Роман «Звёздочка» глава 112
Алёнка проводила взглядом уходящих из парка в детский сад ребятишек с воспитателями. Брат Пашка шёл за руку с братом Тёмкой и смотрел на неё с укором, боясь, что в детском саду его ждёт наказание за побег. Он ждал от сестры помощи и защиты, но посчитал что она ему этого не дала, а предала.
Этот укоряющий взгляд брата не давал Алёнке отвлечься, ей было досадно и обидно, что он так на неё смотрел. Она запомнила этот взгляд на всю жизнь.
«Что я могла сделать, что? Спрятать его дома? Нет, конечно, папка бы с мамкой вернулись с работы и наподдавали бы нам обоим… Да ещё бы и милицию воспитатели привлекли. Хорошо, что Пашка сам нашёлся. Вот только не понятно зачем сбегал?», — переживала девочка в душе и не могла успокоиться.
Алёнка села на лужайку между соснами и обхватив руками свои худенькие коленки долго смотрела в одну точку. Ей было жалко брата и себя одновременно. Потом она легла на травку, распластав руки и ноги в стороны словно пятиконечная морская звезда, прилипшая своими щупальцами к рыбе, и смотрела в небеса на спешащие непонятно куда облака.
Не в силах сдержать накопившееся эмоции она закричала: «Баба Шура-а, я не хочу слышать чужие мысли. Не хочу-у! Мне не нравится эта сказка. Я хочу быть как прежде обычной девчонкой. Не смогу я так жить дальше», — ответа она не услышала, лишь ветерок прикоснулся к ней лаская её травой с причудливым названием Мятлик*.
Сосны, покачивая величаво своими головами с густой обросшей шевелюрой, прошуршали:
— Ты можешь стать прежней, но ты не права.
— Ты не права, — прижимаясь к ней шепнула та самая трава, соглашаясь с мнением сосен.
— Ого-о! Что ли, я ещё и деревья слышу и траву?! — удивилась Алёнка. С этим открытием, мир перевернулся в её голове.
— Пока да, — ответила ей трава и пояснила. — Но только пока ты этого хочешь.
Шмель, пролетая мимо проворчал, жужжа рядом с ухом, высказывая своё недовольство:
— Ш-што ты тут ш-шумишь? От работы отвлекае-ш-шь…
Алёнка широко распахнула свои красивые глаза, цвета морской воды с тёмно-синей окантовкой по краю радужки, и вздрогнула от услышанного, поспешно извиняясь:
— Простите, я не знала. Здрасте!
Шмель принял извинение и в знак примирения, сделав круг перед её носом, словно прощальный реверанс, удалился.
Алёнка закрыла глаза, щёлкнула на всякий случай пальцами у своего правого виска, чтобы не сойти с ума от болтающей флоры и фауны, и греясь в лучах приветливого солнышка незаметно для себя уснула. Проснулась она от того, что кто-то её теребил за плечо и спросил:
— Девочка-а, тебе плохо?
Алёнка открыла спросонья глаза и увидев старушку, склонившуюся над ней, ответила:
— Нет, мне хорошо.
— А что ты тут разлеглась, а? — пробурчала недовольно старушка.
— Я на солнышке загораю, — сказала Алёнка первое, что пришло ей в голову.
— Вставай, давай, нечего тут загорать. Тебя уж дома, наверное, потеряли. — предположила старушка уходя.
— Не-а, дома нет никого, все на работе. — вставая с лужайки и отряхивая своё платьице ответила девочка. Ей хотелось есть, она только сейчас поняла, что с утра ещё ничего не ела. Прихрамывая, потихоньку Алёнка пошла домой.
***
Есть вчерашнюю жаренную картошку она не стала. На электрической плитке вскипятила немного воды в чайнике. Отрезала большой ломоть хлеба, посыпала сверху на него сахарным песком, а потом полила водичкой, чтобы сахар не рассыпался. В кружку она налила заварки из фарфорового чайника с побитым чуть-чуть носиком и разбавила её кипятком. Добавила в кружку с чаем две ложки сахара, размешала, разглядывая как кружится сахарный песок на дне кружки. После запивая чаем, в охотку съела ломоть хлеба чувствуя себя счастливой.
Воспитательница Пашку не наказала, и даже более того, родителям не пожаловалась на его утренний побег с прогулки. Тёмка чуть было не проболтался о произошедшем, но родители не предали его словам значения. Самому же Пашке и в голову не пришло, что сестра мысленно за него заступилась и уговорила воспитательницу, чтобы та, его не наказывала и он продолжал на неё дуться.
Алёнке влетело от матери совершенно неожиданно. Взглянув на непочатую сковородку с жареной картошкой, мать вышла из себя:
— Ты что это творишь, а?
Алёнка молчала, тем самым ещё сильнее раздражая мать.
— Я тебя спрашиваю или стенку? Ты что молчишь? Лучше не зли меня… — предупредила мать дочь.
А дочь стояла и не знала, что сказать в ответ, мать же продолжила её попрекать:
— Отец вчера несмотря на то, что устал с дороги, нажарил для тебя, бессердечной, картошки, а ты к ней даже и не притронулась.
— Я не хотела есть.
— Как это не хотела, а? Потом желудок опять заболит и скажут люди, что мать с отцом её не кормят. А попробуй вот её накорми. Худючая, одна кожа да кости. Насильно, что ли, тебе картошку в рот засовывать прикажешь, а? — чем дольше мать злилась, тем сложнее было её угомонить.
— Да ладно, Тань, — вмешался в разговор отец. — Сейчас мы эту съедим и ещё нажарим.
— Да мне уж в рот не лезет эта жаренная картошка… Я суп хотела сварить на завтра. Мы же рёбрышки копчёные купили, ты забыл, что ли, Вань?
— А-а, точно! — обрадовался отец, а потом замялся и промямлил, боясь ещё сильнее разозлить жену. — Только я гороховый-то не очень уважаю из-за, сама понимаешь, чего...
— Вань, хоть ты-то меня не зли. Кручусь тут между вами как белка в колесе, угождаю то тому, то другому, а вы мне на шею сели да ножки свесили, погоняя.
— Да свесишь на тебя ножки, скажешь тоже. — усмехнулся отец. — Вон ты у нас какая командирша!
— Ну так, а как ты хотел-то? — взглянула она вопрошающе с низу вверх на него и гордо добавила. — Я же партийная.
— Да уж, повезло мне с бабой…
Пояснение:
Мятлик* — крупный род многолетних, реже однолетних травянистых растений семейства Злаки. Соцветие — обычно раскидистые, реже сжатые с густыми метёлками, длиной 1,5—30 см.
© 17.12.2020 Елена Халдина
фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 113 Коль женился, так уж неси свой крест
Предыдущая глава 111 Ванька Самовар — Отелло. Беглец из детского сада
Прочесть "Мать звезды" и "Звёздочка"