Молоко или сахар? Пока я раздумывала, раскаленный кофе старался увековечить след на моей руке.
Без сахара не так калорийно, с молоком не так противно. Кладу в кофе три сахара. Да, да, я из тех, кто вечно борется с собой и вечно проигрывает. Но надо отдать должное моему сопернику, он подбирает шикарные аргументы.
Заорал телефон. «Юля Питер. Раб.» Юля никогда не звонит мне с хорошими новостями. Стоило ожидать этого от человека, с которым познакомилась на похоронах ее второго мужа.
— Ты слышала? На Пятницкого был взрыв! Мы все умрем!
— Ты же знаешь, я не смотрю телевизор.
— Вот что ты за человек, начнется третья мировая, а ты и не узнаешь!
— Отлично, значит проживу еще несколько беззаботных и счастливых часов.
— Андрей сегодня пригласил нас в «Апокалипсис»
— Я одна замечаю иронию?
— Он обещал взять того самого Роберта, ну, про которого я рассказывала, помнишь?
— Еще, если ты помнишь, я говорила, что не встречаюсь с парнями по имени Елисей, Прохор, Роберт и так далее. У неадекватных родителей не может быть адекватных детей.
— Он абсолютно нормальный.
— И в этом его главный недостаток.
— В этом твой главный недостаток. Сегодня в семь.
— Ок.
Жаль, что сквозь телефон не видно, как я закатываю глаза.
Роберт и апокалипсис. Любовь и смерть. И еда. Если бы я верила в предзнаменование, точно записалась бы на маникюр.
Наконец рассосалась пробка и поток разгневанных шовинистов вынес меня на нужный проспект. У входа в клуб уже переминалась моя троица: холеный высокий бородач в пальто, потрепанный красавчик брюнет пониже и Юлька с растерянным выражением лица, которое с трудом угадывалось под слоем косметики. «Ты как всегда. Ребята, это Саша» — заорала она неестественным голосом.
— Привет. Дай угадаю, ты Роберт. Я протянула руку бородачу, злобно покосившись на Юльку. Он прокивал и жестом пригласил войти.
«Апокалипсис» оказался довольно унылым и совершенно не оправдал моих ожиданий. Шаблонно разбросанная мебель, нарисованные руины на стенах; хуже это место могла сделать только табличка «Помирать, так с музыкой» над диджеем. А вот и она. Я было открыла рот, чтобы отвесить язвительный комментарий, но Юля тут же вцепилась в мое плечо и увлекла меня вниз по лестнице, в бар. Двое поплелись за нами. На нашем пути встал приветливый зомби-официант :
— Зал переполнен, вы не могли бы немного подождать?
— Если только обещаете не трогать мои мозги.
— А вы мои.
— Я сморю, вы тут единственный нормальный человек.
— Просто я стараюсь не есть, что попало.
Мой спаситель удалился, оставив нас в холле делить неловкую паузу на четверых. Я сунула сигарету в зубы и стала перебирать бездонную сумку в поисках зажигалки.
— Вообще-то недавно вышел закон о запрете курения в помещениях — донеслось из бороды Роберта.
— Имею же я право на последнее желание.
Из-за угла показался озадаченный зомби: «У нас курят на улице, пойдемте, я покажу». Мы поднялись наверх и завернули за угол.
— Вообще-то я почти не курю. Таскаю пачку сигарет на случай тупиковых ситуаций. Предчувствую, что сегодня придется много курить.
— Это плохо. Курение убивает. Вы же видите.
— Как и плохие собеседники.
— Думаете, стоит на них тоже писать предупреждение?
— Думаю, это уже не имеет значение, раз уж сегодня наш последний день на земле.
— Почему тогда вы его проводите именно с этими людьми?
— Я не собиралась сегодня умирать.
— Мало кто это планирует.
— Вам надо поменьше питаться мозгами фаталистов.
— Именно поэтому ваши не такие вкусные. Пойдемте, мне пора.
Мы спустились в душное пространство бара. За столиком уже восседали мои товарищи по несчастью: угрюмый Андрей, вибрирующая Юлька и молчаливый хипстер. Я плюхнулась на стул в предвкушении самого провального вечера в истории провальных вечеров.
— Так и чем мы планируем сегодня убиваться? — разрядила добродушно я, взглядом изучая страничку со свиной рулькой.
— Уж точно не мясом мертвых животных — резюмировал инди-рокер.
— Класс…
— Не понимаю иронии.
— Я заметила. Официант! Два абсента и стейк.
Посмотрела на Роберта и добавила:
— С кровью.
— Ты специально это делаешь? – прошипела Юля.
— Естественно, было бы странно делать заказ неосознанно.
— Ты знаешь, о чем я.
— Да я просто не хочу умирать в одиночестве.
— Вряд ли эта свинья скажет тебе спасибо – пробубнел бородач.
— Ну а ты что скажешь? — я переметнула вызывающий взгляд на юлькиного спутника. К столику уже подошла рыжая официантка с синими губами. На подносе красовались два шота с травяной настойкой.
— Я думаю, некоторые заслуживают того, чтобы умереть в одиночестве.
— Именно поэтому я вас и покидаю.
Я замахнула два шота и резко встала из-за стола. Мой путь лежал вверх по лестнице в спасительную курилку, ведущую в мир без зомби-людей. На середине пути мои ноги начали расплавляться под тяжестью собственного тела. Пальцы, словно песок, сочились сквозь перила. Я услышала мужские шаги позади себя и неведомая сила подхватила меня и понесла к свету по темному и узкому коридору-тоннелю.
С трудом оттолкнув железную дверь, я вывалилась на улицу. Здания полыхали огнем, раскаленный асфальт плавился под ногами людей, с криками покидающими улицу. Зомби рвали на куски окровавленную плоть офисных сотрудников. Над моей головой на метле с криком пронеслась рыжая ведьма, держа в одной руке маленького ребенка, а в другой новую матовую помаду от Шанель. Вельветовый коралл. Вот сука, я ее полгода искала. Поодаль над связанной еще трепыхающейся свиной тушей возвышался двухметровый палач. Одной рукой он держал серебряный мачете, а другой - ухо неистово вижжащего поросенка. Он занес нож над головой животного. Парась смотрел мне прямо в глаза своими огромными черными пуговицами, переполненными страха и мольбы, а потом затих. Повисла оглушающая тишина. Не успела я открыть рот, как мачете просвистел в воздухе и густая липкая кровь потекла по асфальту к моим ногам. Палач держал свиную голову в руке, грязным ботинком он небрежно толкнул тяжелую тушу ко мне. «Кушать подано» - произнес он с улыбкой. Я стояла оторопев с выпученными глазами, позади меня непринужденно курил зомби-официант.
— Не могу понять. Апокалипсис внутри или снаружи?
— Тебе решать.
— И что? Теперь ты должен меня укусить, чтобы я тоже превратилась в зомби?
Официант улыбнулся и щелчком отбросил бычок. Он положил холодные ладони мне на лицо и начал целовать меня в губы, все больше углубляясь внутрь меня. Раскаленное пространство поплыло вокруг нас, вовлекая в круговорот людей, разрушения и мертвое тело поросенка. Он начал методично есть мое лицо, отрывая кусок за куском. Сначала откусил верхнюю губу, кончик носа и я чувствовала, как горячая кровь приятно согревает мои озябшие щеки.
Я открыла глаза. Надо мной склонялась рыжая борода Роберта.
— Любишь быть сверху?
— Я бы не сказал. Ты упала с лестницы. Вернее, я пошел за тобой и ты упала на меня.
Я попыталась встать, но «апокалипсис» снова поплыл вокруг меня. Я положила руку себе на лицо, у меня носом шла кровь.
— Тебе лучше не вставать. Я тебя отнесу на улицу, мы вызвали скорую.
Рыжебородый подхватил меня на руки и понес вверх по злосчастной лестнице. Мы как гребаные персонажи Финчера эпично стояли на фоне пейзажа ночного города, обдуваемые холодным осенним ветром. Он пристально и с ужасом смотрел на меня своими черными глазами-пуговицами.
— Прости меня — прошептала я, нащупывая голос.
— Спасибо.
Кухонный теплый свет полосами начал размазываться о черный бетонный холст, вокруг нас закружили безликие силуэты толпы, звездное небо выливало прохладу из чаши Вселенной прямо на наши головы, вдалеке послышалась сирена скорой помощи. «Неплохая ночь, чтобы умереть» — подумала я и отключилась.