Продолжение, начало здесь>>>>
Шаги за спиной неотвратимо приближались. Юрий развернулся на дрожащих ногах. Тьма выдавила из себя несуразный силуэт с огромной головой.
― А, это ты, ― Юрий неожиданно обрадовался появлению долговязого. Он ожидал чего-то более страшного – сам не знал чего, но… Может, тьма и безлюдные улицы так на него подействовали вкупе с таинственной пугливостью горожан. Однако, такая встреча тоже не сулила ничего приятного. Верзила подтвердил это, ударив Юрия под дых. Удушливо, по-рыбьи хлопая ртом, Юрий словно издалека слышал:
― Куда ж ты бежишь, сволочь? От меня не убежишь. Решил большой город на свежий воздух поменять? А нам вот твои денежки пригодятся. Ты же не против? Скопил ведь на домик и на первое время, а? Пацаны, держите его, ― громила хрипел что-то, явно не рассчитывая на ответ. А Юрий и не мог ничего сказать, он не в силах был даже закричать, чтобы позвать на помощь – удар был настолько сильный и внезапный, что воздух не мог протиснуться в лёгкие. Юрий лишь тихо и жалобно сипел горлом, мотал головой, пытаясь сказать, что денег в карманах почти не осталось – долгие поиски безлюдных селений истощили его запасы.
― Что – и это всё? ― разочарованно прохрипел враг и град тяжёлых ударов обрушился на тело и голову Юрия. Потом с него, обессиленного, стали срывать одежду. Будто издалека он расслышал:
― Слышь, Башка, он походу готов. Надо успеть по домам разбежаться, а то на этих нарвёмся.
― Лады, валим. Так даже лучше – все решат, что это Они его мочканули.
Они! Только это Юрий и запомнил из сказанного. Кто эти страшные и таинственные «они», раз даже такие отморозки дрожат в поджилках при одной мысли о них? Замученный болью и холодом, он не хотел ни о чём думать и был рад, что его оставили в покое. Покинув родной город, он ждал лучшего, но с каждым днём опускался всё ниже в болото отчаяния. И вот, он лежит голый на холодной земле, терзаемый болью и обидой. Только обида и злость не дали ему сдохнуть на тёмной улице, а заставили поднять себя на дрожащих ногах и пойти на поиски убежища. Сбивая в кровь онемевшие от холода ноги, Юрий брёл вдоль набережной в сторону единственного допотопного фонаря, который качался на ветру, рисуя пятном жёлтого света замысловатые петли на разбитой дороге.
Дышать было тяжело, ступать больно, а осколки зубов царапали язык и щёки. Каждая попытка сплюнуть сгусток крови вместе с кусками эмали, вызывала приступ острой зубной боли. Юрий стучался в окна домов, но никто и не думал выходить навстречу ночному гостю. Наконец, отблеск света выхватил фасад старенького домика, и Юрий заметил, что слуховое окно чердака заколочено куском фанеры, угол которой дрожал на ветру. Значит, можно попробовать вырвать фанеру и пробраться внутрь. По счастью, столб, на котором крепилась телеантенна, был совсем рядом с чердачным окном. Стиснув немеющие пальцы вокруг шершавой деревяшки, Юрий принялся карабкаться вверх. Он плохо понимал, как лез, срывая кусками кожу с ладоней, как выдавил ногой фанеру и вполз в проём окна. Сознание вернулось к нему в полной мере, лишь когда он прижался к тёплой печной трубе.
Тепло медленно входило в его страдающее тело, избавляя от мучений холода, но напоминая о страшных побоях, боль от которых теперь выходила на первый план. Он тихо стонал, прикусив распухшую губу, чтобы не разбудить ненароком хозяев. Хотя, если они не проснулись после того, как он влез в окно… Юрий прекратил терзать себя сомнениями, заметив под скатом крыши кучу старого тряпья. Наощупь собрав всё, во что можно укутаться, Юрий хотел уже приодеться, но, почуяв запах еды, решил спуститься вниз и разжиться провизией. Он нутром чувствовал, что силы ему ещё понадобятся.
Тихо нащупывая ступени, Юрий спустился в дом и стал медленно шарить возле печи. Определить источник запаха окровавленным, разбитым носом было сложно, но Юрий сумел нащупать небольшую кастрюльку. Запустив ладонь внутрь, он щедро зачерпнул что-то тёплое, похожее на перловую кашу. Ухватив губами распаренную крупу, Юрий хотел проглотить кашу, как вдруг ощутил расцарапанным языком противно-солоноватый привкус и понял, что крупинки шевелятся во рту. Он принялся шумно отплёвываться, но это не помогло – острый приступ удушливой рвоты скрутил его пополам. И в этот миг в комнате вспыхнул свет. Под ногами, в луже рвоты шевелились черви-опарыши.
― Вот, гад – всю наживку испортил, ― в дверях стояла пожилая тётка, почти старуха, сжимая в руках длинную кочергу. Она замахнулась железякой, прошипев:
― Зря ты, мертвечина, ко мне вломился.
Юрий, продолжая отплёвываться, пытался сказать, что попал в беду и ему нужна помощь, но внезапно понял, как выглядит со стороны – голый, обблёваный и расцарапанный в кровь, с изуродованным лицом и синяками по всему телу. Гость из преисподней, не иначе. И тут, Юрия постигла ещё одна неожиданность – у него встал. Не то черви так подействовали, не то верзила ударил его в какое-то особенное место, но хозяйство разбухло и оттопырилось так, что им можно было кирпичи ломать. Так, во всяком случае, чувствовал Юрий. Стояк был настолько мощный, что кожу по всему телу болезненно стянуло. Старуха заметила это и усмехнулась щербатым ртом:
― Ха, не мертвец выходит. Ладно, я не убийца – даю минуту, чтобы ты свалил из дома, а потом начну орать так, что все соседи сбегутся.
Юрий решил не испытывать терпения хозяйки и бросился к двери, успев стиснуть в охапку тряпьё, прихваченное с чердака. Не хватало ему ещё обвинений в попытке изнасилования старухи. Он ушёл подальше от злополучного места. Он уже не знал, где находится – да и что бы ему дало это знание в незнакомом городе, где все боятся даже собственной тени. Юрий не знал, за что на него свалилось всё это. С тех пор, как он покинул столицу, всё становилось только хуже. И теперь он бредёт по остывшим улицам незнакомого города, обёрнутый в рванину, которая едва прикрывала наготу. Он уже не чувствовал страха – его заглушили боль и холод. Юрий уже совершенно отчаялся, когда приметил порезавшие дорогу надвое рельсы узкоколейки. Путь начинался от распахнутых ворот, за которыми слышен был шум моторов. Люди работают, а значит им нет дела до всякой ерунды, вроде ночных нападений неизвестных тварей или мертвецов, или кучки отмороженных дебилов.
Может, здесь его пустят погреться? Юрий скользнул в ворота. В окнах бытовки был виден свет, но прежде Юрий остановился возле низенького тепловоза, который пыхтел, подцепленный к пяти небольшим вагонам. Бедолага протянул замёрзшие ладони к решётке, от которой шли волны тепла. Наконец, он собрался с духом и пошёл к бытовке, но тут же спрятался обратно за рычащую машину – от дверей вагончика шли двое незнакомых мужчин в компании его недавнего обидчика. Головастый мерзавец рассовывал по карманам деньги, а один из незнакомцев уже разнашивал куртку Юрия. Они все вместе направлялись прямо к тепловозу.
Юрий быстро прошёл к первому вагону и попробовал открыть дверцу – та с усилием, но подалась его напору. Он спешно забрался внутрь. Ничего – темно и холодно, но ветра нет и то хорошо. Под ногами были свалены десятки больших тюков, завёрнутых в скользкий пластик. Юрий присел на один из мешков и стал дожидаться, когда стихнут голоса снаружи, но, неожиданно для самого себя, задремал. Точнее, он просто без памяти провалился в сон, больше похожий на обморок.
Очнулся Юрий оттого, что его жутко трясло, но не только от холода – вагон валко двигался под перестук колёсных пар. Куда его везут? Ведь город стоял в тупике железных дорог, на краю гиблых болот. Хотя, узкоколейка могла обслуживать завод по добыче торфа. Юрий слегка откатил дверцу вагона.
Продолжение следует...