Из воспоминания ветерана Вермахта Клауса Вебера:
"В первое время наша армия стремительно продвигалась на восток. В день наши подразделения проходили по 60-80 километров. Огромное количество русских солдат были взяты в плен. Их было настолько много что девать их было некуда. По началу мы на них смотрели с удивлением, но потом перестали обращать внимание. Их отправляли в наш тыл даже без конвоя. Просто показывали рукой в какую сторону надо идти. Но под Киевом мы встретили серьезное сопротивление.
Тогда наше командование решило остановить наступление на Москву. С помощью войск, которые находились под Смоленском был нанесен удар по группировке советских войск находящейся под Киевом. Русские попали в окружение и опять огромное количество советских солдат было взято в плен. Теперь дорога на Москву была открыта – русская регулярная армия была полностью разбита. Казалось, что уже ничто не остановит наше продвижение на Москву.
Но осенняя распутица внесла свои коррективы в планы нашего командования. Начались бесконечные дожди и дороги так развезло что машины садились на брюхо в непролазной грязи. Пока наши войска стягивались к решающему удару русские успели неизвестно откуда стянуть свои резервы. Мы были в шоке – разбитая русская армия опять стояла перед нами.
Начались ожесточенные бои на подступах к Москве. С большим трудом, но мы все же продвигались. Но погода изменилась – наступила зима и ударили морозы. Наше обмундирование не было рассчитано на такие условия, солдаты сильно мерзли и получали обморожения. Смазка на оружии застывала, и мы не могли вести полноценные боевые действия. Вдобавок ко всему вся техника встала – топливо и смазка замерзали от сорокаградусного мороза.
Видя нашу беспомощность русские пошли в контрнаступление и разбили наши подразделения под Москвой. Это была настоящая катастрофа – никто не ожидал что русская армия на такое способна!
Но война на этом не закончилась. Наше командование направило группу армий «Юг» на Кавказ чтобы лишить русских нефтяных промыслов. Но ошибка фюрера была в том, что он решил взять Сталинград. Битва за Сталинград стала переломным моментом в этой войне. С этого момента наши войска могли только обороняться, вести наступательные действия они были не в состоянии. Стало понятно, что войну мы проиграли и капитуляция Германии дело времени.
Меня постоянно удивляло поведение русских на передовой. Днем мы постоянно вели огонь по позициям противника – артиллерия регулярно обрабатывала передний край, а пулеметчики охотились за живой силой. В ответ же – тишина. Какая-то гробовая тишина стояла со стороны, русских позиций которая нас безумно пугала. Ни выстрела, ни звука. Ночью было еще страшнее.
Мы все боялись, что русские пойдут в атаку и постоянно освещали фронт осветительными ракетами. Как-то утром нас разбудил страшный крик – лавина русских солдат с криком «Ура!» неслась на нас. Их было настолько много что все попытки заградительным огнем остановить их оказались безуспешными. Бросив свои траншеи, мы убежали."