- Ждать! - Злобно сплюнул, скрипнув желтыми зубами, сотник, - Такая буря не может длится долго... Илдей кивнул и побежал к воинам, приказав им спешиться и держать коней в поводу, чтобы не разбежались. К счастью, мудрый Кайдухим оказался прав - буря действительно вскоре стала успокаиваться. Набежавшие тучи разошлись, унося с собой дождь и грозу, а штормовой ветер внезапно стих, так же резко как и начался. Вокруг промокших насквозь, нахохлившихся печенегов валялись вороха мокрых листьев и веток, текли потоки грязной воды. Зато увязавшиеся за отрядом совы исчезли.
- Пора! - махнул рукой сотник и одуревшие от грозы всадники, вскарабкавшись на спины присмиревших коней, продолжили свой трудный путь. Успокоившиеся кони монотонно чавкали копытами по грязи и, казалось, что все злоключения остались за спиной у отважных степных грабителей. Тем более, что и сама ночная тьма начала рассеиваться, вселяя уверенность в сердца измотанных рейдом батыров.
- О, Шайтан! - испуганно вскрикнул первый всадник, натягивая поводья.
- В чем дело?! - рыкнул на него Илдей, подъезжая ближе.
- Мы здесь уже были... - растерянно озираясь по сторонам, пробормотал печенег.
- Чего ты несешь?! - оборвал его десятник, - Как такое может быть, если мы ехали все время прямо?
- Откуда мне знать, Илдей?! - беспомощно развел руками воин, - Да ты сам посмотри - на этой поляне Кеген утонул, когда в за птицей полез...
- Хм... - Десятник задумчиво оглядел истоптанную конскими копытами опушку, разбросанные вокруг длинные перья неясыти и нахмурился. - Похоже действительно заплутали...
- Кукем! - окликнул он пожилого батыра с подкрашенной хной жиденькой бородкой, - по звездам поведешь!... Старый воин кивнул и задрал вверх голову, разглядывая крупные россыпи мерцающих светил, выглянувших из-за неприветливых туч. Он долго всматривался в небо и, в конце концов, важно произнес, указывая на тропу, по которой час назад отряд покинул опушку:
- Туда надо идти! Кайдухим подозрительно посмотрел на знакомую тропу, перевел взгляд на важно сидящего в седле Кукема и, растерянно оглядев причудливо рассыпанные по небу созвездия, вопросительно уставился на Илдея. Десятник опустил глаза и пожал плечами, не желая разделить с командиром ответственность за принятие решения.
- Вперед! - махнул рукой сотник, решительно направляя коня по утоптанной тропинке. Но, обычно послушный жеребец громко захрапел и попятился назад.
- Ах ты... - замахнулся было плетью на коня Кайдухим и осекся на полуслове. В двух саженях от него на узкой тропе стоял на задних лапах огромный бурый медведь и злобно сверлил печенегов маленькими красными глазками, многозначительно перекатывая в мохнатых лапах увесистую сучковатую дубину. Недовольная морда зверя указывала на то, что непрошенные гости ему не нравятся. Сотник издал боевой клич, выхватывая из ножен кривую саблю, и несколько десятков острых стрел тотчас впились в лохматую шкуру топтыгина, превратив его в огромного дикобраза.
Мишка рявкнул от злости и, вместо того чтобы убежать или упасть замертво, длинными прыжками ринулся на обидчиков.
- Аааа-а-а-аааа!.... присоединился к одинокому воплю сотника дружный хор его перепуганных спутников, заметавшихся по опушке. Никогда не видавшие раньше медведей степные кони бросились в рассыпную, не обращая внимания на удары плеток и туго натянутые удила, а истыканный стрелами свирепый зверь стремительно носился за ними по поляне, пытаясь ухватить то одну зазевавшуюся лошадь, тто другую. Разогнав по лесу несчастных животных, медведь недобро покосился на гроздьями свисающих с деревьев печенегов и, с чувством выполненного долга, неторопливо скрылся за кустами. Стрелять ему вдогонку никто не захотел...
Спустя какое-то время после ухода топтыгина, батыры оставили свои убежища на высоких деревьях и осторожно спустились на землю. Восстановив, насколько это было возможно, воинскую дисциплину, сотник собрал поредевший отряд и организовал розыск сбежавших коней, которых, в конечном итоге, тоже сильно не досчитались. После чего он вновь упрямо повел остатки своего воинства по знакомой тропе, где степняки столкнулись с ненормальным русским медведем. Невзирая на усталость, печенеги быстро углубились в лесную чащу и, пройдя без малого десяток верст, вышли... на подозрительно знакомую опушку, посреди которой на замшелом пеньке мирно сидел все тот же здоровенный медведь, пытаясь вытащить зубами торчащие из него стрелы...
- О-о-о... - Простонал схватившись за голову Кайдухим, отказываясь верить своим глазам. Ехавшие следом за ним всадники тоже сразу узнали мишку и, не сговариваясь разом развернули коней бросаясь наутек. Совершенно потерявший рассудок от бессильной злобы на медведя сотник не побежал, а решил положить конец выходкам мерзкого зверя с помощью тяжелой секиры. Однако у коня Кайдухима с головой, по-видимому, все было в порядке, да и ничего особо стыдного в спасении собственной шкуры животное тоже не находило. А потому поспешило присоединиться к своим улепётывающим во все лошадиные силы собратьям, оставив отважного сотника наедине с топтыгиным. Выброшенный неблагодарным жеребцом из седла печенег поймал устремленный на него хмурый взгляд медведя, оглянулся на опустевшую поляну за спиной и сообразил, что выбрал не самый удачный момент для выяснения зашедших в тупик отношений с лесным хозяином.
Он осторожно положил на землю секиру и, виновато улыбаясь, попятился назад, всем своим видом показывая, что нарушил спокойствие зверя не намеренно, а по досадному недоразумению. Медведь, похоже, сотнику не поверил и, прервав свое занятие, рванул навстречу кочевнику. Могучий инстинкт самосохранения подхватил храброго сотника и стремительно понес через лес вслед за мелькающими в далеке батырами... Оставшись один топтыгин повертел головой, перевалился через голову и превратился в маленького заскорузлого Боню, одетого в истыканный стрелами и без того видавший виды старый тулупчик мехом наружу. Леший сбросил с себя испорченную одежду и сокрушенно вздохнул, рассматривая похожий на решето тулуп:
- Одно слово - варвары! Что же теперь делать-то, засмеют ведь лешаки, коли в таком виде показаться?! Как есть засмеют... Однако тут Боня вспомнил про Мавку и повеселел. Весёла, если её хорошо попросить, могла быстро и аккуратно заштопать его изодранную униформу, ппрежде чем кто-либо увидит это безобразие. Довольно хмыкнув, лешак подобрал на всякий случай валявшийся в грязи черный войлочный колпак, оброненный кем-то из печенегов , сунул его подмышку и бойко зашлепал через трясину прямиком к тайному озеру...
А про печенежский отряд с тех пор никто больше не слышал. Как будто и не было его совсем....
!