Продолжение. Начало рассказа "Скорость" вы можете прочитать здесь и здесь.
… Доехали мы очень быстро. Не знаю, получилось бы у нас так на исправном автобусе. Ворота оказались открытыми, и мы с ходу, как шар в лузу, вкатываемся в варшавский автобусный парк. При проезде ворот мне кажется, что дядя выключил передачу. Смотрю - нет, мне не кажется. Он снижает скорость, включает третью, вторую и медленно движется к месту стоянки. Автобус остановился, открылись двери, все покинули салон. Сопровождающие группу педагоги занялись детьми, а мы с организатором отправились к руководству автопарка.
Руководитель автопарка оперативно созвал комиссию из инженеров и механиков. Через какое-то время комиссия пришла к выводу, что быстрый ремонт невозможен, запчастей для этой КПП в автопарке нет. Специалисты автопарка готовы завтра утром демонтировать КПП и по мере поступления запчастей отремонтировать автобус, о цене и сроках говорят расплывчато. Если деталь найдут или быстро изготовят, возможно, завтра к вечеру автобус будет исправен. Кроме того, руководитель автопарка не был готов выделить подменный автобус из своего гаража ввиду того, что летом перед выходными все автобусы ушли в рейс. А активные поиски других вариантов, чтобы прямо сегодня увезти в Германию 30 человек, не привели к успеху.
Тем временем нам предложили загнать автобус на яму, чтобы еще раз осмотреть его снизу. Механик Марек настаивает, что дело именно в приводе рычага, что сейчас он все быстренько отрегулирует и мы поедем дальше. Дядя сел за руль, мы развернулись и медленно поехали в сторону ремонтных мастерских. Перед боксом я вышел из автобуса и проконтролировал въезд на яму. Дядя включил стояночный тормоз, и они с Мареком спустились под автобус. Я по очереди включил все, кроме пятой передачи. Слышно, как Марек громко что-то доказывает дяде, они спорят, выходят из ямы. Дядя жестом показывает мне, чтобы я вышел из-за руля. Марек садится за руль, выжимает сцепление и, не выключая двигатель, начинает щелкать передачами.
- Вот, смотри, пан, - эмоционально говорит тощий высокий парень, энергично двигая рычагом, - первая, третья и четвертая из нижнего сектора хорошо включаются, а задняя и вторая - не так хорошо. Пан, дело в приводе!
- Нет! - слышу я крик дяди. - Марек, (мат)…
Оборачиваюсь и на фоне выездных ворот через стекло вижу силуэт дяди, который бьет Марека по руке, дает ему подзатыльник и за одежду вытаскивает из-за руля. Механик боком сползает с сиденья, чуть не падает, бросая при этом педаль сцепления, автобус дергается и глохнет. Дядя склонился над рычагом, рядом силуэт Марека, который, привстав на колено, лихорадочно дергает рычаг, пытаясь выключить пятую передачу.
"На четвертой передаче мы могли бы переехать в другой автопарк, гостиницу и вообще куда угодно. И что теперь, что нам делать дальше?" - думаю я.
Тотчас под автобус отправились лучшие механики варшавского автопарка, но, к сожалению, ни у кого из них не получилось выключить передачу. Из мастерской наш автобус вытащил тягач.
- Мы в тупике, нам нужно организовать ужин и искать ночлег. С этим сейчас тоже проблемы, нас много, и пока никто не готов принять нашу группу на ночевку, - начал свою речь организатор тура. - Мне жаль, но кто-то из вас точно опоздает на самолет или поезд, тем самым нарушив планы ваших родителей, которые послезавтра прибудут встречать вас в Германию. Кто-то из них опоздает на работу, тем самым нарушив контракт, кто-то не отправится в отпуск, опоздав на самолет или поезд. Сейчас нам нужно найти связь, чтобы сообщить вашим родителям, что наш рейс задерживается на неопределенное время. Жаль, что мы не доехали до Германии, там бы я смог организовать транспорт и любой сервис. Транспорт, конечно, придет сюда, но мы потеряем много времени…
- Мы можем доехать до Германии, - нарушив паузу, спокойно сказал дядя.
- Что вы сказали, Александр? - переспросил его руководитель.
- Мы доехали до Варшавы - мы можем доехать до Германии. Сейчас вечер, ночью это будет сделать просто.
- Вы тоже так считаете? - посмотрел на меня руководитель.
- Да, я считаю, что это возможно.
"Конечно, возможно, тем более я смотрел фильм "Скорость", - подумал я при ответе.
- А это безопасно? - спросил руководитель.
- Всегда есть риск внештатной ситуации, но в данном случае по прямой дороге он минимальный, не намного выше обычного. В случае чего мы всегда можем просто съехать с дороги и остановиться. Только я попрошу сейчас всех сходить в туалет и взять вещи из багажа, чтобы в дороге лишний раз не останавливаться, - обратился дядя к группе.
- Ребята, мы отправляемся домой, - быстро принял решение немец. Все завизжали и зааплодировали.
Дети стали собираться. Кто-то пошел в туалет, кто-то берет теплые вещи на ночь из багажного отделения. Изначально запланированная еще в Минске перед выездом ночевка в Польше отменяется, мы едем без остановки прямо в Германию. Ночь нашим пассажирам придется провести в автобусе. Дядя смотрит дорожную карту, потом берет карандаш и проводит на карте маршрут.
- Я не "выходил" из этой точки города на запад ни разу, посмотри маршрут на карте - будешь говорить мне все повороты заранее. Помнишь, как у отца твоего на ралли? Вот! Здесь все то же самое, только намного медленнее, ты справишься.
"Обрубок" списанного автобуса, который в автопарке работает дежурным тягачом, второй раз за день цепляет нас на жесткую сцепку. Он буксирует автобус за ворота парка на возвышенность. Словно маленький аэродромный тягач, дрожа всем своим кузовом, дымя белым сизым дымом, тягач тащит за собой наш бело-синий "фюзеляж" на "взлетку". Водитель дежурного тягача, старик лет семидесяти, отсоединяет сцепку и отгоняет свой "деррик" в сторону, подходит к нам и крепко по очереди жмет нам с дядей руки, всматриваясь в глаза, говоря при этом какими-то польскими лозунгами про дорогу и веру в себя.
Пассажиры заходят в автобус и занимают свои места. Дядя садится за руль, я захожу последним, закрываю дверь, откидываю стульчик, беру карты. Мы еще раз проговариваем маршрут. Дядя, всматриваясь вперед, кивает головой влево, вправо, мысленно проходя кварталы. Он снова смотрит по карте начало маршрута и, тыкая карандашом в карту, говорит мне, начиная с какой улицы я должен давать ему четкие команды.
- В какой город в Германии нам нужно попасть? - спросил дядя у организатора тура.
- В любой, но в идеале пусть это будет Котбус. Этот город подарил нам автобус, я думаю, в его гараже нам его и отремонтируют или помогут как-то иначе закончить этот тур.
- Сейчас уже твоя смена начинается, - обратился дядя ко мне. - Я по твоей "тахе" выйду из Варшавы, а там где-нибудь на горочке станем на ужин и поменяемся. Начали!
Дядя Саша снимает автобус со стояночного тормоза. Мы медленно катимся под уклон. Из ворот автопарка вышли механики, чтобы посмотреть на наше отправление, они машут нам руками, мы машем в ответ. Марек стоит поодаль, опустив голову. Скорость растет, дядя несколько раз "притравливает" сцеплением - в салоне пахнет горелым феродо. Читаю маршрут. Парочка медленных поворотов, небольшие "пробежки" от квартала к кварталу, еще один медленный поворот, разгон. У ног водителя прерывисто начинает моргать оранжевый фонарь и громко звенит звонок. Почему-то в этот момент мне ярко вспомнился сюжет из фильма про военную подводную лодку в момент торпедной атаки. Я отвлекся на звонок и фонарь - и потерял точку нашего движения на карте. Привстаю, чтобы прочитать на здании название улицы, быстро концентрируюсь.
- Бери левый ряд, следующий перекресток налево, а там метров через триста уходим на мост! - кричу я дяде сквозь звонок. Дядя смотрит в салонное зеркало - там встревоженное лицо руководителя.
- Мотор сзади, его не слышно и не видно. Приборы внизу под рулем, на них тоже не всегда смотришь, особенно в подобных ситуациях. Эта сигнальная система оповещает водителя, когда упало давление масла или растет температура охлаждающей жидкости, в данном случае мы почти кипим, - довольно спокойно, но громко говорит дядя руководителю проекта.
Дети уже не такие радостные и впечатленные новыми приключениями, у некоторых в глазах испуг. Автобус с черным шлейфом выхлопа выходит на широкий проспект, еще полминуты - и мы набираем скорость. Прекратились вибрации, погас фонарь, выключился звонок.
"Нужно было переждать закат", - думаю я. Мы идем прямо на запад, солнце сильно слепит, дядя за рулем в каких-то нелепых солнечных очках, он щурится, отворачивает голову. Смотрю на него и не вижу в нем волнения - он спокоен, аккуратно балансирует между рядами, то ускоряясь, то замедляясь, периодически меняя полосу. Движения его рук плавные, как у эквилибриста в цирке.
Вышли из города - небольшой перерыв, ужин, мы с дядей меняемся, я сажусь за руль. Выключаю стояночный тормоз, качусь - автобус набирает скорость. Приотпускаю педаль сцепления, которая стала легче, - автобус покатился быстрее 40 км/ч. Снова приотпускаю ватную неинформативную педаль - и слышу, как нагружается двигатель, почти 50 км/ч. Медленно отпускаю педаль полностью. Автобус нехотя набирает скорость, нас обгоняет большегруз с прицепом. "Плохо, - думаю я, - за ним я ничего не буду видеть, не смогу прогнозировать ситуацию, нужно отпускать его". Отпускаю, следом за ним меня обгоняет следующий дальнерейсовый тягач с полуприцепом. "Как-то у дяди было иначе, не было грузовиков", - думаю я.
- Ты должен ехать быстрее их, так они тебе все время будут обгонять, - говорит дядя. - Цепляйся за ними, обходи обоих по очереди и иди чуть быстрее 90-95 километров в час. Вечер уже, скоро они все спать лягут. Поляки по вёскам своим разъедутся, нам еще полчаса, максимум час, а дальше будет свободная дорога. Я тоже посплю пока, у нас еще ночь впереди.
Дядя прошел в салон и прилег на разложенные сиденья.
Прошел час, но машин меньше не стало. Мне даже кажется, их стало больше. Пару раз в городках казалось, что из-за трафика неизбежно придется остановиться на светофоре. Я "проваливался" до 30 км/ч, у меня с большим трудом получалось сохранить инерцию и накат. На разгоне "притравливаю" сцеплением, несколько раз температура двигателя поднималась до критической, но сигнальная система не срабатывала. С течением времени ситуация усугубляется, я просто начинаю "вязнуть" в городках и деревнях. Нет легкости в движении, я скован этой КПП, замкнут в рамках скорости, которая не должна упасть.
Меня постоянно обгоняют машины, с каждым десятком километров трафик уплотняется. Куда все эти люди едут? Причем все они движутся на запад. Встречных машин совсем мало, их почти нет. Смотрю на машины - в основном едут молодые люди, в каждой машине 4-5 человек, громкая музыка. У некоторых на стеклах что-то написано маркером или помадой. Не могу прочитать. Красная "Шкода-Фелиция" вышла на обгон, смотрю на них сверху: окна открыты, руки по локти торчат из окон, из колонок "валит" басами гитара, за задним стеклом сделанный из ватмана плакат с яркими картинками и надписью Love Parade.
"Парад любви? И что? Куда они все едут этой ночью, где этот парад или он сейчас перед нашим автобусом проходит?" - задаюсь я вопросами. Впереди нескончаемая вереница машин, скорость падает. Сейчас уже едем не больше 70 км/ч, трафик уплотняется, встречных нет, нас постоянно обгоняют. Едущим за нами водителям из-за нашего большого автобуса не видно, что перед нами, по сути, уже начинается затор. Водители по очереди выходят на обгон нашего автобуса. Видя впереди нас вереницу машин, они следуют по встречной полосе и там дальше где-нибудь вклиниваются в колонну, с каждой минутой скорость снижается, уже 60 км/ч. Двигатель начинает греться. В такой плотной колонне следующий светофор в городке я с ходу не пройду. Ищу стоянку, заправку или место пошире, где остановиться. Впереди парковка, нет стартового пригорка, но и выбора нет. Либо мы остановимся здесь, либо дальше на первом же светофоре. Останавливаюсь.
- Что случилось? - подходит ко мне дядя.
- Они не легли спать, не разъехались по деревушкам, у них парад любви, - показываю я на машины, проезжающие мимо.
Почти в каждой машине громкая музыка. "Как долго они так едут с таким звуком? Они же оглохнут", - думаю я. Молодые люди машут нам из окон своих "малюхов" и прочих польских малолитражек.
- Это проблема, - говорит организатор тура. - Парад любви в эти выходные будет проходить в Берлине, они все едут в Берлин. Может быть, позже машин на дороге станет меньше, но все они будут на границе во Франкфурте. Там будут и автобусы, будет большая очередь, а наш автобус не может медленно ехать…
"Хорошо, что остановился на этой парковке", - думаю я. Пока мы обсуждали ситуацию, за какие-то пять-десять минут поток уплотнился и замедлился до 40-50 км/ч, мы бы не смогли поддерживать такую скорость, мы бы закипели.
Дядя взял карту.
- Так! На Франкфурт-на-Одере мы и не собирались ехать, нам же в Котбус. Мы изначально идем на погранпереход Gubin, но должны были свернуть на него ближе к границе. Ладно, подождем, пока затор рассосется, и свернем в сторону Gubin намного раньше. Вот здесь, - дядя показал мне точку на карте. - Итак, сейчас привал, от автобуса далеко не отходить, сделать все нужные вам дела, чтобы лишний раз не останавливаться.
Это главное условие нашего тура на данный момент - не останавливаться.
Прохладное утро, мы на высоком холме, внизу потрясающая панорама. Я пью чай со свежей хрустящей булочкой, ем конфеты, название которых не могу выговорить и запомнить, уже даже не пытаюсь запоминать. "Надо записать", - очередной раз напоминаю себе. Делаю гимнастику для глаз, разминаю шею, кисти рук, спину.
- Доброе утро, - здоровается со мной уборщик.
Поворачиваюсь, приветствую его, он улыбается и показывает мне кулак с выставленным большим пальцем. Ему нравится моя гимнастика. Я смущен, но продолжаю разминаться. Чувствую, как тело наполняется энергией. Чистый, свежий воздух выстраивает мысли в моей голове в исключительно четкий логический порядок, избавляя от вечерних сомнений, тревог и переживаний. Мы справились, мы все сделали правильно.
Смотрю на восток, где из-за холма поднимается солнце. Первые его лучи касаются стекол нашего автобуса. Какой же он родной и красивый, узнал бы его из миллиона других "Икарусов". Огромный стеклянный "лоб", белый плоский капот с двумя оранжевыми "бровками" над серебряными фарами. Прямая белая решетка в мелкий квадратик с черными контрастными полосками добавляет ему серьезности. Белый, в цвет кузова, бампер, под ним - высокий и длинный передний свес, за ним - широкие колеса. Обычный трудяга, а выглядит как грациозная белая лань в черных носочках. Касаюсь ладонью капота как родного и близкого мне существа, чувствую его холодное железо.
Тихо открываю дверь, запускаю мотор. Выхожу на автобан, спускаюсь с холма в лощину, залитую солнцем. В половине восьмого утра мы на месте. Дети счастливы, некоторые родители уже приехали, и я становлюсь свидетелем откровенных эмоциональных сцен.
- Теперь я знаю, почему вы побеждаете в войнах… - выходя из автобуса, говорит мне Бьянка.
- Почему? - спрашиваю я ее.
- Ты и сам знаешь, - отвечает она не оборачиваясь.
Себастьян стоит на улице и смотрит на нее в упор. Она проходит мимо, со стороны кажется - сквозь него. Открывает дверь и садится на заднее сиденье родительского пузатого минивэна. Поднимает голову и бросает на него прощальный взгляд, жаля, буквально протыкая его холодными глазами. Интересно, каким она его запомнит, каким будет вспоминать, случайно где-то услышав его имя? Влюбленным мальчишкой еще до Хатыни или теперешним зло-грустным юношей? Бьянка опускает голову, отводя взгляд, подбирает платье, чтобы не прижать его дверью. Дверь, сдвигаясь, закрывается, машина бесшумно выкатывает со стоянки. Себастьян провожает машину взглядом, закидывает за спину рюкзак и уходит в восходящее солнце в сторону железнодорожной станции.
Мы спим до середины дня прямо в автобусе, просыпаемся от жары. По очереди идем в душ на заправке, обедаем, гуляем по городу, ходим по магазинам.
- Куда поедем? - спрашиваю я дядю.
- Мы хорошо поработали, у нас достаточно денег и несколько свободных дней. Перед обратным рейсом можем съездить на море или в горы… Только сначала заедем на свалку в Оснабрюк, на завод, где перерабатывают электронику, купим запчасти для компьютеров, их там на вес продают.
Василий МАРТЫСЕВИЧ
Фото автора
Специально для ABW.BY
***
Так заканчивается рассказ "Скорость", а вместе с ним и "автобусные" приключения на "альбатросе" автора дневников. Но это не значит, что истории водителя исчерпаны. В редакции есть еще три рассказа Василия Мартысевича, и мы готовы выслушать ваше мнение: интересно ли вам было бы прочитать их?
Рассказ "Стас". Повесть о человеке, дальнорейсовике, а также о разбойном нападении
- Пан, почему так? У него такое же нарушение плюс на прицепе не горели огни, почему он уехал - вы его не наказали штрафом, обошлись предупреждением? - показываю на удаляющийся английский скотовоз.
- Потому что так, пан, - говорит полицейский, - если хоть чуть-чуть случайно я нарушу их права, то через час здесь будет английский консул. А если я нагрублю консулу, утром на Висле будет стоять шестой английский флот, а я пойду в тюрьму. А что будет, если, допустим, тебя здесь не станет? За тебя никто не заступится, даже если я задержу тебя на неопределенный срок или применю больше, чем требуется, силы при твоем задержании…
Рассказ "Таможня". О "колейке", прохождении таможни, вымогательстве взятки и безысходности
… Слышу, как какой-то словак в голос плачет и кричит в мобильник, чтобы шеф отправлял остальные машины, которые идут на Россию, через Украину или Прибалтику. Оборачиваюсь.
- Здесь распутица, я не могу ехать вперед! - кричит он в трубку. Небольшая пауза и он снова громко на весь терминал: - Вообще не могу! Нет, перегруза нет, но у них распутица!
Через паузу, снова громко и по слогам:
- Рас-пу-ти-ца! Я не знаю, что это. Говорят, что дороги растворяются. Я не знаю, как они растворяются, я ведь не въехал в страну, я не вижу дорог… Томаш, позаботься о моей семье, пока я не вернусь. Обещай, что свозишь Николу на соревнования! Спасибо тебе, Томаш, спасибо, друг…
Рассказ "Шины". Что происходит, когда шины одна за другой лопают и нет ни сервиса, ни денег, чтобы их заменить
… Возвращаю правую руку с рычага КПП на руль и в это же мгновение слышу сильный взрыв, просто как "выбух" из танковой пушки. Прицеп толкает зад машины, шины скользят, визжат по мокрому асфальту, выталкивая заднюю правую сторону наружу, по уклону дороги к кювету, складывая мой тандем…
… Пот солеными каплями течет по векам и щиплет глаза. Приподнимаю очки, вытираю пот, продолжаю долбить. Иногда замираю, чтобы передохнуть, и тогда в тишине слышу, как сердце через грудную клетку громко и часто стучит в мокрый асфальт и в шею. Тишина, пара глубоких вдохов, восстанавливаю дыхание, вытираю пот и продолжаю долбить лунку в асфальте. Поднимаю очки - углубился на сантиметр-полтора. Беру "монтажку" и ставлю ее в край асфальта, бью по ней обухом топора. Асфальт начинает крошиться, отслаивается кусками, дело идет веселее, но все равно слишком медленно…
… Пью большими жадными глотками воду. Закрываю кабину, прячу ключи под бампером. В новые куски разорванных шин наливаю керосин, раскладываю по дороге…
Наши материалы заслуживают вашего внимания, подпишитесь на канал ABW.BY в Telegram или следите за паблик-чатом в Viber