Читайте Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7, Часть 8, Часть 9, Часть 10, Часть 11, Часть 12, Часть 13, Часть 14, Часть 15, Часть 16, Часть 17 романа "Зона тени" в нашем журнале.
Автор: Юрий Солоневич
2.23.
Вечером Арсения так и подмывало выпить, замочить сделку, разогнать тоску. Но он воздержался: с соседом не хотелось, а Миколе звонить не стал. Не стал потому, что пришлось бы сказать: «Ищи себе работу».
Наверное, надо было хоть ради приличия посоветоваться с другом. Но всё равно это ничего бы не изменило. Сейчас это было не самым важным. В первую очередь требовалось решить, что делать дальше.
Весь вечер Арсений строил планы. Рассчитывать на то, что милиция будет искать Аню и Олю, было бы крайне наивно. В это не поверил бы даже молодой волчонок из зоопарка. По фотографиям их «мать родная не узнает». А описание особых примет можно было смело отсылать в рубрику «Нарочно не придумаешь». Если верить описанию, то Аня — женщина средних лет с продолговатым лицом азиатского типа. И смех и грех!
Зайти, как он раньше предполагал, с «чёрного хода», с полной сумкой — тоже несерьёзно. Сумку, конечно заберут. И наврут с три короба. И будут врать, пока все денежки не вытянут. А потом пошлют подальше… куда-нибудь на лесоразработки. Нет, не стоило даже тратить время на обдумывание этого варианта. По таким же соображениям Арсений отклонил и идею обратиться за помощью к Титу.
Ответ на вопрос — «кто поможет?» — был найден: «никто».
Второй вопрос — «что делать?» — оставался открытым.
Вечером, перед сном, Арсений, сам не зная почему, прочитал «Отче наш». Молитва подействовала сказочным образом: он уснул почти сразу; ушёл из настоящего, оставив в нём все тяготы и заботы.
В мире фантазий и сновидений нет зла, нет лжи, нет господ.
В мире фантазий и сновидений человек — свободен.
В мире фантазий и сновидений согласился бы жить любой.
На следующее утро Арсений всё-таки набрался смелости позвонить Миколе. Тот выслушал его, не перебивая. А потом сказал:
— Я тоже думаю, что это единственно правильное решение. Сейчас главное — найти твоих. А я в этом деле помочь ничем не могу. Не переживай за меня: найду работу, не пропаду. И за машину не переживай: будут у нас ещё машины. Были бы мы. Если что срочное — звони. Я определюсь, а потом сам к тебе приду.
— Спасибо тебе за всё, — поблагодарил его Арсений.
И подумал, что богатство — не в деньгах. Богатство — в таких друзьях, как Микола. Деньги — мираж.
«Ибо ты говоришь: «я богат, разбогател, и ни в чём не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен и жалок, и нищ, и слеп, и наг».
Несколько дней подряд Арсений не выходил из дома: читал Евангелие и Библию, найденные в вещах жены. Тексты Священного Писания были таинственны и загадочны, не всегда понятны и однозначны. Но Арсений чувствовал, что от них исходит большая, гипнотическая сила. Он «глотал» страницы одну за другой, не пытаясь выискать в прочитанном какой-то явный смысл, какой-то готовый рецепт, какую-то конкретную инструкцию. Он даже не смог бы повторить, пересказать то, что уже прочитал. Но — странное дело — внутри его, где-то в глубине сознания, зарождалось и крепло необычное ощущение. Ощущение приближения чего-то принципиально нового, большого, сильного, неизменного, вечного…
Холодильник был забит продуктами. В квартире всё чисто прибрано. Доллары, полученные за машину, лежали в шифоньере на полке. Арсений не стал менять место хранения денег. Он словно бросал вызов тем, с перекошенными лицами. Они не могли заставить его жить по их правилам. Потому что их правила — законы на страже беззакония.
«Итак за то, что вы попираете бедного и берете от него подарки хлебом, вы построите домы из тесаных камней, но жить не будете в них; разведете прекрасные виноградники, а вино из них не будете пить.
Ибо Я знаю, как многочисленны преступления ваши и как тяжки грехи ваши: вы враги правого, берете взятки и извращаете в суде дела бедных.
Поэтому разумный безмолвствует в это время, ибо злое это время.
Ищите добра, а не зла, чтобы вам остаться в живых, — и тогда Господь Бог Саваоф будет с вами, как вы говорите.
Возненавидьте зло и возлюбите добро, и восстановите у ворот правосудие; может быть, Господь Бог Саваоф помилует остаток Иосифов.
Посему так говорит Господь Бог Саваоф, Вседержитель: на всех улицах будет плач, и на всех дорогах будут восклицать: «увы, увы!», и призовут земледельца сетовать, и искусных в плачевных песнях — плакать, и во всех виноградниках будет плач, ибо Я пройду среди тебя, говорит Господь».
Встреча со старцем многое изменила в понимании мира, и Арсений стал усиленно искать: как надо жить. В церковь он пока не ходил: страхи пропали, и чёрный человек с обожжённым лицом больше его не беспокоил. Несколько раз Арсений брал в руки шкатулку из красного дерева, но не открывал её: ему почему-то казалось, что это надо будет сделать только в крайнем случае и только тогда, когда не открыть будет невозможно. Он считал: всё, что произошло той ночью, имеет какой-то пока ещё не ясный для него смысл.
Есть, конечно, есть во Вселенной такие силы, которые не может объяснить ни физика, ни другие науки. И взаимодействовать с этими силами надо осторожно: не мы ими управляем, а они нами.
Чтение захватило Арсения: он открыл для себя новый мир, скорее сердцем, чем разумом, прикасаясь к Истине. Он часто откладывал книгу в сторону и сравнивал, сопоставлял свой жизненный опыт с той вековой, неподдельной человеческой мудростью, которая открывалась ему в прочитанном.
«А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; И пошёл дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое».
«Вот так и я, — думал Арсений, — построил дом свой на песке. Что же теперь делать, чтобы изменить, исправить, вернуть?»
Жизнь течёт, уходит, как тот же песок сквозь пальцы. А краеугольный камень так и не найден. Неужели ничего не изменится? Неужели всё вокруг — это только иллюзия, обман зрения, мираж в пустыне? В пустыне, где есть только песок, песок, песок. Для основания нужен камень. Где найти его в пустыне?
«Нет, не надо, не хочу. Не хочу больше обмана, не хочу больше лжи: ни в большом, ни в малом».
Только вопросов оставалось больше, чем находилось ответов.
«Пойдут ли двое вместе, не сговорившись между собою?
Ревет ли лев в лесу, когда нет перед ним добычи? Подает ли свой голос львенок из логовища своего, когда он ничего не поймал?
Попадет ли птица в петлю на земле, когда силка нет для нее? Поднимется ли с земли петля, когда ничего не попало в нее?
Трубит ли в городе труба, — и народ не испугался бы? Бывает ли в городе бедствие, которое не Господь попустил бы?»
И Арсений соглашался с пророком: нет наказания без вины, нет следствия без причины. Только вина и причина бывают запрятаны так глубоко, что найти их непросто.
И снова возникали вопросы: «В чём моя вина?» и «Почему, почему так сложилась моя жизнь?»
Однозначных ответов не находилось.
А повседневность подбрасывала всё новые и новые проблемы.
«Не любите мира, ни того, что в мире». Вот уж, что правда — то правда. Арсений не любил внешнего мира и всячески старался отгородиться от него. Но мир умел напоминать о своём существовании, о своей беспощадной, бездушной, слепой силе. Миру было безразлично, кто попадал под его лязгающее колесо.
Продолжение следует...
Нравится роман? Поблагодарите журнал и Юрия Солоневича подарком, указав в комментарии к нему назначение "Для Юрия Солоневича".