«Слыхал?» - обратился ко мне Костя , мой зоновский друган. Его глаза светились радостью. «Амнистия?» - чуть было не закричал я. Мы со дня на день ожидали амнистию, обещанную ещё весной, к 100 летию В.И.Ленина. «Какая амнистия, одурел ты совсем. Федорена откидывается, ему срок скостили на два года по помиловке». Надо же, наверное, есть Бог на свете.
Федорена – Коля Федоренко, пользовался на зоне уважением. Именно уважением, а не авторитетом уголовника. Ему уже подходил взросляк - совершеннолетие, и его вот-вот должны были перевести во взрослую зону. Федоренко: высокий, хорошо сложённый, физически крепкий, образованный, рассудительный парень. Отличавшийся эрудицией и, что особенно редко в зэковском обществе, не сквернословил.
О жизни он судил по взрослому, ни в каких аферах не участвовал, себя в обиду не давал. Настоящий антипод остальной массе зэков. Как же он угодил в общество отщепенцев: грабителей, убийц, насильников, злостных хулиганов? За что? Как это не странно - за изнасилование несовершеннолетней девушки.
Николай Федоренко в десятом классе дружил со своей одноклассницей и, как это часто бывает, их дружба переросла в большое, чистое чувство – любовь. Они стали встречаться как любовники, одновременно готовясь к вступительным экзаменам в институт. Николай учился хорошо и подтягивал по точным предметам: математике, физике, химии, свою возлюбленную. Зачастую их занятия затягивались до поздней ночи.
Они, по исполнению совершеннолетия, собирались пожениться. Его избранница с раннего детства воспитывалась у бабушки, и во всём привыкла её слушаться. Бабушка же, в силу своих старомодных взглядов, не верила в искренность чувств и верность юношей. «У Петровых дочка тоже со своим ухажером до армии жить стали, и что вышло? Привёз её ухажер невесту с армии, а она опозоренная осталась куковать» - нашептывала сварливая старуха.
И подружки-старушки, поддакивая ей, рассказывали наивной девушке страсти из жизни молодых. «Парень то больно видный, за ним любая побежит. Долго ли избаловаться» - «А как начнёт гулять, тут уж не остановить» - вторит ей другая старуха. «Надо его сразу отучить, что бы не повадно было - резюмировала бабушка невесты. – Как? Да вот как.
Написать заявление в милицию, якобы, он тебя изнасиловал, там его пропесочат как надо, впредь наука будет» - «А вдруг посадят» - забеспокоилась невеста. «Прям, так всех и садят. – отмахнулась старуха. - Иные вон что вытворяют и то ничего им не бывает» Так и порешили.
Под диктовку бабули невеста накатала пасквиль и отнесла в отделение милиции. Федоренко арестовали в тот же день, закрыв в КПЗ. Перепуганная невеста бросилась в милицию, что бы признаться в ложном доносе.
По дороге в «ментуру» ей видится, как менты выслушав её, отдадут ей заявление, которое она тут же порвёт на мелкие кусочки. Незамедлительно откроют замки, и возлюбленный выбежит ей на встречу, заключит в объятия и одарит пылким поцелуем, а, прослезившиеся от умиления, менты буду долго махать им в след, утирая слёзы рукавом кителя.
Но милиционер, казах, не отпустил жениха, как предсказывала бабуля, а, указав на статью уголовного кодекса - за ложный донос, напомнил ей об уголовной ответственности - до двух лет лишения свободы. До полусмерти перепуганная невеста, теперь уже за себя, не стала более требовать заявление обратно, а под руководством бабушки, перепуганной до смерти за внучку, дала лживые показания и на суде..
«Ну в самом то деле не внучке же отвечать за старушечью дурость. Внучка натура тонкая, воспитанная на стихах Фета да Тютчева, а парень быдло не отёсанное. Да и какая ему разница, не в тюрьму, так в армию заберут. Хрен то редьки не слаще» – рассудила подлая старуха.
Дело «светлое» - разговор короткий. Суд определил Федоренко, приняв во внимание смягчающие вину обстоятельство, четыре года лишения свободы в колонии усиленного режима. Федоренко этапировали из родного города Алма-ата, в незнакомый ему Актюбинск для отбытия срока наказания. Так он и оказался в ВТК усиленного режима.
Им была написана, на имя Верховного Совета Казахской ССР, помилование и ему скостили срок с четырёх до двух лет. По статье 101 УК Каз.ССР – изнасилование, предусмотрено условно досрочное освобождение по отбытию двух третей срока. Так как год и четыре месяца были отбыты, Федорену представили к условно-досрочному освобождению.
Администрация торопилась, так как ему вскоре исполнится 18 лет, и Федорену этапируют в колонию для взрослых, а там, для представления на УДО, необходимо отбыть не менее четырёх месяцев. В противном случае не даётся характеристика, а она имеет определяющий значение в решении суда.
Процедура на предоставление УДО не быстрая. Надо провести мет. совет: отделения, отряда, колонии и только потом все материалы представить в суд. Всё успели, и вот настал счастливый для Федорены день. До КПП его провожала, от души радовавшаяся за него, толпа друзей.
Мы, не принадлежавшие к этой касте, просто крепко жали ему руку, желая успехов. «Приедешь домой женишься на потерпевшей» - подшучивали зэки. «Что вы, упаси Бог. Я ни на одно её письмо не ответил, всё, разошлись - как в море корабли»
Я его понимаю, хлебнув такого простить трудно. В сущности, простить значит понять, но разве можно её понять, а, тем более, простить?