Мне довелось побывать в мандире во время исполнения бхаджан - религиозного песнопения поэтов традиций бхакти в индуизме. В большом зале мы заняли места в двенадцатом ряду. Не успели мы сесть, как подошла служительница и сообщила, что для нас зарезервированы места впереди. Оказалось, что это два специально принесенных кресла.
В зале яблоку негде было упасть, но, несмотря на это, царил необычайный порядок. Тишина была полнейшая. Мужчины и женщины сидели по разные стороны прохода. Для европейца такое разделение, несомненно, покажется удивительным. Но на Востоке свои традиции, и, по-видимому, в ашраме Саи Бабы эти традиции соблюдаются.
Однако кроме уважения традиций, в этом разделении присутствующих был особый скрытый смысл. Энергетически мужская и женская половина зала создавали необходимую поляризацию. Благодаря ей целитель или мастер гипноза, обладатель паранормальных способностей получал сильнейшую энергетическую поддержку. Да и люди, пришедшие узреть «живого бога», пребывали в состоянии эмоционального всплеска. Атмосфера была такая, что, окажись здесь свободный стул, он оторвался бы от земли и повис в воздухе, а может быть, и полетал бы над нашими головами.
Иными словами, организаторы встречи учли все до мелочей. Саи Баба появился внезапно, и по залу прокатилась мощная энергетическая волна. Я видел на лицах людей восторг, их глаза сияли любовью, многие плакали. Происходило очищение — первая часть Цикла Оздоровления. Все проблемы, горести, болезни, неразрешимые конфликты, которые люди долгое время носили в своих душах, разрушая тем самым свое здоровье, теперь изливались слезами, уходя в безвозвратное прошлое, покидая их души и тела.
Саи Баба шел по проходу через зал, время от времени касался кого-то из присутствующих рукой, а кому-то кратко наказывал прийти на личную встречу.
Поднявшись на возвышение, он начал говорить о молодежи, о детях, о тех трудностях в выборе верного пути, с которыми сталкивается юный человек, вступая в жизнь. «Живой бог» просил родителей сложить к его стопам трудности и беды их детей и был готов взять на себя ответственность за их будущее. А взрослым он предлагал задуматься над самими собой, очистить свои души от алчности, враждебности, непрерывного беспокойства о мелких, ничего не значащих вещах.
Этот урок жизни длился не более двадцати минут. Затем Саи Баба начал по очереди приглашать некоторых из присутствующих подойти к нему. Абсолютно непостижимым образом люди понимали, к кому именно обращен в данный момент его призыв — он никого не называл по имени и ни на кого не указывал пальцем. Одному из них, подвезенному к Саи Бабе в инвалидном кресле, он вручил только что материализованный пакетик вибхути с наказом принять поутру натощак и пообещал полное выздоровление. Одной женщине Саи Баба велел позвонить больной дочери, живущей в Нью-Йорке. Выходя из мандира, она исполнила волю Саи Бабы и удостоверилась, что дочь, безнадежно больная лейкемией, встала на ноги.
Один из приглашенных оказался целителем из Мельбурна. Саи Баба благословил его на успешное врачевание, но заметил, что лучшее врачующее средство — это любовь и чистота помыслов.
Десятка два человек были один за другим вызваны из зала, а затем Саи Баба, сделав паузу, обратился к присутствующим со словами: «Среди нас сегодня друг из России. Он врач, целитель, автор многих книг по оздоровлению и музыкант. Сейчас вы услышите космическую музыку — симфонию исцеления».
Сразу за этими словами из невидимых динамиков полились звуки моей «Медитативной симфонии». Это было проявлением настоящего уважения и признания со стороны Саи Бабы, и я не находил слов, чтобы выразить свою признательность и почтение ему. Я поискал глазами источник звуков — и не нашел. Кроме того, я задумался о том, каким образом записи моей лечебной музыки могли здесь оказаться, да и как именно Саи Баба о них узнал. Одно дело, кода пожилой господин говорит, что все знает о тебе и твоей работе, а реальные свидетельства этого — совсем другое дело. На моих глазах вершилось нечто невероятное, и чувство, близкое к настоящему восторгу, переполняло меня!
Все, что со мной происходило с момента приезда в ашрам, действительно напоминало чудо. Ни Вишванатх, ни я не сообщали никому о своем намерении сюда прибыть, а между тем, нас уже ждали. Я не записывался на собеседование к «живому богу», но, несмотря на это, был приглашен. Сад на территории ашрама принял меня в свои зеленые объятия и подарил роскошный золотой плод с молодильного дерева. А озеро ясновидения показало мне в своей зеркальной глади, что долгожданное выздоровление моего пациента наконец началось.