10.
- Как бы это сказать? Короче говоря, Кристиан схватил кинжал и собирался проткнуть им Николаса. Ты закричал, и у тебя начались судороги, затем остановился, как будто кто-то перекрыл тебе воздух и рухнул на Николаса. Но он упал так неловко, что кинжалом повредил себе плечо. Но с другой стороны, это была удача, потому что Николас, как только проснулся, первым делом схватил Кристиана за шею и начал душить его. Тим весело смеялся, Франциск усиленно молился, пока мы с Анной пытались вытащить оружие из пальцев Николаса. Пришлось ударить его в травмированное плечо. К счастью, нам его удалось связать, прежде чем он пришел в себя полностью. Мы предпочли связать и Кристиана тоже. Если хочешь, можешь пойти и проведать их. Они лежат под кустом у водоема. Но будь осторожен, они все так же опасны.
Я схватил сала и миску с кашей и отправился к ним. Я не знаю, что я ожидал, но определенно не этого. Дикая ярость обуяла их, как только они увидели меня. Я сильно испугался того, что Николас сможет сломать кандалы. Кормление напоминало игру. Я получил несколько пинков, каша была разбросана везде, слушая их ругательства, чувствовал себя слабым и беспомощным. Я пополз обратно к огню и сел рядом с Анной, которая по-матерински обняла за плечи. Мне от всего этого стало совсем грустно.
- Я нашел это, я нашел это, - прибежал к нам Тим, размахивая седельными сумками.
- Ну, наконец-то, что-то полезное, - прорычал Роланд, глядя на карту, которая хранилась у Тима.
- Это мое, - сказал Тим, обеспокоенный тем, что увидел свое сокровище в руках мага. Он хотел вырвать карту, но Роланд был быстрее и спрятал её в одном из карманов своего плаща.
- Не беспокойся, я скоро верну это тебе. А теперь иди и приведи лошадей.
Тим бросил свои сумки, неохотно повернулся, но пошел выполнять приказ. На этот раз подготовка к поездке заняла много времени. Роланд настоял, что мы не должны брать с собой ничего металлического, ни одного драгоценного камня не должно осесть в наших карманах.
- Это первое, на что охранный контур реагирует, - объяснил он, когда выбрасывал всё наше оружие, шлемы, котел, ножи и топор.
Он сощурил глаза, раздумывая над седельными пряжками и кольцами в уздечках лошадей. Погрузили еду и воду, а потом – самое трудное - наши безумные друзья. Нам пришлось тащить Кристиана за плечи, чтобы как-то посадить его верхом, и связать лошадей. Николас не так бунтовал, но он был чертовски тяжелым. Нам не пришлось связывать Франциска. Видимо, ему было все равно, в каком положении ему молиться. Я безумно ему завидовал, он ничего не воспринимает, ничто его не волнует.
Мы отправились в дорогу. Роланд старался выбирать путь, удобный для лошадей. Мы шли медленно. Лошадям не нравился их груз. Мы должны были успокаивать их и избегать проблемные участки пути. Тим, хотя и помогал нам, но делал это очень неохотно. Внезапно перед нами открылся луг. Настоящий зелёный луг. Лошади фыркнули, вытянули шею и ускорили шаг.
- Нет! - крикнул Роланд, - держи их. Стойте, назад! - Мы держали уздечки всей той силой, которой мы обладали. Анне удалось развернуть тяжеловоза и завести обратно в скалы. Я схватил лошадь Франциска, которая фыркала и крутила головой. В конце концов, мне удалось ее остановить. Тим привел нашего сильнейшего коня с Николасом в седле. С его весом против такой лошади у него не было ни малейшего шанса. Конь нервничал от своего груза и на Тима, вообще, не смотрел. Встряхнул уздечкой и понесся галопом вперед. Конь с Кристианом последовал примеру и протащил старого мага по камням. Все это произошло так быстро, что у меня не хватило времени понять, что здесь происходит. Видимо, с Тимом ничего не случилось, он прыгнул, и ему удалось поймать уздечку другой лошади, которая тащила Роланда. Животное, наконец-то, замедлилось и остановилось. Я не понимал, почему Роланд так старался остановить лошадей, луг был действительно прекрасен, хотелось растянуться на этой пышной траве, вдыхать ее запах и забыть обо всем, что нас сопровождает. В какой-то момент я был ослеплен вспышкой и острой болью в глазах. У меня не было времени, чтобы прикрыть их. Когда мне удалось снова открыть глаза, я увидел коня, лежащего в шаге от луга. Не двигался ни он, ни его всадник. Николас, приятель, вот и все!
Нет ...
- Дэлл, - донесся хриплый голос моего учителя, - Если ты сейчас будешь думать только о Николасе, мы все здесь погибнем.
Тон голоса Роланда напугал меня и расстроил. Маг вместе с Тимом подошел к нам, они крепко держали нервных лошадей. Он выглядел измученным. Нет смысла продолжать хмуриться, он так стар, наверное, для него все это тоже слишком.
- Никто больше не поможет Николасу, даже ты, Дэлл, - грустно сказал он, убирая белые волосы со лба. Волна беспомощности нахлынула на меня, и из глаз полились слезы. Разве моя жизнь стоит всего этого? - подумал я.
- Давай, Дэлл, - он взял из моей руки уздечку лошади Франциска, - просто стой тут, тебе нужно сделать перерыв, теперь все будет зависеть от тебя, сможем ли мы выбраться отсюда живым. Там, где лежит Николас, ты попытаешься открыть проход.
- Почему здесь? - в ужасе спросила Анна.
- Из-за разряда, который лишил жизни Николаса, это теперь самая слабая точка защитного барьера, через который нам нужно пройти.
- И тогда мы будем в безопасности? - продолжала Анна, как будто я должен просто сдвинуть защелку на двери и ничего больше.
- Почему бы тебе не заняться предсказаниями, - улыбнулся Роланд.
- Нет, вероятно, мы не будем в безопасности. Мощность охранного контура просто оценить нельзя. А теперь не мешай, Дэлл должен сосредоточиться, - нахмурился Роланд.
Сосредоточиться? И прямо сейчас? Я закрыл глаза, и все равно перед глазами всплывал Николас со своей лошадью. В этом не было смысла. Ничего не имело смысла. Смерть может быть не такой ужасной, как кажется? Может быть, это просто спокойная тихая гавань, где корабли нашей жизни, пристают к берегу, и все радости и печали тают в бесконечном мире?
- Не бойся, открывай глаза, не бойся, - я услышал голос, но мое сознание было далеко, и я не был уверен, что хотелось возвращаться.
- Дэлл, мальчик, вернись и открой глаза, - прошептал другой, слегка хриплый голос, и я вдруг не понял, где я. Теперь я четко представлял себе то место, где хотел бы жить и это точно не та тихая гавань!
-Черт, ты паршивый мальчишка, просыпайся, - кто-то тряс меня.
Я открыл глаза. Роланд на меня смотрел таким взглядом, который мог заморозить и сжечь одновременно. Гнев и страх отразились в нем за меня.
- Он снова с нами, - прошептала Анна, и только теперь я понял, что именно она звала меня из моей мечты. Не могу сказать, что благодарен за это.
- Я велел тебе сосредоточиться, а не уснуть навсегда.
Ну, я не знаю, может быть, я привык к его грубому обращению, или я научился воспринимать его, но тон его голоса перестал беспокоить меня. Я ему нравлюсь, подумал я совершенно нелогично.
- Чем раньше ты это сделаешь, тем больше у нас шансов выбраться отсюда, - прорычал он, когда я кивнул со вздохом. На этот раз я неплохо справился. Через некоторое время я почувствовал, что проход открывается.
- Поехали, - тихо сказал старый маг, чтобы не мешать мне, и все мы пошли к Николасу, обходя его и его коня. Ворота пульсировали перед нами.
- Иди первым и держи ворота, - Роланд мягко толкнул меня. Анна появилась позади меня с нашим тяжеловозом. Затем выскочил Тим, а за ним лошадь с Франциском. Однако арка ворот в тот момент не была достаточно высока, и Франциск коснулся головой ее края. Я почувствовал это, пропуская искру и видя, как всадник начинает падать и медленно скользит из седла лошади.
Ради Бога, я больше не могу держать ворота.
Роланд как будто услышал меня, в один миг проскользнул сквозь сужающуюся дыру в барьере и протащил лошадь, на которой был привязан Кристиан. Проскочили другие искры, и ворота исчезли. Мои руки дрожали, и я чувствовал себя ужасно, из-за того, что я не мог ничего сделать правильно.
- Нет, - вдруг закричал Тим, - мы должны взять Николаса с собой.
И прежде чем кто-то увидел, что он делает, он бросился к барьеру. И на этот раз я не успел вовремя закрыть глаза. Колющая боль от шока прострелила с головы до пальцев ног. Нет! Тим, нет! Спазм больно ударил по телу, но я ничего не мог с этим поделать. Мое сознание погрузилось в милосердный туман, и я больше ничего не видел, вообще ничего не чувствовал.
Продолжение следует