Федя Федичкин жил свою жизнь, будто в мюзикле. Он, почти всегда ходил пританцовывая и улыбаясь, иногда, он тихонько напевал, тихо, чтобы никого не тревожить.
Однажды, при Феде начали ругаться его друг, со свой девушкой, Федя надел широкую, светящуюся солнечным светом улыбку и сказал,
- Друзья, хватит ссориться! Обнимитесь и помиритесь! – ребята переглянулись и обнялись.
В любом транспорте, когда особо нервная женщина начинала кричать, чтобы добиться сидячего положения, Федя быстро вставал, очень красивым и широким жестом указывал на покинутое им место покорно и, со слегка опущенной головой произносил,
- Прошу вас присаживаться.
Вопли заканчивались, и немного ошеломленная бабка, приземляла свою пятую точку в сиденье, транспорт шатался и трогался.
Когда Федя приходил в любое государственное учреждение (паспортный стол, больница и т.д.) и встречал взгляд исподлобья, скривленные губы и противный голос, Федя улыбался и говорил,
- Здравствуйте, как у вас дела? – на что получал ответ, словно бросок половой тряпкой в лицо,
- У нас обед! – Федя ждал, целый час находясь за дверьми кабинета, спустя час он входил и ничуть ни изменив своему счастливому выражению снова говорил,
- Здравствуйте, как у вас дела? Можно мне получить паспорт, - женщина, сидящая в кабинете, открывала рот, и немного зависала,
- Здравствуйте и всё? – говорила она, очень высоко задирая вопросительную интонацию.
- Нет конечно, - улыбался Федя, - можно еще паспорт. – И женщина принималась доставать бумажки, и редко поглядывать на Федю, будто ожидая от него чего-нибудь.
Так случалось с ним везде, и на кассе в магазине, и в ресторане или столовой, в кино, да просто на улице, какой бы жуткий хам не попадался бы на встрече Феде, он оставался спокойным и отвечал улыбкой.
Это было двадцать девятого февраля, в день Фединого рождения, он улетал в Испанию, и вот уже должен был садиться на самолет, подошел к окну паспортного контроля, протянул паспорт и билет, женщина в окне начала проверять по компьютеру, это заняло у неё больше времени, чем должно было быть.
Федя ехал трое суток на поезде до Москвы, потом ждал в аэропорту около восьми часов, и вот теперь, он должен был сесть в самолет, и наконец улететь отдыхать, этот день рождения он планировал с сентября, накопил денег, рассчитал маршрут, даже заранее купил билеты в Сагарду и во все комплексы авторства Антонио Гауди. Он, возможно даже первый раз в жизни, начал стучать ногой по полу, быстро ходить кругами, и часто поглядывать на часы. Самолет должен был отправляться через двадцать минут.
- Извините, а можно уже побыстрее, - сказал Федя, постучав по окну.
- Не волнуйтесь, это стандартная процедура.
- Да! – повысил голос Федя, - но самолет вылетает, через двадцать минут, мне нужно идти!
Женщина позвонила кому-то по телефону,
- Подождите, сейчас подойдет наш сотрудник.
Через семь минут подошел сотрудник,
- Здравствуйте, - сказал сотрудник аэропорта, механически, будто не прилагал умственных усилий для процесса говорения, - мы приносим извинения, но у вас есть долги в российской федерации, вот, – он отдал Феде бумажки и ковырнул в носу, - поэтому, извините, но мы не можем вас выпустить из страны.
Федя пробежав глазами по бумаге, пять тысяч четыреста рублей, долг по квартплате.
- И из-за этого вы меня не выпустите?
- Нет.
- И ничего нельзя сделать?
- Ничего, - ответил сотрудник и вытер указательный палец о пиджак.
Щеки Феди начали наливаться красным, его руки сжались в кулаки, их пробила мелкая дрожь, капилляры на глазах покраснели, желваки на скулах напряглись так, что, казалось, вот-вот лопнут, веко закатилось и принялось дергаться. Сотрудник, видя эту картину, сделал несколько шагов назад. Всё это время Федя не дышал, потом резко выдохнул, и расслабился, красный отступил от его лица. Его глаза были полны решимости.
- Не из-за вас козлов, становиться козлом, - сказал Федя, улыбнулся, и отправился к выходу, - как заплачу долги – вернусь!