В предыдущей статье я упомянул про Георга фон Фрундсберга - "отца всех ландскнехтов".
Расскажу про сего достойного человека подробнее:
Для Георга, самого младшего из девяти сыновей Ульриха фон Фрундсберга, будущее, как воина и наёмника, было предопределено почти с колыбели, поскольку у него не было никаких перспектив унаследовать владения отца.
Наш герой родился 24 сентября 1473 года в Миндельбурге в Швабии.
Легенда и реальность
«Не скоро можно будет найти такого же» — так отозвался швабский гуманист Адам Райснер об «Отце ландскнехтов» Георге фон Фрундсберге. Если бы он был одинок в этой чрезмерной похвале, то сегодня не стоило бы обращать на неё внимания. Слова Райснера, это последняя строка хвалебной поэмы «История Фрундсберга», впервые увидевшей свет во Франкфурте в 1568 году. А хвалебные стихи не назовёшь критической оценкой.
Но подобные же отзывы о Фрундсберге можно найти и у других немецких гуманистов: Якоба Зиглера, Иоганнеса Газы, Филиппа Меланхтона. Мартин Лютер также восхвалял его в своих речах и проповедях.
Впрочем, больше, чем похвалы таких более или менее известных современников, сказали о Фрундсберге те, кто воевал под его командованием во многих кампаниях. Ландскнехты пели о нём в своих песнях ещё долго после его смерти. Не было командира наёмников, о котором появилось бы больше текстов: «Herr Görg von Fronsberg, Herr Görg von Fronsberg, der hat die Schlacht gewunnen...».
Богом установленный порядок
Что же возвысило его над другими командирами наёмников его эпохи? Что сделало его «Отцом ландскнехтов»? Каждый, кто задаётся такими вопросами, должен, прежде всего, понять основы военного дела и общественного устройства XVI века. Только тогда можно будет понять такого человека как Георг фон Фрундсберг во всех его жизненных ипостасях. XVI век, который учёные относят либо к позднему Средневековью, либо к раннему Новому времени, бесспорно, был эпохой сословного общества. Император между духовенством и дворянством, с одной стороны, и крестьянством с другой, пытался опереться на поднимавшуюся буржуазию, но это ничего не меняло — установившийся порядок считался богоугодным, и дворянство требовало для себя права законного применения силы.
Почему человек становился наёмником
«За кайзера и Бога, но также за вино и хлеб». Этот тост ландскнехтов содержит множество мотивов, побуждавших людей всех классов и сословий наниматься на военную службу. Для дворянина «торговля оружием» было одним из немногих достойных его занятий. Тем не менее, часто именно финансовая необходимость вынуждала их идти в наёмники, поскольку экономическое положение рыцарей было отнюдь не радужным. Но что же привело остальных в армии королей, принцев и городов? Многие тысячи из ремесленных гильдий и городских низов, с ферм и горных шахт? Унылое существование и неудовлетворенность, надежда на большую удачу и перспектива получения прибыли. Жажда приключений и везения.
Вопреки расхожему мнению, ландскнехты не были жалкими людишками, сплотившимися вокруг знамён. Они должны были сами обеспечивать себя одеждой и снаряжением, и поэтому не могли быть бедными. Зачастую это были молодые люди из дворянских семей, которые были лишены наследства или ученики и подмастерья, у которых не было перспективы стать мастером из-за строгих законов гильдии. Всех их соблазняло сравнительно большое вознаграждение. Однако жалованье было слабым местом тогдашних армий. Часто у военачальников не было необходимых денег, поэтому ландскнехты должны были обеспечивать своё существование силой. Это подрывало моральный дух армии.
Плохие деньки на Боденском озере
Ландскнехты были вооружены по примеру швейцарской пехоты четырёхметровой пикой и алебардами, так же имели личное коротколезвийное оружие и доспехи, и переняли у них некоторые организационные структуры. На европейском рынке наёмников только наёмники из кантонов Конфедерации принадлежали к элитному народу-воину, и ландскнехты, хотя и были вооружены как они, должны были довольствоваться более скромным вознаграждением. Это создавало жесткую конкуренцию между учителями и учениками. В Швабской войне 1499 года, в ходе которой решался вопрос о независимости Швейцарии от Священной Римской империи немецкой нации, это соперничество обернулось страшным противостоянием между конкурирующими наёмниками. Георг участвовал в некоторых центральных событиях этой войны. Он сражался у Боденского озера на стороне своего брата Адама, бундес-капитана Швабской Конфедерации. При Брегенце швейцарцы впервые нагнали страху на ландскнехтов — событие, которое долго оплакивалось как «Bregenzer Grab» в песнях немецких солдат. Затем последовал ряд других поражений.
Тогда Георг фон Фрундсберг очень хорошо осознал слабость собственной пехоты. Ей не хватало единообразного вооружения и организации. Полномочия командиров были неясны, система комплектования и финансирование плохо отлажены. Впоследствии Георг усовершенствует тактику боя каре, в которых пикинеры образовывали оборонительный заслон с помощью пик и алебард. Он напишет несколько произведений о тактике. «Верный совет» (Der treue Rat) считался анонимным, но, без сомнения, написан им.
А пока он решил сам стать ландскнехтом. Спустя несколько месяцев после заключения мирного договора между Империей и конфедератами мы видим его в армии наёмников герцога Миланского Лодовико Сфорца — швабского юнкера в роли ландскнехта рядом со швейцарскими наёмниками, то есть плечом к плечу со вчерашними врагами. В Войне за баварское наследство 1504 года он уже участвовал как капитан отряда пехоты имперского города Мемминген. Именно тогда Георга заметил король Максимилиан I, который посвятил его в рыцари на поле битвы после победы при Венценберге под Регенсбургом 12 сентября 1504 года.
Полковник и фельд-капитан
Отныне Георг фон Фрундсберг делал карьеру на службе у Максимилиана: 1506 году в войне против Гельдерна, 1507 году в качестве капитана в походе Максимилиана на Рим, затем неоднократно в качестве полковника над несколькими отрядами ландскнехтов в последовавших Венецианских войнах 1508–1516 гг.
22 мая 1511 года он участвовал в битве за Болонью. Здесь папско-венецианская армия была полностью разбита, и большая заслуга в этот принадлежала фон Фрундсбергу. Затем последовали столкновения в долине Бренты. Фрундсберг с 1800 солдат вынудил сдаться девятитысячный гарнизон сильной крепости Бейтельштайн. После десятидневной осады Тревизо он вернулся в Германию. Там господа фон Фридинген из Хоэнкрэхена тревожили страну набегами и грабежами. Швабский Союз отправил армию, чтобы прекратить набеги. В качестве бундес-капитана фон Фрундсберг командовал этой армией. 12 ноября армия захватила замок после короткой осады.
После этого, вместе с Георгом фон Лихтенштейном и Гансом фон Ландау Фрундсберг с 6000 человек вернулся в Италию. Последовало несколько незначительных сражений, а затем бомбардировка Венеции. Резервная армия венецианцев под командованием Альвиано, приблизилась с целью отрезать пути отхода армии Лиги. Перед лицом вчетверо превосходящего противника боевой дух войск пал. Только Фрундсберг не оставлял надежды на спасение. Теперь его девизом было: «Много врагов, много чести!». Он стал главнокомандующим войсками Лиги. Фрундсберг построил ландскнехтов в большое каре, а кавалерию в боевой порядок, и направился к войскам Альвиано, располагавшимся у Виченцы 7 октября 1513 года. Битва произошла у Креаццо. Мощный удар ландскнехтов нарушил боевой порядок венецианцев. Они обратились в бегство. 24 орудия и все знамёна были захвачены. Знамёна эти были развешены в церкви Миндельхайма. Из-за выгодного местоположения Венеции имперцы не могли действовать непосредственно против города. Победа при Виченце и оборона горячо оспариваемой Вероны прославили Георга фон Фрундсберга. Император Максимилиан назначил его имперским советником и «полковником фельд-капитаном» в Тироле.
Но самых внушительных успехов он добился на службе у внука Максимилиана, императора Карла V: гениальное отступление при Валансьене в 1522 году, а также победы при Бикокке (1522) и Павии (1525). Последние два сражения, кроме всего прочего, выглядят как запоздалый реванш над бывшими швейцарскими учителями: Фрундсберг вместе со своим отрядами ландскнехтов в значительной степени обеспечил разгром наёмников Швейцарской Конфедерации на французской службе. Победа при Павии сделала его героем в империи.
Наёмничество как массовое явление
В действительности, тот божественно установленный порядок, о котором говорилось выше, с притязаниями дворянства на лидерство, всё больше ставился под сомнение. Социально-экономические потрясения эпохи Высокого Средневековья сделали буржуазию реальной политической силой. Её деньги также всё больше и больше определяли внутреннюю и внешнюю политику. Монополия дворянства на оружие давно ушла в прошлое. Исход сражение определял не отдельный конный, закованный в доспехи рыцарь, а пехота, вооружённая пиками, луками, арбалетами или огнестрельным оружием. Пехотинцы из крестьян или буржуа вербовались и распускались по мере необходимости и оплачивались в соответствии с их качествами — они были наёмниками! Как уже отмечалось, что среди наёмников XVI века встречались и люди из благородного сословия, но их наёмничество обычно всё ещё носило форму ленной повинности и вассальной верности.
При этом, понятие «наёмничество» в XVI столетии отнюдь не носило оттенка социального остракизма, как в наше время. Наёмная военная служба была нормой, иной и быть не могло, массовым явлением в то время, которое не знало ни постоянных армий, как в эпоху барокко, ни всеобщей воинской повинности, как в государственных системах XIX и XX веков.
Община как профсоюз
Однако, как предприниматель Георг брал на себя всю ответственность за риск. Будет ли кампания успешной? Сможет ли его главнокомандующий-император заплатить? Будут ли ландскнехты совершать марши и участвовать в штурмах, не получив оплаты? Его наёмники противостояли ему как единое целое, как «община», как профсоюз. Её выбранные представители, «Amissaten» представляли интересы ландскнехтов, он должен был выполнять их требования или достигать искусных компромиссов. Если они отказывались подчиняться ему, они ставили под угрозу успех военачальника, а также и самого Георга. Он был одним из немногих полковников, которым всегда удавалось держать в повиновении своих людей.
Когда в 1527 году Георг потерпел неудачу у Болоньи, это означало его личную катастрофу. Он не мог справиться с тем фактом, что те, кого в своих обращениях он всегда называл «сыновьями» и «братьями», и кто поклонялся ему почти как «отцу», теперь требовали: «Денег, денег!» и направили на него свои копья. Его свалил инсульт. Больной он лежал в Ферраре, в то время как имперские войска грабили Рим. Лично профинансировавший кампанию, он вернулся домой в Миндельбург через год неизлечимо больным и умер 20 августа 1528 года.
Требовательный и востребованный
Как-то во время Венецианских войн у Фрундсберга слетели с уст слова, ставшие его девизом: «Много врагов, много чести!». Однако чем дольше он воевал, тем меньше стремился прославлять оружие и насилие. Притеснение населения во время войны и неблагодарность командующих после войны он признавал худшим злом. «Ценят меня незначительно» — поётся в песне, которую, как говорят, он сам сочинил, хотя записана она рукой его воспевателя Райснера. Здесь подразумевается император и дом Габсбургов.
Вскоре после его смерти имя одного из победителей при Павии, известное всей Европе, стало использоваться в политических и религиозных целях. Протестанты в империи утверждали, что он один из них, католики говорили обратное. Католические и протестантские историки Реформации в последующие века делали то же самое. Немецкий либерализм увидел в нём национальный образец, а молодёжное движение новой романтики воспевало в нём средневекового рыцарственно-благородного лидера: «Йорг фон Фрундсберг ведёт нас, победивший в битве при Павии».