер уже почти достиг заданной глубины, но дифферент на нос почему-то не исчезает - лодка продолжает "падать". Стрелка глубиномера уверенно перешагивает заданную отметку и ползет дальше. В наступившей без команды мертвой тишине слышны виртуозные упражнения боцмана в русском языке сквозь сжатые до хруста зубы. Лодка катится вниз. Такие сцены любят обыгрывать киношники в фильмах-катастрофах. Слышны потрескивания прочного корпуса. Лодка плохо слушается рулей, инерция движения толкает ее глубже и глубже.
"Что мы перенесли тогда, я все равно словами описать не смогу" - говорит Серега. "Да и не надо, и так догадываюсь,"-говорю я, наливая. "Нееее"- качает головой Серега, -"это пережить надо ! " И я понимаю, что мне, мазуте сухопутной, этого не дано.
Далее все происходит стремительно - слышен тяжелый топот и лязг, в рубку гидроакустиков врывается боцман, шипя сквозь зубы что-то нецензурное, погружает руку за какой-то шкаф (забыл, как он по военно-морскому обзывается), вырывает оттуда какой-то провод и убегает с ним. Слышно, как на ходу он громко вещает в крайней ярости что-типа :"В рот конягу шмендеферить, поубиваю пи@расов к х@ям...." Погружение замедляется, а потом прекращается вовсе - дифферент 0 градусов. Глубиномер застывает далеко в красной зоне.
Потом состоялся "разбор полетов", с отменным командирским матом и прочими морскими плюшками. Причина происшествия оказалась до банальности проста: любители попить чайку во время боевого дежурства (что категорически запрещено всякими священными правилами и уставами флота), соорудили из лезвия и двужильного провода примитивный кипятильник. Кто служил, тот поймет меня - убойное средство за несколько секунд вскипятить кружку воды имелось в любом подразделении Вооруженных сил СССР. На корабле гоняли за это страшно, а потому во время очередного обхода боцманом своих владений, кто-то из матросов, почти застигнутых врасплох, не нашел ничего лучше, чем закинуть вещдок за тот самый шкаф. По закону подлости (или закону Мэрфи, кому как угодно) именно за тем самым предметом военно-морской мебели располагался хитрый узел с невыговариваемым названием, который и ведает вращением рулей глубины. Попавший в него кусок провода заклинил этот шарнир наглухо...
Что случилось бы, если подводный ракетоносец все же раздавило, думать даже не хочется. Если и не конец света, то что-то на него очень похожее. И насколько же все-таки жизнь человечества призрачна и зависима от дурацких случайностей...или это все же не случайность, а закономерный итог?