Мастеру производственного обучения под семьдесят. Много он повидал за длинную жизнь. Пережил три войны. Плавал на военных судах, тонущую эскадру у Цусимы покинул в числе последних. Ребята, прочитав роман Новикова-Прибоя, просили его рассказать, как все это было. Слушали, с уважением посматривая на полосы тельняшки, выглядывающие из-под ворота промасленной, заводской тужурки.
Хорошая подобралась группа, работящая. Но особо опекает мастер Ваню Козловского, маленького четырнадцатилетнего мальчика с грустными глазами. Попал Ваня в ремесленное училище после тяжелых переживаний. Раньше он тоже учился в ремесленном училище, в Киеве. Когда немцы подходили к городу, вместе с другими жителями ушел к своим. Пробирались они по балочкам, приходилось прятаться и днем и ночью. Все увиденное мальчишкой на нелегкой дороге оставило такой глубокий след в его душе, что он перестал улыбаться. Под Киевом у Вани остались брат и сестра. Где они, что с ними стало — неизвестно. И потому отрешился он от забав своих товарищей, зато в работе был серьезнее других, собраннее, внимательнее. Вот только ростом не вышел Ваня. Никак до станка ему не дотянуться. На первом уроке в новом училище виновато так посмотрел на мастера и молчит. Мастера как по сердцу ножом полоснуло. Обнял малыша за плечи:
— Ну что, хлопчик, не достаешь? Ничего, беду поправим!
И приставил к станку ящик.
— Вставай сюда, хлопчик.
Большой, теплой ладонью погладил Ваню по голове, тот благодарно поднял на мастера выразительные глаза. И понял мастер, как нуждается этот осиротевший ребенок в заботливом чутком слове.
С тех пор началась их дружба. На отеческую заботу мастера Ваня отвечал трогательной, нежной привязанностью. Чтобы не огорчать мастера, он старался не пропустить ни одного его слова. Прилежность Вани скоро дала результаты — выход брака на его станке прекратился полностью, а выработка неуклонно росла. В мастерские мальчик приходил первым, а покидал их, когда в помещениях, тускло освещенных желтой лампочкой, появлялась фигура ночного сторожа.
Однажды среди учащихся пронесся слух, что мастерской поручен необычный заказ. Говорили, что Герой Социалистического Труда, имя которого не раз печатали газеты, сделал такое изобретение, что фашистам теперь не поздоровится. Весь день только и говорили о новом заказе. А Ване виделся родной Киев, поруганный и униженный фашистскими захватчиками. Что может спасти его город? Как ему помочь? И когда был получен новый заказ на военный механизм, Ваню охватило глубокое волнение. Он и раньше неохотно покидал рабочее место, а теперь его вообще невозможно было выпроводить из мастерской. Никогда еще он не работал с такой увлеченностью. Держа изготовленные детали, он пытался представить себе, как будет выглядеть эта необыкновенная, справедливая машина мести за горе его, Вани, и тысяч других детей!
Но как бы она ни выглядела, ее надо было скорее изготовить и отправить на фронт! И Ваня не жалел сил. Только тогда отрывался он от дела, когда подходил мастер и внимательно смотрел на его ловкие руки, которым послушно повиновался мощный станок. Мастер одобрительно улыбался, а Ваня, насупив брови, вновь углублялся в свою работу. Исполнение заказа двигалось к завершению. И вот однажды в мастерской стало известно, что принимать работу будет сам изобретатель. Ребята с трепетом ждали встречи со знаменитым человеком. Ваня тоже волновался. Его радовало, что училище успешно выполнило ответственное задание.
Как-то утром, когда Ваня, по обыкновению взобравшись на ящик, внимательно следил за рокочущим станком, в мастерскую вошли несколько человек. Среди них он сразу узнал начальника мастерских, рядом с ним шел моложавый человек в темной полувоенной форме. Так вот он какой — герой мальчишеских грез! Ваня украдкой наблюдал за этим человеком. И вдруг начальник мастерских подошел в Ваниному станку.
— Знакомьтесь. Это наш лучший станочник. При выполнении заказа достиг стахановских результатов.
Ваня отключил станок, спрыгнул с ящика и, потупившись, стоял перед ними — маленький, смущенный. Человек в темной форме разглядывал его с нескрываемым удивлением. Ему и раньше рассказывали о замечательном производственнике — Иване Козловском. Он рисовался ему этаким в годах, усатым рабочим. А тут перед ним в форменном картузе, держащемся на кончиках ушей, стоял мальчик, ростом чуть выше его колен.
— Какой у тебя стаж? — улыбаясь, спросил изобретатель.
— Да вот как пошел в 1940 г. в училище, с тех пор и работаю, — зардевшись, ответил Ваня и из-под густых ресниц сверкнул сияющими глазами.
— А в училище пошел после какого класса?
— Шесть окончил.
— С Украины? — догадался изобретатель, прислушиваясь к мягкому Ваниному выговору.
— В Киеве жил. Там и учился.
— И хорошо учился?
— Меня каждый год премировали и в школе, и в училище. Книг много подарили! Целая библиотека накопилась. Все у немцев осталось! — горько вздохнул Ваня. — Особенно жалко Аркадия Гайдара и Жюля Верна.
— Ясно. Не грусти, что-нибудь придумаем, — широко улыбнулся изобретатель, и Ванины губы как-то сами собой расплылись в счастливой улыбке. Еще бы! Такой человек разговаривал с ним как с равным.
Изобретатель подозвал мастера, и они стали о чем-то говорить, поглядывая в Ванину сторону. Но Ваня уже забрался на ящик и был полностью поглощен работой.
Вскоре заказ был сдан. В этот день мастер подошел к Ване и позвал его с собой.
— Куда? — удивился Ваня.
К директору. Вызывает.
Вот так штука! Зачем Ваня понадобился директору? В кабинете было много народа. Но Ваню пропустили вперед.
— Здравствуйте, товарищи! Я собрал вас затем, чтобы поблагодарить от имени наркома за отличную работу над важным заказом. Заодно поздравляю собравшихся здесь с правительственными наградами.
Директор каждому пожал руку. Когда очередь дошла до Вани, директору пришлось нагнуться, чтобы взять мальчика за руку.
— Я? Мне? Как же это?! — растерялся Ваня.
— Ты награжден за ударную работу медалью «За трудовое отличие».
...Награды вручали в большом заводском зале, и когда назвали фамилию Вани и он вышел на середину, а потом поднялся в президиум, где директор торжественно вручил ему изящную коробочку, на атласной подкладке которой сверкала серебром медаль, Ваня вдруг почувствовал, что его уши стали такими же красными, как атлас коробочки. Он из-за смущения не знал, куда деваться. Раздались аплодисменты, но от этого Ваня смутился еще больше. Когда он сел, к нему со всех сторон потянулись ребята:
— Покажи! Ну дай посмотреть!
Мастер обнял Ваню, и мальчику показалось, что нет человека более счастливого, чем он, Ваня Козловский.
Мастер бережно взял медаль и приколол ее к Ваниной гимнастерке.
— Ответное слово предоставляется учащемуся ремесленного училища Ивану Козловскому! — прогремело в динамике.
Мастер подтолкнул Ваню — иди. И Ваня опять пошел к трибуне, топая тяжелыми кирзовыми ботинками. Медаль звенела на груди, и Ване казалось, что она может оторваться и потеряется. Поэтому он все время косился себе на грудь — на месте ли она? Когда он подошел к микрофону, в зале наступила тишина. Ваня прокашлялся и заговорил. Его высокий, срывающийся по-детски голосок долетал до самых дальних рядов. И взрослые рабочие слушали его внимательно, серьезно.
А Ваня говорил, что будет работать еще лучше, он рассказал о повышенных обязательствах, которые вместе с товарищами выполнит досрочно.
Время показало, что слова Вани Козловского были верными. Архив донес до наших дней рапорт трудового Урала о досрочном выполнении фронтовых заказов. В числе почетных лиц, подписавших этот документ, был Ваня Козловский.
Через полгода после описанных событий в училище на имя Вани пришла посылка из Москвы. В ней оказалось много замечательных книг. Среди них произведения Аркадия Гайдара, Жюля Верна и роман Новикова-Прибоя «Цусима».
Понравилась статья? Поставь лайк, поделись в соцсетях и подпишись на канал!