Марина Астафьева
Номер журнала: №3 2020 (68)
В начале 1990-х годов Александр Александрович Ляпин[1] привез из Франции и передал в отдел рукописей Третьяковской галереи архивные материалы семьи Якунчиковых. Затем в свои следующие приезды до 2008 года он пополнял этот фонд (получивший №205), а также привозил документы, относящиеся к жизни русских художников во Франции, к жизни эмигрантов, связанных с русской культурой. Хорошо понимая важность конкретных сведений, он заказывал в государственных учреждениях Франции ксерокопии документов биографического характера лиц, интересующих его и нас. Последний корпус документов был получен после смерти Ляпина от его вдовы Николь Ляпин.
Большую часть материалов Ляпин получил у потомков художницы Марии Васильевны Якунчиковой-Вебер[2] в Швейцарии, в Шен-Бужери. Александр Александрович находился с Веберами в близких родственных отношениях. Его мать Мария Васильевна Ляпина[3] приходилась племянницей М.В. Якунчиковой-Вебер. В тяжелые времена, в конце 1930 годов, когда М.В. Ляпина осталась одна с маленькими детьми в Париже, Веберы пригласили ее сына Александра (Шишка, как называли А.А. Ляпина близкие до конца жизни) в свою семью в Швейцарию, где тот прожил около года.
Первое поступление архивных материалов состояло из переписки членов семьи Якунчиковых (письма М.В. Якунчиковой сохранились лишь в черновиках), фотографий членов семьи, фотографий Марии Васильевны, исполненных ее мужем Л.Н. Вебером.
Семья Якунчиковых, несмотря на серьезные внутренние сложности, сыграла большую роль в становлении Марии Васильевны как художника, а ее твердый характер, уверенность в избранном пути помогали ей в определенные моменты преодолевать зависимость от традиционного купеческого нрава, проявлявшегося порой в характере ее отца.
Якунчиковы были богатейшими московскими промышленниками[4], интересовавшимися искусством, особенно музыкой, активно занимавшимися благотворительностью, просветительской деятельностью, как и родственные им семьи Алексеевых, Мамонтовых, Третьяковых, Руковишниковых, Сапожниковых[5].
Меценатская деятельность главы семьи, Василия Ивановича Якунчикова, соответствовала его наклонностям, он участвовал в строительстве Московской консерватории, совместно с Н.Г Рубинштейном был одним из учредителей Московского отделения Русского музыкального общества (РМО)[6].
Интерес к музыке разделяли члены семьи. Василий Иванович любил играть на скрипке, хотя не считался хорошим музыкантом, а его жена Зинаида Николаевна была известна как серьезная пианистка, бравшая уроки у молодого А.Н. Скрябина[7]. Музыке обучались дети. Одна из дочерей - Вера Васильевна, в замужестве Вульф, - была профессиональной пианисткой.
![В.И. Якунчиков [1890-е]
Фотография
© ОР ГТГ](https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/2811422/pub_5fdcad4d7c919e46c061cf75_5fdcae607c919e46c0640794/scale_1200)
Мария Васильевна, несмотря на хорошие данные, прервала музыкальные занятия из-за болезни руки и посвятила свою жизнь изобразительному искусству. Она с детства изучала рисунок и живопись под руководством профессиональных художников, посещала рисовальные вечера в доме своей старшей сестры Натальи Васильевны, где работала рядом с друзьями и учениками Василия Дмитриевича Поленова[8]. Была вольнослушателем Московского Училища живописи, ваяния и зодчества. Поселившись во Франции, она продолжала занятия в парижских студиях и в Академии Жюлиана.
В семье Якунчиковых, многодетной, как большинство московских купеческих семей, со сложными родственными сплетениями, был совсем непростой внутренний уклад. Глава семьи В.И. Якунчиков, хотя был человеком образованным, европейского склада, однако в повседневной, домашней жизни сохранял качества купцов старого типа, прижимистых, своенравных.
А.В. Гольштейн[9] писала, что Якунчиков был «человек очень умный, часто остроумный, приятный собеседник <...> рядом с этими достоинствами у него были и крупные и странные недостатки <...> исключительный материализм и совершенно нелепая скупость». В противоположность мужу, Зинаида Николаевна «была не только не скупа, но очень расточительна, хотя средства ее были ограничены: Василий Иванович выдавал ей определенную небольшую сумму ежегодно, кажется, проценты с суммы ее приданого»[10]. Скупость Якунчикова в мелочах доходила до анекдотичности, хотя на образование детей, лечение, их путешествия средства не жалелись. Якунчиков много времени проводил за границей, иногда (видимо, из особого расположения) приглашал родных сопровождать его в путешествиях, и это принималось женой и детьми с благодарностью. Мария Васильевна писала отцу: «Ты не можешь себе представить, с какой радостью я думаю, что мы опять с тобой будем заграницей, в этом странном, волшебном мире»[11].
