Давней традицией повелось. В середине лета праздник устраивать. Как только праздник этот не называют. И ночь костров, и ночь плодородия, и развратная ночь, и ночь молодых. Тут ведь, всё от того зависит, кто и как его воспринимает в мире. Кто-то противник такого, а кто-то традицию чтит. Для кого-то это лишь разврат один, а для многих, возможно, шанс единственный род свой продлить. В мире то нашем дети не часто рождаются.
В нашем чернолесье, ну, хотя бы по краям, где люд не шибко дикий, праздник этот чтится. Уж не знаю, как в чаще, но мы его любим, ждём, с размахом отмечаем. Он то, важен. Много девок, кто в праздник через костры прыгает, да веночки по воде пускает, потом тяжёлыми становятся. А коль стала, знать удача повернулась. Тебе тут и муж быстро найдётся, и хату личную силами всей деревни справят. А по весне детишки рождаются, все возраста одного.
Это чего это, там?
- Старик, а что это за шествие? Хоронят кого? Да пышно что-то? – раскусывая лещину и выплёвывая скорлупку, спросил путник у местного.
- Это? А это и есть похороны. Велинка наша очередного мужа к Кондратию провожает. – ответил старик, не отрываясь от увлекательного занятия. Он прутиком гонял жирную, волосатую гусеницу по широкому листу лопуха.
- Видать, богатый мужик был, раз такие пышные проводы.
- Да так, было что-то. Только это всё на Велинкины деньги, её богатства.
- Так знать, богатая вдовушка. А сколь, говоришь, мужей у неё было?
- На моей памяти, это пятый. Ну, ток, она в нашей деревне пятый год только, как приехала. До нас, говорят, ещё мужья были. Странная баба. Не молодая уже по меркам, детей не рожает. А вот, каждый праздник плодородный участвует наравне с девками. Утехам придаётся, да только вот странно всё. Не тяжёлая, не молодая, а после праздника находится тот, кто женится готов. Да, только вот, и года вместе не проживут, как погибает муж.
- Ведьма, что ль? Да не может быть. Не похожа. Глаза ясные, лицом не злая.
- Тоже, думали, что ведьма. Да нет. Баба простая, судьбой несчастная. Только вот, поговаривают, проклятая. Не суждено ей счастье своё обрести, видать, пока не найдётся тот, кто круг порочный разорвёт.
- Интересно ты травишь байку, старик. Подробнее расскажи. А ну, как я окажусь тем удальцом? – засмеялся путник, вытряхивая остатки ореховых скорлупок из сумы.
- Ты то? Не смеши. Ну, а послушать, коль хочешь, я завсегда рад язык почесать.
История Велины, вдовы чёрной
По слухам, да по сплетням, жила Велина в землях, что вдоль змеиного обрыва. По лесу ногами луны две топать, если крип не схватит. Там где-то, как раз, его угодья. Жила в деревне большой, что под барином. И по слухам, барин тот из колдунов был. Разное люди говорят. Кто твердит, что сносный мужик был и люди под ним нужды не знали и страха не чувствовали. А кто рассказывает, что той тварью ещё был. Людей губил, злодейства страшные творил. Ну, тут уже и не разобраться. У каждого своя правда.
Женился он на девке молодой, Велине нашей. Подобру пошла, или под силой, тоже не скажу. Прожили они вместе с десяток зим, да умер барин. Вроде отравил его кто, или зарезал. Ну, умер и умер. Вдова молодая погоревала, да в скором времени замуж и вышла за кузнеца. Год прожили, не больше. Кузнец счастлив был. С таким богатством трудиться не надо. Да жадность погубила. Решил он кузню свою продать, а чтоб точно не прогадать, захотел наковальню свою из неё вытащить. И уж как он её тащить собирался, я не знаю, но обронил на себя, под ней и остыл к утру.
Не знаю, что да как там ещё было, только вот пять лет назад к нам она переехала. Вся такая красивая, богатая. Терем себе справила, денег не жалела. Мужиков как огонёк мотыльков приманивала. Да только отказывала всем. А тут ночь костров.
Смотрит наш молодняк, а в толпе и Велинка празднует. Ну, оно-то ничего, не запрещено. Не привычно просто. Парни то и вовсе рады, девок-то не всем достаётся. Много кто глаз на неё положил, да в ту ночь с ней был. Только вот, не потяжелела она. Однако, замуж вышла. За парня одного, с деревни соседской. Парень странный, тихий, молчаливый. Но, как псина верная за ней бегал.
Свадьбу отыграли, жить начали. Только вот муж хиреть начал. Лица на нём не видно. А как снег сошёл, так на погост и увезли. Удавился на сосне в ночи. Ну, его особо и узнать не успел тут никто, так что, не грустили.
Погоревала, для вида, Велина наша, поминки на всю деревню шикарные устроила. Помянули, да забыли. А в середине лета опять ночь костров, и опять вдовушка там отплясывает и резвится. Всё как в прошлый раз. Много с кем была, да после праздника замуж вышла за пришлого с другой деревни. Ох, и красивый парень оказался. Здоровый, зубы белые, глаза ясные. Охотником был.
Тогда вот только девка наша, Лада, очень обижена на вдовушку была. Лада с ним всю ночь тёрлась, да тяжёлая от него стала. А тут, такого мужа тётка взрослая из-под носа увела. Ну, посердилась Лада, да в жёны её Витим взял, тоже из охотников. Она то, его не очень и любила, поначалу, а он мужем хорошим оказался. А потом и вовсе Лада рада была, как тот, пришлый охотник, что на Велинке женился, нутро своё показал.
Злым он оказался. Везде драку сыскать мог, даже там, где и не зрела она. А как до драки дело дойдёт, так и зашибить мог кого.
И, что бы ты думал. По весне смерть себе сыскал. Кто говорит, сам оступился с обрыва, упал. А есть те, кто подозревает, что столкнул его кто. Ну, его и не любил никто, так что не горевали даже.
И всё по новой. К осени вдовушка наша уже опять замуж. Да только вот, на сей раз за нашего, местного. Давило, что слобней разводил. И вот, с детства с ними. Любил их больше чем людей, а они его зимой порвали, да сожрали. На погост только руку и голову отвозили.
Вот тогда зашептался народ, что Велинка наша ведьма. Даже погнать хотели. Да только за ум взялись. Давило то нашего, всем жаль, хороший парень был. Да ведь, бездоказательно бабу обвинять тоже не стоит. Да и деньгами своими она для деревни много добра сделала. Ну не везёт ей в счастье. Правда, кто-то тогда выдумал, будто первый муж её, колдун который, в смертях этих виновен. Вроде как, сама она его умертвила, потому как с кузнецом тем любовь крутила. Да только, колдуны так просто не прощаются. Витает он где-то по округе и мужей ей губит. Но ведь, тут тоже не сказать, так это или нет.
С четвёртым то мужем, тем, что на моей памяти, а так-то, получается шестой, вовсе мало прожила. Заехал к нам копейщик наёмный, да и положил глаз на вдовушку. Свадьбу отгуляли. Мужик хороший был, здоровался со всеми, вежливый, ну вроде господ городских. А чтоб он соплю в лужу сморкнул, такого и не бывало никогда. Как уж он так смог, неведомо. Хвастался перед мужиками, как с копьём управляется, да вроде как поскользнулся, когда крутил его, да грудью на острие и опустился. Насквозь прошло.
Ну и, вот этот вот, обними его Кондратий. Виноделом был. Встретила его Велинка всё также, после ночи костров. Правда его там и не было. Как отгуляли, поехала она на ярмарку, что в роще каменных дубов проводится, да обратно уже с женихом и приехала.
Год с ним прожили. Он и корчму тут справил. Да прямо у всех на виду и остыл. Как уж так и не знает никто. Толь в рецептах что-то своих напутал, толь помог кто-то, да от своего зелена вина и остыл. Глаза вылезли, пена ртом пошла, затрясся и, поминай как звали. Обними его Кондратий.
Так и вовсе жениться не захочется
- Да уж, так и вовсе жениться не захочется, после рассказов таких. – с усмешкой произнёс путник. – А по правде, я-то думаю, что всё это байки. Люд в наших местах мрёт постоянно и так. И смерти такие, что ты рассказываешь, не редкость. Кто на охоте, а кто по глупости. Кого бандиты прирежут, а кого гниль какая в чащу утянет. Кондратий ведь, не особо разбирает, хороший или плохой. Знать время пришло. Так бы и не женились, а всё туда же, да и отправились к своему времени.
- Да я же не говорю, что всё в моих словах правда. – зевая ответил старик. – Я то, тоже не всё своими глазами смотрел. Больше по рассказам других. А ведь, правда, она штука такая, у каждого своя. Но вот, был бы я молодым, я бы на Велинке нашей не рискнул жениться. Вон и она, кстати. – старик кивнул на чёрные похоронные дроги, на которых сидела печального вида вдова.
- А я бы рискнул, если бы шанс был. – ответил путник и заворожено посмотрел на проезжающую статную и весьма красивую женщину. – Ей сколько? На вид и тридцати годов нет. Ну да, не девка пятнадцатилетняя. Но, посмотри, какие глаза…
- Ну, так, и рискни. Мы тебе спасибо скажем. Лишний раз на свадьбе погулять, мы завсегда рады. А ежели и поминки потом будут, так тоже Велина наша не обижает, не скупится.
Через год
Огонь распространялся по стенам бани. Казалось, этот огонь не просто пожирает дерево, а будто ведомый кем то, целенаправленно преграждает путь тому, кто был внутри. Дверь, объятая пламенем, покосилась и открыть её можно было лишь немного. Мужчина отчаянно заливал огонь водой из кадки, но это не помогало.
- Да что же это такое? Да за что мне это? – кричал мужчина. – Ну, хоть кто ни будь, помогите, молю.
- Молишь? А ты к мольбам, сам-то прислушивался? – послышался голос отовсюду.
- Кто тут? – закричал мужик, сам веря в то, что голос ему чудится от жара и удушья.
- Я тут! – сквозь горящую стену вышел чёрноволосый мужчина не молодых лет в гробовом саване.
- Ты кто?
- Я то? Олесь меня звать.
- Ты поможешь мне? Помоги. У моей жены денег много, отблагодарит тебя за спасение моё.
- У твоей жены?
- Да, у Велины, жены моей. Не заслужил я так погибнуть.
- Твоя, правда. Так не заслужил. – ответил Олесь. Он поднял руки вверх и огонь застыл, как стекло.
- Ты кто? Ты колдун? – спросил мужик.
- Колдун. Муж я первый, жены твоей. – ответил Олесь.
- Ты же умер. Как ты тут. – удивился мужик.
- Умер, да не ушёл. Умер, да не по воле своей. Убил меня кузнец один, подлый. Да только и я его в покое не оставил. Придавил его же наковальней.
- Так это ты людей, мужиков Велины сгубил?
- Я. Отчего злодеев не губить? Первый то, после кузнеца, тихим казался, безобидным. Да девок молодых в лесу караулил, издевался, душил, да на деревьях развешивал. Себе такую же участь нашёл. Второй силой свой хвастался. Да людей ради удовольствия убивать любил. Нравилось ему, когда человек, им переломанный, в муках смерти ждёт. Ну и ему участь такую же приготовил.
Третий, души большой был. Животинок любил. Вот только, отца родного тварям этим скормил, чтоб не ухаживать за стариком, не кормить. Ну и сам на обед им пошёл.
Копейщик то, тот свою работу выполнял хорошо. Очень хорошо. Деньги отрабатывал на славу. Закажут ему убить кого, так он убьёт, а попутно и всю семью вырежет. Не посмотрит, что там старуха или младенец. Очень работу он свою любил.
Ну и, винокур. Мужик хороший, любили его все. Только вот, не стеснялся яду в вино подсыпать, если деньги лёгкие маячили. Много кого к Кондратию таким путём отправил, зато богатство собрал. Кстати, винокурня и корчма его, жене твоей принадлежит теперь. Сам то, он, тем же путём в мир иной ушёл. А теперь и твой черёд.
- Мой? Ну, те душегубцами были. А я то, что? Я никого в своей жизни не губил. Я никогда… - взмолился мужик.
- Никогда? Неужто забыл, как хлев свой поджёг, да сбежал, чтоб долги не отдавать? Хотел, что бы все подумали, что сгорел ты.
- Было такое. Но, матерью клянусь, в хлеву даже кошки не было. Проверил я.
- Твоя правда. Только вот, ты сбежал, а огонь люди заметили, когда он уже по крышам хат прыгать начал. Много людей тогда сгорело, и матушка твоя, клянёшься которой, среди них. Мало кто спасся. А пепелище там по сей день. – мрачно ответил Олесь. – Твоя правда. Не заслужил ты так погибнуть, не узнав, что натворил глупостью своей.
Упал мужик на колени и замолчал, осознавая, что натворил он, и сколько народу своими руками загубил. Посмотрел на него Олесь, вышел сквозь стену. Объяло пламя баньку, да быстро всё и сгорело вместе с мужиком.
Похороны
Едет вдова в процессии похоронной, вся в чёрном. Но и траурное платье на ней прекрасно, как свадебный наряд. А по правую руку от неё, для глаз людских невидимый, Олесь сидит.
- Жаль тебе его? – спрашивает.
- Жаль. Но не потому жаль, что умер он. А потому жаль, что за свою жизнь ничего хорошего и не сделал. Ну, да ладно. Смотри, кто это там, на перепутье?
- Муж твой, будущий. Вдовец в пятый раз. Пропадают у него жёны спустя год, после свадьбы. Видать, праздника ждёт, ночи костров. Жену присмотреть. Не страшно?
- Мне? Не страшно. А вот ему страшно будет! – ответила Велина и слегка улыбнулась.