Камилле 28 лет. Родилась она в городе Туймазы Башкирии. Три года назад уехала работать в Норвегию. Каждые полгода приезжает на родину проведать близких, а потом снова уезжает. Говорит: там работа, а здесь, в России, её сердце. Что было самым трудным на чужбине и как выручала её российская смекалка – Камилла рассказала нашему корреспонденту.
Как я оказалась в Норвегии
– Россияне привыкли ругать страну за плохие дороги, очереди к врачам, некачественные товары и низкие пенсии. Почему-то все уверены, что там, за бугром, – жизнь прекрасна и удивительна. Спешу вас разочаровать: там не лучше и не сытнее. Приходится ходить строго по тротуарам, а не где вздумается, парковать машину на платной автостоянке и работать, как ломовая лошадь. Откуда я это знаю? Я там живу вот уже третий год.
После окончания Питерского горного университета устроилась на работу в Санкт-Петербургский офис норвежской компании. Поначалу всё было просто замечательно: молодой коллектив, хорошая зарплата и реальная забота руководства о сотрудниках. Фруктами нас бесплатно кормили круглый год, Новый год с коллективом отмечали в самом дорогом ресторане северной столицы.
И вдруг известие: офис закрывают. Я попала под сокращение. От безработицы спас звонок из головного норвежского офиса: «Вы нам подходите, приезжайте. Будете жить и работать в Осло».
На то, чтобы принять решение и переехать, мне дали две недели. Ехать было страшно, но ещё страшнее остаться и пожалеть потом об упущенном шансе. Волновал и чисто женский вопрос: как в 23-килограммовый чемодан вместить всё, что может понадобиться в течение года? Джинсы, куртка, шапка, кроссовки и сапоги – это всё, что поместилось, помимо косметики и личных документов.
Уже спускаясь по трапу самолёта в Норвегии, отчётливо поняла, что я – россиянка и мне непросто будет здесь адаптироваться. Всё началось со странных, даже пошлых скульптур в здании аэропорта, которые вызывали у меня непонятные чувства. Всё-таки питерцы – эстеты. После питерских красот мне понадобился год, чтобы я перестала замечать некоторые арт-объекты в Норвегии.
Проблема первая – жильё
Жизнь в Норвегии дорогая, поэтому после недельного пребывания в отеле, которое обошлось мне в кругленькую сумму, начала поиск квартиры. Это в России можно позвонить риелторам и потребовать квартиру с удобствами в том месте и за ту цену, которая тебя устраивает. В Норвегии всё иначе. Съёмное жильё стоит от 60 до 150 тысяч рублей в месяц. Сдают его ровно на год, и если ты решил съехать раньше, по договору всё равно будешь платить за 12 месяцев.
Риелтор поставила меня в жёсткие рамки: предложу пять вариантов. Если не устроят – до свидания. Здорово! Я даже помаду в магазине так быстро не выбираю!
После просмотра трёх вариантов вдруг смекнула, что выбираю не я, а меня! Одной из клиенток я чем-то не понравилась, и она отказалась сдавать мне жильё. Что со мной не так, мне так и не объяснили.
Наконец, выбор пал на комнату в квартире, где проживала молодая семейная пара из Прибалтики. Я решила, что проживание в семье поможет мне быстрее адаптироваться в чужой стране. Но семейка оказалась ещё та! В один из вечеров мне даже пришлось забаррикадироваться в комнате от не на шутку разгулявшихся хозяев. Съехала в срочном порядке, но плату за непрожитое время вернуть не удалось.
Проблема вторая – магазины
Я привыкла к тому, что в России все магазины работают допоздна, в том числе и в выходные дни. В Норвегии даже продуктовые закрываются уже в 17.00, а в выходные они не работают! Выручает рынок, который, правда, находится на окраине города. Затариться на нём можно в любое время суток. Там закупаются все иностранцы. Первой моей покупкой в нём стало... хозяйственное мыло.
Проблема третья – ручная стирка вместо машинной
Почему мыло, а не порошок? Да потому что в квартирах нет стиральных машин, и бельё частенько приходится стирать вручную.
Вот так, привыкнув к комфорту и современной стиральной машине в родной стране, я вдруг очутилась в прошлом. Стирать здесь принято в промышленных машинах, которые находятся на цокольном этаже жилого дома. Работают машинки строго в определённые часы. И чтобы постирать вещи, нужно заранее определиться со временем и отметиться в графике. Свыкнуться с этим было сложно, долго не могла вписаться в этот режим. Однажды решила схитрить: забросила бельё за пять минут до окончания работы стиралки. Бельё машинка прокрутила, а сушить не стала. Пришлось выжимать его вручную, а потом досушивать на отопительной батарее.
Проблема четвёртая – кусачие цены
Мой первый поход за продуктами не увенчался успехом. Не потому, что враз закрылись все магазины, а потому что всё показалось безумно дорогим. Гуляя от одной полки с продуктами к другой, я мысленно переводила кроны в рубли и ужасалась ценам. Такой же шок испытала моя мама, приехавшая ко мне через год в гости. Обойдя все магазины поблизости и сравнив цены, она купила булку хлеба за 4 норвежские кроны (около 300 рублей) и самый дешёвый овощ -- качан капусты.
Понятно, что я не живу на хлебе и капусте, но экономлю на многом. Иногда спасает российская наблюдательность и простота. Как-то во время прогулки приметила заброшенный фруктовый сад. Калитка оказалась открытой, и я набрала там целый пакет яблок. Наелась от души, даже на шарлотку хватило.
Одежда в Норвегии тоже очень дорогая, в круглую сумму обходится её ремонт. Мне ничего не оставалось, как научиться штопать носки, ремонтировать сумку и даже чинить велосипед. Обувь, которую я пока не могу восстанавливать самостоятельно, на ремонт вожу в Россию.
Как оказалось, я такая не одна. Знакомый парень, владелец небольшого кафе, выходец из Кавказа, недавно проболтался, что у него порвался пиджак, и ремонтировать его он повезёт на малую родину.
Проблема пятая – эмансипация
В первый же рабочий день поняла, что такое равноправие. Мне указали рабочее место и дали компьютер, который следовало перенести с нижнего этажа. Я тащила на себе это оборудование в несколько заходов и ни у одного (!) из встретившихся мне на пути мужчин – молодых, старых, хлюпиков и качков – даже мысли не возникло мне помочь. Я была в ярости. Только прожив в Норвегии длительное время, поняла, что там так принято. Мужчины не уступают женщинам место в транспорте, не носят их сумки, не пропускают вперёд и, конечно, не помогают надеть плащ или пальто. Многие норвежки зарабатывают больше своих мужей и к этому спокойно относятся обе стороны. Я готова зарабатывать меньше мужчин. Я готова спокойно реагировать на придирки шефа. Но терпеть равнодушное к себе отношение, будто я шкаф – очень трудно.
Проблема шестая – болеть запрещено
Народ в Норвегии закалённый и не только потому, что активно занимается спортом, а потому что обладает сильным иммунитетом. Простуду, ОРВИ и даже ветряную оспу они не считают серьёзными заболеваниями и переносят их на ногах. В аптеках, работающих только по будням, не найти даже элементарных препаратов. Поэтому россияне везут туда лекарства огромными сумками. Летевшая из Питера попутчица рассказала мне, что везёт перенесшей инсульт сестре целый чемодан медикаментов. И это при том, что её сестра работает в норвежской фармакологической компании.
Проблема седьмая – мне холодно, но не от ветра
Норвежцы очень сдержанные люди. Мне до сих пор сложно определить их внутреннее состояние и отношение к происходящему. Никогда не знаешь, как на самом деле относится к тебе тот или иной человек – всё тщательно скрыто за внешней учтивостью. И потому, общаясь с ними, мне приходится анализировать каждое сказанное слово, контролировать каждое действие. Это напрягает и утомляет. Мне ужасно не хватает слов ободрения, похвалы, похлопываний и рукопожатий. Обнимашек, наконец! В этом плане мне близки итальянцы, которых я люблю за живые эмоции, крикливые диалоги и яркие проявления любви или ненависти. Норвежцы холодные – и принять их мне очень непросто.
Жить в чужой стране трудно. Но это мой выбор. Я чувствую, как расту в профессиональном плане. Я меняюсь как личность. В Норвегии я научилась ценить время и эффективно использовать каждую минуту. Поняла, как важно иметь преданных друзей. Я скучаю по подругам и родным и сожалею, что не могу встречаться с ними как можно чаще.
