рассказ
Елена Луновская
Долго думала, как написать тебе обо всем, что крутится в голове самыми разными мыслями. Есть люди, которым в буквальном смысле дурная голова ногам покоя не дает. Наверное, и я похожа теперь чем-то на них. Потому что я бегу. Я бегу, чтобы убить время одиночества, которое, стоит мне только поддаться апатии и остановиться, заставляет думать «а что было бы, если…»
Невыносимо, когда разум создает множество альтернативных миров, а ты проживаешь одну лишь только жизнь. И я точно знаю: в одном из этих миров я бы отправила тебе письмо, чтобы снова получить возможность поговорить с тобой. Как раньше, помнишь?
Я бы написала самые простые слова: скучаю, вспоминаю наши прогулки. Я бы рассказала тебе о том, что больше у меня не было друзей с тех пор, как ты уехала в другой город.
И мне иногда так пусто, так печально, и никто не скажет ни одного хорошего слова… Никто не подначит меня действовать, фыркнув насмешливо «да нет, ты так не сможешь!» и при этом ласково посмотрев на меня.
А помнишь, бывали дни, когда мы приходили в универ и не шли на занятия, хотя поначалу собирались? Мы бесстыдно прогуливали, даже если преподаватель нас ви-дел… Мы шли в буфет, пили кофе и до самого перерыва разговаривали. Ты много шутила, казалось, что у тебя отличное настроение. Но до чего же были грустны твои глаза! Пропасть тоски. Я ни у кого не видела таких печальных глаз. Даже у замерзшей собаки, что тоскливо томится у своей будки в ожидании, когда хозяин накормит. Я вижу эти моменты как сейчас: тебя что-то гложет, но вместо того, чтобы поделиться со мной, ты смеешься, а глаза – чистые, серо-голубые – плачут. В такие дни чувствовала я и то, что нужна тебе. Наверное, тебя успокаивало мое присутствие, ведь я очень спокойный человек.
Слегка заторможенный человек. Человек с собственными внутренними болячками. Ты знаешь, болячки эти так никуда и не делись. Однажды я будто впервые это осознала: они стали вскрываться, и наружу медленно засочился гной. Раньше я идеализировала мир, а теперь надеваю свои «розовые очки» только тогда, когда мне становится совсем плохо. И хотя я против иллюзий, как самообмана, я все еще обращаюсь к ним иногда… Меня никто не понимает. И это не преувеличение и даже не общее место, которым глаголят все, кому не лень. Меня не понимают. Я смотрю на окружение свое и читаю по ним: кто-то думает, что сошла с ума на фоне нелюбви, кто-то делает вид, что хочет понять (а заодно и аккуратно выяснить, сколько денег у меня в кармане, хватит ли, чтобы нам погулять, раз уж у нас тут «душевный разговор»).
Я почти не злюсь на людей. Потому что не могу требовать от них больше, чем они способны дать.
Но одиночество мое разрастается, заполняет меня всю, а я зачем-то вспоминаю нашу дружбу. Что в ней такого было? Была ли это просто дружба двух студенток, которые при всей разности интересов и характеров почему-то захотели друг друга узнать и понять, или, может быть, это было обычное вынужденное, по принципу «кто тебе более-менее симпатичен в группе на ближайшие четыре года общения», товарищество с определенной долей доверия?
Я помню, как мы ставили смешные сценки на Новый год. Как все, так же прогуливали, готовясь к очередному мероприятию в универе. Ты придумывала сценарии, я же, ворча, что снова пропускаем занятия, просто была рядом: тебе было достаточно моего присутствия. Ты всегда была такой робкой. Очень робкой и красивой в то же время. Эта поразительная несочетаемость красоты и неуверенности в себе особенно трогали меня – что-то слабое было в тебе, слабое, как хрупкие ножки маленького котенка, когда он еще только-только встал на лапки. Ты тоже искала поддержки и одобрения.
И тебя никогда не отмечали преподаватели, – а ведь ты талантлива, – некоторые студентки завидовали твоей красоте и оттого не любили, злобствовали у тебя за спиной. Бывало, кто-то пытался донести мне якобы «всю правду о тебе». Я не слушала. Я хмуро посылала таких людей куда подальше. Что мне их мнение о тебе, когда не они, а я общаюсь с тобой и знаю тебя лучше всех?
Помню тебя влюбленной… Это была настоящая катастрофа! Казалось, не проходило и пары месяцев, а у тебя уже новый поклонник. Молодые люди флиртовали с тобой, а ты искала меня взглядом или, если я была здесь же, жалась ко мне, как бы ища поддержки, даже если очередной поклонник тебе самой нравился. Ты была прекрасно стеснительна. И от того мне было досадно, что никто этой твоей стороны не замечает.
А как была капризна и упряма! Ты разгоняла мою апатию, едва только я надеялась в нее впасть. Если мне становилось грустно – пытала меня до последнего, что со мной не так, что случилось. Помаявшись и подустав от твоих требовательных расспросов, я все же «раскалывалась». Рассказывала тебе все как на духу. Ты слушала, сочувствовала, давала советы… А главное, ты всегда была на моей стороне! До сих пор поверить не могу: ты, такая нежная и слабая, вставала на мою защиту.
Ты любила своих друзей и до последнего стояла за них, пока не разочаровывалась в людях…
Каждую осень или весну я вспоминаю о тебе. Не было больше такой дружбы. Были дружбы и другие, но такой не было. Прихожу раз в год в универ, скучно сажусь в бу-фете… в перерыве между парами снуют студенты – они уже новое поколение, меня не знают. Я не выделяюсь на их фоне внешне (наверное, поэтому вахтеры все еще пропускают меня), но внутренне чувствую, что я давно отошла от этих стен. И только стаканчик с кофе дымится на столике передо мной, как бы напоминая легкое время дружбы, влюбленностей и какой-то особой, юной печали, которая уже не повторяется отзвуком-ощущением в воспоминаниях.
Ты уже почти не пишешь мне сообщений. Расстояние и время подвергают распаду отношения людей. Если люди притворяются, что знают тебя, как себя, спустя пару лет, они врут и себе, и тебе. Они больше не знают о тебе ничего.
Ты мне не пишешь. Я не буду писать тебе тоже.
#быль #рассказ #проза #литература