ЖИВЯ БОК О БОК ЧЕРЕЗ СИЛУ
Картина пятая
Елена: (Сидя в «исповедальном кресле). Я, как и Арнольд Анатольевич, тоже родилась в неполной семье. Моя мать, как и его мать, тоже прогнала своего мужа. Со слов моей матери, мой отец был ей плохим мужем, а мне он был плохим отцом. Хотя, каким отцом был мой отец я в пятилетнем возрасте понять не могла. Помню только то, как он приходил вечером с работы, и моя мать громко кричала на него. Прогнав моего отца из дома, моя мать решила воспитывать меня сама. Моя мать хорошо заботилась обо мне. Баловала. По-своему она сильно любила меня. Но мне очень не хватало присутствия в доме мужчины. Моего отца. У моих подруг были отцы, а мы с мамой жили одни. Моя мама часто дарила мне разные подарки, но я помню, как мне хотелось хоть один разок получить подарок из рук моего отца. Из пук нашего с мамой единственного мужчины. Может быть, отсутствие в нашем доме мужчины повлияло на то, что меня рано стали интересовать вопросы взаимоотношения полов. Мои подруги рассказывали мне о том, как они нечаянно заставали своих родителей в самые неподходящие для этого моменты. И я завидовала своим подругам, знавшим о жизни больше, чем знала о ней я. Начав дружить с мальчишками довольно рано, я не позволяла им делать со мной всё то, чего им так сильно хотелось. Свою девичью честь я берегла для того единственного мужчины, которого я обязательно встречу. Я встретила его десять лет назад. Мне тогда было семнадцать лет, а ему уже исполнилось тридцать. Наша с ним разница в возрасте ничуть меня не смутила. Я отдалась ему во время нашего второго по счету свидания.
Нина Ивановна: Небось, в каком-нибудь грязном подвале? Или посреди поля.
Елена: Нет, это случилось в моей постели, когда моя мама была на работе. Через год он обещал жениться на мне, но, когда мне исполнилось восемнадцать, он женился не на мне, а на дочери директора института, в котором работал. И весь тот мир, в котором я жила с ним одним, вдруг перестал для меня существовать. Этот мир рухнул после его женитьбы. Помню, что я легла в нашу с ним постель и твердо решила уморить себя голодом. Я бы так и сделала, если бы во мне уже не жил наш с ним ребенок. Моя мать обо всем догадалась и стала настаивать на том, чтобы я сделала аборт. В противном случае она обещала прогнать меня из дома. Она очень боялась того, что наши родственники обвинят её в том, что она одна без мужа не смогла меня правильно воспитать. Обвинят её в том, что что мне не хватало мужской строгости. Встречать из родильного дома меня никто не пришел. Я позвонила отцу своего ребенка, но он даже не захотел взглянуть на нашего сына. Он очень боялся, что обо всем узнает его жена. А мне по телефону он сказал, что мой сын с большой степенью вероятности мог родиться вовсе даже и не от него. При этом он вспомнил про мой темперамент. Но мой темперамент был вызван любовью к нему. Той любовью, которую он предал.
Варвара Петровна: Мужики - все такие.
Вера и Дима смеются.
Елена: Когда мой сыну исполнилось два годика, моя мать заявила мне, что она забирает моего сына себе. Что я плохая мать, которая не сможет правильно воспитать ребенка. Мой сын, если она у меня его не заберет, или погибнет, или свяжется с дурной компанией. Я пробовала сопротивляться, но надолго меня не хватило. Разумеется, что учебу в институте я бросила, хоть мне и был предоставлен академический отпуск на время родов и ухода за ребенком. Но через год я так и не восстановилась в институте, а начала искать такую работу, где мне могли бы предоставить жильё, так как жить в одной квартире с моей матерью для меня становилось невозможно. Если я просила своего сына собрать игрушки, то моя мать тут же отклоняла эту мою просьбу, заявляя мне при моем сыне, что я плохая мать. Никакой специальности у меня не было, и, в конце концов, мне удалось устроиться уборщицей в одну частную сауну. Директор этой сауны предоставил мне для проживания небольшую каморку, в которой я и хранила все свои тряпки и швабры. Как-то я забрала своего сына с прогулки в детском саду, и привела его в свою каморку. Я не хотела возвращать его своей матери. Узнав о том, где сейчас находится её внук, моя мать пришла ко мне на работу с сотрудницей из отдела опеки. Мой сын в это время спал на диване в моей каморке среди ведер, тряпок и швабр. Моя мать в присутствии сотрудницы из отдела опеки закричала, что, если я еще раз приведу её сына в этот очаг разврата, то она подаст в суд с требованием лишить меня родительских прав. И она так бы и сделала. Характера на это у неё бы хватило. С того дня я стала видеться со своим сыном не чаще одного раза в месяц. И только с разрешения и в присутствии моей матери. Потом наши встречи с моим сыном стали и того реже. Моя мать была права в том, что сауна, в которой я работала уборщицей, действительно была очагом разврата. Однажды ее директор сказал мне, что в моих услугах уборщицы он больше не нуждается, но я могу остаться на работе, если стану исполнять все желание клиентов его сауны. Надеюсь, вы понимаете, о каких услугах идет речь. Про те пять лет, в течение которых я работала…
Нина Ивановна: Проституткой! Уж договаривай!
Елена: Про те пять лет мне лучше не вспоминать. Но мне удалось за это время скопить денег. И я решила бросить свое занятие и начат снимать квартиру.
Нина Ивановна: Комнаты в коммуналке тебе показалось мало. Конечно, зачем тебе, чтобы соседи видели как ты станешь водить к себе мужиков?
Елена: Когда сняла однокомнатную квартиру, я стала чаще видеться со своим сыном. Он подрос и пошел в школу. После уроков он иногда забегал ко мне в мою съемную квартиру. Крича с порога, чтобы я не рассказывала об этом его бабушке.
Варвара Петровна: Бедняжка.
Нина Ивановна: Кто бедняжка? Она что ли бедняжка? Так она к чему стремилась, то и получила. Она же сама сказала, что половые вопросы её с самого детства интересовали.
Елена: Я имела в виду вопросы взаимоотношения полов.
Нина Ивановна: А какая разница?
Елена: Для вас никакой. Одним словом, когда мои деньги подходили к концу, я вновь начала искать работу.
Нана Ивановна: Так и возвращалась бы в свой публичный дом. Или в сауну. Как теперь это место называется.
Елена: Мне на глаза попалось объявление, что службе «Муж на час» требуется диспетчер. Скорее всего, я восприняла название этой службы на подсознательном уровне. Раз своего мужа у меня никогда не было, то пусть название моей работы опосредованно заменит мне его. И вчера мне позвонила эта женщина и сказала, что ее сыну нужна невеста на одну ночь, а ей самой нужен муж на то же самое время. И согласилась ей в этом помочь. Сюда мы пришли вместе с одним из наших сотрудников, рассказ которого вы все только что слышали.
Нина Ивановна: Лучше бы я в сауну позвонила, где ты проституткой работала. Там бабы точно потолковей тебя.
Елена: У меня все.
Роберт: (Помогая Елена встать с кресла). Спасибо. Ваш рассказ меня очень тронул. У меня даже здесь начало немного болеть. (Показывает рукой на своё сердце).
Нина Ивановна: (Роберту). Скажи спасибо, немец, что не ниже.
Роберт провожает Елену к столу, она садится на свой стул рядом сыном Нины Ивановны - Николаем, Роберт вручает Елене тысячу марок.
Нина Петровна: (Обращаясь ко всем). Что вы все на меня так уставились? В магазинах вас еще не так обманывают, но вы же не кидаетесь на продавцов.
Вера Петровна: А на вас, Нина Ивановна, никто и не собирается кидаться. Мы все понимаем, что вам было скучно и вы решили разыграть этот маленький спектакль.
Нина Ивановна: Прошу учесть, что я этот спектакль разыграла за свой собственный счет. Этим двум актерам, что вещали из этого кресла, я ничего платить не буду, но свой подарок молодоженам я принесла. И чужие глупости меня не волнуют.
Николай: А мне её жаль.
Нина Ивановна: Кого тебе, сынок, жаль?
Николай: Свою невесту.
Нина Ивановна: Какая она тебе невеста, если она от тебя только что отреклась? Ты бы лучше мать свою пожалел, которая тебя одна и нянчила, и растила. Меня тебе надо жалеть, сынок, меня, а не эту дрянь.