Ариг Ус online продолжает рассказывать о самых интересных, а порой жутких профессиях.
Здесь многие смирились со своей участью. Но только не сотрудники, которые порой поначалу почти сходят с ума от осознания: они среди «зверей». Ариг Ус online продолжает рассказывать о самых интересных, а порой жутких профессиях. Сегодня мы поведаем вам о том, как обычные люди работают в колонии строгого режима. Наш собеседник – один из инспекторов группы надзора.
«Если бы я знал, куда попаду…
то ни за что бы туда не пошел», - с этих слов начинает свой рассказ наш сегодняшний герой. Сергею - 30, на службе в системе управления исполнения наказаний он уже восемь лет. В колонию молодой человек попал спустя полгода после армии. По чистой случайности. Еще будучи солдатом, он мечтал построить карьеру в МВД или ГИБДД, но помешало этому сбыться отсутствие юридического образования.
Завершив службу в рядах Вооруженных сил, Сергей начал искать работу - чтобы и заработок был хороший, и по возможности погоны.
- Встретил я тогда знакомого, рассказал о своих проблемах. Он мне посоветовал пойти в УФСИН. Я тогда даже не знал, что это такое. Спросил: «На зону что ли? - вспоминает он.
При трудоустройстве перед ним выдвинули три обязательных требования - отсутствие судимости у него и его ближайших родственников, воинский билет и отменное здоровье. Так, через шесть месяцев Сергей был официально зачислен в группу по надзору отдела безопасности в исправительную колонию. Зарплата у начинающего «дубака» была невелика - всего 15 тысяч рублей. Только после реформы в 13-м году она выросла до 30 тысяч.
Его рабочий день начинался в 8.30 утра с досмотра на КП. Там он проходил медосмотр, сдавал личные вещи, в том числе сотовый, и надевал спецформу.
Заступающий на службу младший инспектор должен иметь при себе баллон со слезоточивым газом, наручники, резиновую дубинку и видеорегистратор. Последнее в России ввели экспериментально в 2012 году. Для сотрудников УФСИН были разработаны специальные видеорегистраторы - морозоустойчивые, долго работают без подзарядки, имеют подсветку, чтобы снимать в ночное время, и удалить с них ничего нельзя. Кроме того, устройства оснащены функцией «режима ожидания»; видеорегистратор выключен, но от любого толчка он автоматически включается и начинается съемка. Она предусмотрена на случай нападения на сотрудника. Крепится видеорегистратор на форменную одежду как прищепка. Чего больше у этого новшества - плюсов или минусов, сотрудники еще не поняли сами. С одной стороны, они делают твое пребывание среди опасных преступников безопасным, с другой - ты находишься под постоянным контролем.
- Каждый контакт с осужденным, обыск - снимаем всё. Даже если зэк просто, проходя мимо, что-то тебе сказал. В каких-то ситуациях он спасает. Например, в конфликтах с осужденными. Они же могут наговорить всё что угодно. А ты просто написал объяснительную и указал номер регистратора. Тогда все сразу становится на свои места: видео - неоспоримое доказательство. Но от этой вещи психологически трудно. Надо все время себя контролировать, особенно речь. Порой заключенные так нервоз оголяют, что без мата не скажешь. Ненормативную лексику мы употреблять вообще не должны. Должны к нему вежливо по установленной форме обращаться: «гражданин осужденный».
Вся информация с видеорегистратора скидывается в общий архив и хранится там некоторое время. Недавно ко всему вышеуказанному обмундированию инспекторов добавился и электрошокер.
Оказавшись за колючим забором, Сергей попадал в полную изоляцию от внешнего мира. После досмотра он проходил инструктаж и принимал дежурство у предыдущей смены. Дежурный передавал информацию по пунктам - тревожная сигнализация, система видеонаблюдения, количество осужденных, ну и, конечно, рассказывал обо всех происшествиях, которые произошли за ночь.
Дальше всё по ежедневному распорядку - обход, обыски, сопровождение заключенных до столовой и медкабинета. Обычно все передвижения зеков внутри и вне колонии уже расписаны на неделю вперед. Чтобы попасть на прием к терапевту или стоматологу, выехать за пределы территории, осужденный должен подать заранее заявление. Всего эти обязанности выполняло около 11 человек - столько инспекторов выходит за одну смену. В то время как количество заключенных в колонии часто доходит до полутора тысяч.
Спилберг нервно курит в сторонке
В числе же тех, за кем «присматривают» инспекторы УФСИН, - террористы, убийцы, маньяки, воры и другие опасные преступники из разных уголков России. Отметим, что после вступления приговора в законную силу центральный аппарат Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) принимает решение, где осужденный будет отбывать наказание, в зависимости от свободных мест в колониях.
Сначала, рассказывает Сергей, отношения с заключенными складывались трудно. «Потрепанные жизненным опытом» проверяли молодого парня на прочность. Некоторые пытались сделать из него посыльного: «давай, принеси семечки, зажигалку…». Но старшие по службе сразу предупредили - пойдешь у них на поводу, будет худо.
Спустя время «новобранец» освоился и понял, что к каждому зэку нужен индивидуальный подход, чтобы избежать лишних конфликтов и провокаций.
- Привыкаешь ко всему. У них своя психология. Приходится как-то лавировать между ними. Чтобы никто, не дай бог, «не вскрылся», - говорит Сергей.
Сама колония выглядит как район ПВЗ, только дома окружены забором с колючей проволокой, смеется наш собеседник. На территории расположено несколько двухэтажных и одноэтажных домов. Внутри они выглядят все одинаково: одна половина бытовая, комната отдыха и туалет, вторая – спальные места - длинные ряды двухъярусных кроватей, почти как в армейских казармах. Только вместо дневальных на посту стоят так называемые «атасники» - те люди, которые следят за передвижениями сотрудников из окна. Они предупреждают об опасности, контролируют ситуацию и обеспечивают прикрытие. «Атасники» должны знать местоположение каждого инспектора и предупредить остальных, если кто-то из них направляется в отряд.
Ни для кого не секрет, что в колониях и тюрьмах живут по своим правилам и законам криминального мира. Все же, кто занимают «шконки» (кровати - на блатном жаргоне), имеют свой социальный статус. В зависимости от жизненных поступков у каждого заключенного есть своя роль и соответствующее положение в обществе.
Порядочный арестант — это тот человек, за которым нет «гадских» проступков, он живет «правильной» жизнью. Часто порядочными считаются и самые заядлые блатные, и обычные «мужики», которые не следуют своду воровских законов, но и не совершают недостойных поступков. За соблюдением этих чаще всего следят «смотрящие». Они выступают неким посредником между администрацией и заключенными, занимаются урегулированием конфликтов. Как правило, в одном исправительном учреждении их несколько.
Другую часть жителей составляют «красные», или, попросту, «стукачи» и низшая каста тюремного мира: «обиженные». Угодить в их число, отметим, можно по самым разным причинам – «заразиться» от другого обиженного, поздоровавшись с ним за руку, взяв его вещь и т.п. Также в обиженные будут определены и все, чья статья связана с изнасилованием несовершеннолетних. Все, кто попал в их число, до конца срока моют туалеты, убирают мусор - делают всю грязную работу. Из общей посуды им есть запрещено, в столовой они набирают еду в личный контейнер.
Иногда за качественную уборку обиженные получают от порядочных сигареты (на жаргоне «уши»). Исторически в тюремном мире они были валютой, а с нынешним подорожанием вообще стали на вес золота. Ими с обиженными расплачиваются и за эскорт-услуги.
- Это такая мерзопакостная тема, давайте больше не будем об этом, - смущается Сергей. - Иногда думаю про себя, лучше бы я всего этого не знал, лучше б вагоны разгружал, - признается он.
А дело не только в этой для большинства мужчин отвратительной темы. От осознания того, что рядом с тобой находятся люди, совершившие страшные преступления, у человека с самой крепкой психикой бы волосы встали дыбом. Этапом в Бурятию доставляют виновников страшных и жутких преступлений. К личным делам заключенных инспекторы доступа не имеют. Все они находятся под замком в специальном отделе. Своими «подвигами» обычно хвастаются сами преступники либо о них рассказывают другие зэки. Сейчас в колонии строгого режима отбывают наказание известные всей стране насильники, черные риелторы, взяточники и убийцы. Об одном из последних даже сняли документальный фильм под названием «Волк в овечьей шкуре»: «Я с ним лично разговаривал. Спрашивал, что будешь делать, когда освободишься. Он ответил, что то же самое. Просто буду умнее в этот раз, меня уже не посадят».
- У нас в колонии сидит бывший военный, которого поймали на взятке. Маньяки сидят, один изнасиловал беременную женщину. Рассказывали, что он вырезал у нее плод и отрезал грудь. Другой изнасиловал 4-летнюю племянницу. Это даже кошмаром не назовешь, это ужас! Спилберг нервно курит в сторонке. У меня даже слов нет, чтобы описать все это. Прежним я уже никогда не стану…, - говорит наш герой.
Но, несмотря на весь этот ужас, арестанты живут в довольно комфортных условиях. Если бы не колючая проволока, то это почти деревня или военный городок. Кормят заключенных, со слов Сергея, сейчас хорошо, не так как в 90-х или даже нулевых.
- Чтобы обычной семье есть столько мяса, сколько они едят, мужу с женой нужно по 50 тысяч в месяц получать, - говорит мужчина.
Оказывается, заключенные имеют свой собственный заработок. Для тех, кто хочет работать, а это около 40%, в колонии организована промзона, где есть деревообрабатывающий цех, СТО и др. Зарплата, конечно, небольшая, символическая - около пяти тысяч рублей. Ее зэки получают на личные лицевые счета. Деньги часто тратят в местном магазине.
- Не супермаркет, конечно, но необходимое всё есть. Продукты, мыло, стиральные порошки, нижнее белье, носки. По определенным дням каждый отряд ходит за покупками. Продавец просто списывает с их счета деньги. Всё под роспись. Некоторые копят, чтобы своим детям отправить», - рассказывает Сергей.
В свою очередь, дети заключенных, жены, матери могут пополнить эти лицевые счета. Для этого они приезжают в местную бухгалтерию и кладут деньги. Помимо этого, родственники отправляют им посылки, бандероли и приносят передачи. Чаще всего это чай, конфеты, «печеньки в клеточку» - так на зоне называются вафли - и сигареты.
Курят, к удивлению, заключенные в строго отведенных местах. Многие, по словам Сергея, со временем и вовсе отказываются от этой пагубной привычки. Но одновременно с этим вставать на путь ЗОЖ зэки особо не торопятся. Спортом занимаются от силы 10-15%, говорит наш собеседник. Особой популярностью у арестантов пользуется футбол, чуть меньше волейбол и баскетбол, в качалку же они заглядывают совсем редко.
Убежать хотят не только преступники
Интересно и одновременно трудно было работать первые полгода, признается молодой человек, потом все как по накатанной. День за днем картина практически не менялась. Из колеи инспекторов не выбивали даже суициды. За всё время службы Сергея с собой покончили шесть заключенных, пыталось еще больше.
- Если смерть наступила, мы не имеем права снимать тело погибшего без констатации медика. И потом начинается «веселье». С проверками к нам приезжают Следственный комитет, прокуратура, уполномоченный. Они выясняют, суицид это или нет, было ли доведение, - рассказывает он.
Часть из этих специалистов приезжает в колонию, если поступила жалоба от заключенного. Чаще всего они связаны с грубостью и применением физической силы.
- Дубинки и шокеры приходилось применять, признаю. Но очень редко. Сейчас заключенные наглые и борзые, и прокуратура у нас - осужденный пожалуется, верить будут ему, а не сотруднику. И на меня жалобы были, чего скрывать. Только вины там моей не было, это показала и проверка, - говорит Сергей.
Если бы не частые проверки, то работать было бы легче, считает мужчина. Очень много времени уходит и на выяснение, и на объяснительные: «Некоторые из сотрудников отрабатывают в колониях и по 25 лет. Я точно так не смогу с нынешними правилами».
- В 14-м году мы шесть месяцев работали через сутки, без выходных. Тогда я вообще не соображал, ходил, как зомби, на работу. Просто шел и работал.
При этом постоянно нужно быть начеку ещё и от того, что могут случиться и побеги. Так, в 2014-2015 гг. из колонии сбежали сразу трое осужденных. На их поиски тогда были брошены сотрудники всех исправительных учреждений.
По словам Сергея, не сойти с ума ему не дают две вещи - зарплата, на которую он должен кормить свою семью, и психологическая разгрузка: «Если чувствуешь, что устал, можно в кабинете психолога порелаксировать, лекции послушать, музыку. Но когда реально чувствуешь, что «фляга» течь начинает, можно и лично обратиться за помощью, конечно. Только ничего хорошего из этого не выйдет. Отправят тебя в психоневрологический диспансер, и всё. Как правило, смена заканчивается, моя первая мысль - убежать оттуда, хотя бы просто выйти за забор, включить телефон и почувствовать себя нормальным человеком…».
*Детали относительно личности сотрудника изменены. Совпадения случайны.
Источник: arigus.tv