Когда в твоей жизни есть все, ты постепенно перестаешь ценить события, вещи, друзей. У кого-то появляется отправная точка и ты возвращаешься на орбиту ценностей, у кого-то она так и не появляется. Наши родители, реализуя свои амбиции, комплексы и неврозы делают нас заложниками своих мечт, заложниками своих амбиций, они лишают детей возможности быть САМОсостоятельными.
Родители Артема очень хотели, чтобы мальчик обязательно занимался спортом и каким-то творческим направлением, и обязательно развивался интеллектуально. Артем с детства знал, что он - исключительный. У него не было перерывов между уроками, после уроков родители отвозили его на секцию по спортивной гимнастике, в те дни, когда не было тренировок по гимнастике, его возили в музыкальную школу на занятия с педагогом по скрипке, а так же бесконечная череда олимпиад по естественным наукам, которые так нравились Артему. Артем молча выполнял все те поручения которые ему подкидывали родители и разные педагоги.
Артем был бледным исхудавшим мальчиком, с большими глазами, часто красными от недосыпа. Он был тихим и спокойным мальчиком, не лез на рожон, не дружил с плохими компаниями, его друзья проходили мамин отбор и в той немногочисленной группе были дети состоятельных родителей, дети из интеллигентных семей, те дети, с которыми Артему было не интересно общаться. Его мама говорила, что он лучше всех их, он - исключительный.
В 10 классе родители Артема отдали его в школу для одаренных детей. С гимнастикой было принято решение покончить, институт был куда более важным этапом в жизни Артема. Артем очень переживал про свою гимнастическую карьеру, он не был чемпионом России, но принимал участие и занимал призовые места на районных и областных соревнованиях. Ему нравилась гимнастика, но он не мог отстоять своей точки зрения, родители сказали, что занятия гимнастикой в его жизни исключены. Он поехал учиться в школу. Это была школа-интернат, в которой учились дети со всей области. Дети из разных семей, с разным достатком и уровнем развития. Были дети, чьи родители проплатили место в этой школе, они не отличались особым умом, но за деньги родителей готовы были терпеть эту ссылку. Были дети, которые бредили физикой, астрономией или иностранными языками, дети умевшие разговаривать на 3-х или даже 4-х языках, но при этом достаток их семей был очень скромным. И все до одного они были исключительными. На выходных и на каникулах Артем возвращался домой, он редко гулял, в основном он сидел дома, потому что общение с его бывшими друзьями – «была пустая трата времени», так говорила мама и Артем старательно готовился к новым олимпиадам и новым вершинам.
В 11 классе у Артема случилась несчастная любовь, после того как его бросила любимая девушка он, сидя на скамейке в парке думал, что жизни дальше нет. Рядом гуляла веселая компания незнакомых молодых людей. Они предложили Артему присоединиться и выпить пива, в этот вечер Артем первый раз познакомился с алкоголем.
Он добрался до общежития сам, не помня как. Вечером воспитатели пошли проверять всех учащихся по комнатам, и нашли Артема в состоянии «не стояния». На следующий же день его вызвали к директору школы, приехали его родители, директор сообщил, что Артема исключают из школы за нарушение дисциплины. Но так как он учился в 11 классе и на носу были выпускные экзамены, и он был очень способным учеником, ему предложили обучаться самостоятельно дома, а на экзамены вернуться в школу.
Потом начался институт, куда Артем поступил без проблем на экономический факультет, как и планировали его родители. За плечами у Артема была не одна олимпиада Российского масштаба и в исключительном случае его зачислили без вступительных экзаменов.
На втором курсе в жизни Артема появились клубы, в которых он познакомился с травкой и кокаином. Взрослая жизнь показалась ему куда интересней, чем это описывали его родители. Он часто не ночевал дома, под предлогом выполнения лабораторных работ и подготовки к семинарам и ночевал у своих однокурсников в общежитии или в съемных квартирах.
На четвертом курсе в жизни Артема появился героин. Финансовое положение Артема и его семьи было благодатным полем для дилеров. Сначала родители не видели его зависимости, потом стали делать вид, что все хорошо, как и многие семьи не выносили мусор из избы. Артем сильно изменился, стал замкнутым, раздражительным и попросил родителей снять ему квартиру. Мать сначала была против, но он пригрозил ей уехать из города навсегда туда, где его поймут и туда где он будет самостоятельным. Отец прекратил ему помогать финансово, Артем стал перехватывать деньги у своих одногруппников, долги росли, так же как и росла его зависимость.
Отец перестал общаться с сыном, Артем общался только с матерью. Открыто признаться, что он наркоман он и не собирался, он ведь себя таковым не считал. Он всегда был уверен, что может завязать в любой момент, он рассуждал как все зависимые люди и в этом он не был исключением. Мать пыталась затащить его под любыми предлогами к психологам, наркологам, колдуньям, но это только усугубляло и без того натянутые отношения. Артем стал часто кричать на мать, предъявляя ей претензии, что она лишила его детства и не оставила ему никакого выбора кроме как просить денег, чтоб уйти от этой тяготящей его реальности. Все их общение в итоге сводилось к тому, что мать тайком от мужа давала Артему деньги, ровно такую сумму, которой хватало добраться до ближайших «друзей» и уйти в мир иллюзий.
Лежа в подъезде на грязном полу Артем думал только об одном:
– только бы не умереть, только не сейчас!
В эту минуту жить хотелось как никогда.
- мама, увези меня, пожалуйста, в реабилитацию, я у Стаса в подъезде – успел еле слышно в трубку проговорить Артем и отключился.
- Тёмочкааа!!! – кричала мать в трубку. Но он ее уже не слышал.
*
- А теперь слушай сюда! – громким голосом начал разговор с Артемом какой-то парень лет 30.
- Или ты поднимаешься, или лежишь тут и превращаешься в животное, понял? – продолжал он.
- Братишка, мне хреново, дайте что-нибудь, чтоб так сильно не ломало – взмолился Артем.
- Нет, брат, давай выбирайся сам. У тебя нет выбора, ты либо сам себя вытаскиваешь, либо тебя уже никто не спасет ни мама, ни папа – спокойно проговорил парень.
Лежа на самодельной кровати у Артема ломило все тело, его трясло, никакие мысли не шли в голову, хотелось только чтобы это все кончилось как можно быстрей.
Утром следующего дня его разбудил громкий крик:
- Подъем!
Его соседи по комнате начали потихоньку сползать с кроватей и надевать свою одежду. Артем лежал, его било мелкой дрожью.
- а тебе что отдельное приглашение? У нас положенцев тут нет – подошел к нему другой молодой человек на вид лет 20.
- брат, дай полежать, херово мне не видишь? – взмолился Артем.
- а ты что исключительный что ли? тут все через это прошли, давай ноги в руки и выходи во двор – парнишка сдернул одеяло с Артема, так что того стало колотить еще сильнее.
Артем надел на себя все что только мог, он не умывался уже несколько дней, он был в той одежде в которой его привезли из подъезда, старая засаленная кофта, такие же джинсы, сверху он накинул на себя одеяло, хоть на дворе и стоял май и начинало уже пригревать солнце, Артема колотило от озноба.
- ну что группа, всем бодрого утра! – начал громко разговаривать с группой тот старший, который приходил к нему вчера – к заплыву готовы?
Группа нехотя что-то промычала, группа молодых парней была не большая, человек 8-10. Артем стоял позади всех, когда ребята начали снимать одежду и поплелись к речке. Они жили в небольшом деревянном доме на берегу реки, по соседству не было никаких строений, только лес и река.
- давай, давай, сейчас полегчает, брат – подошел к Артему молодой парень из группы и начал помогать Артему, снимать одежду.
- ты че делаешь? – возмутился Артем – холодно же.
Артем впился в свой свитер и никак не хотел его снимать.
- А ты че встал, давай снимаем и принимаем водные процедуры – подошел главный – у тебя 2 варианта или ты сам разденешься или пойдешь нырять в одежде, а потом весь день будешь в ней же и ходить!
- ребят, вы чего! Я не за этим сюда приехал, давайте лечите меня! – начал кричать Артем.
- Балда, терапия уже началась! Считаю до трех - дваааа– протянул старший.
Артем снимал одежду, его колотило. Своими трясущимися руками он попытался начать складывать одежду, чтобы она не помялась, но его кто-то толкнул легонько к берегу. В речке уже плескались парни, кто-то кричал, кто-то радостно зазывал товарищей заплыть поглубже.
- Давай, родной, у тебя все получится – одобрительно хлопнул по спине Артема старший, и подтолкнул к реке – давай с разбегу, так не сильно страшно!
Артем медленно разбегался по направлению к реке. Холодная вода начала обжигать ноги и тело, Артем заорал.
- КОЗЛЫ! МАТЬВАШУ! СКОТЫ!! – орал Артем на всю реку.
- Давай, давай еще, ори! – подбадривали его сотоварищи, которые барахтались в речке.
Артем непроизвольно окунулся, и стало, как-то тепло, он орал что есть силы, орал на себя, он злился на свою беспомощность, на то, что когда-то смалодушничал и решил оступиться, послушался этого зова и не смог вовремя вернуться к себе. Он орал и плакал, от того что стал беспомощным, от того что потерял все что было у него, он потерял самое главное – он потерял себя.
- все выходим! – минут через 10, скомандовал старший с берега – теперь все на завтрак, а потом на группу.
*
Через год Артем приехал к родителям, он мог бы приехать и раньше, но только сейчас нашел в себе силы вернуться к ним.
Он переехал жить в другой город, чтобы старая жизнь не напоминала ему о своих ошибках и не тянула тяжелым грузом обратно на то дно, с которого он с таким трудом поднимался.
Мать плакала и просила прощения, отец молчал, только желваки выдавали его волнение. Артем редко писал или звонил родителям, находясь на пути к выздоровлению.
- мам, мне нужна ваша помощь – начал робко Артем – мне нужно немного денег.
Мать перестала плакать и отстранилась от сына:
- что ты задумал? Зачем тебе деньги? – беспокойно начала она говорить.
- мам, я уже никогда не стану тем, кем ты мечтала, чтоб я стал. Мое прошлое не делает мне чести и не пустит меня в светлое будущее, я не буду политиком, я не стану работником госучреждения, но я все же хочу попробовать стать самим собой - продолжая обнимать мать, начал говорить Артем.
- я хочу открыть свое дело, мы с парнями подумываем открыть центр для тех, кто только что вышел после реабилитации, мы будем делать какие-то простые, полезные вещи, коробки для пиццы собирать или еще что-то по мелочи, понимаешь мам, пап? – Артем повернулся к отцу, который молча слушал все это – это очень сложно возвращаться в никуда или туда, где тебя утащит опять на дно, где нет перспектив и ничего нет.
- мне нужна небольшая сумма, я отдам, как только мы начнем выходить хотя бы на самоокупаемость, мы с ребятами все посчитали – Артем достал из-за пазухи сложенную в несколько раз бумажку и начал показывать ее отцу и матери.
- Тёмочка, ты пойми нас – начала робко разговор мать – нам с папой очень страшно, что опять все начнется, я не знаю, успею ли я спасти тебя в этот раз.
- мам, я понимаю, тебя, я не прошу много мне сейчас нужно порядка 30 тысяч, нам не хватает только этой суммы – Артем начал складывать свою бумажку опять в карман.
Отец вышел из комнаты и вернулся с кошельком.
- даю сорокет, это все что наличкой есть – отец начал доставать из кошелька деньги – садись и пиши расписку, когда планируешь отдать и где тебя искать.
- не вопрос – Артем оживился и начал искать ручку в кармане своей куртки.
- держи, моей пиши, а то еще чернила исчезнут – недоверчиво проговорил отец – если первый платеж просрочишь на следующие я проценты начисляю, понял?
- давай тогда это запишем в расписке, пап? – спокойно начал писать расписку Артем и так же спокойно про это спросил.
- и еще это мой новый номер, я старый выкинул – сказал Артем, записывая номер в конце листка с распиской.
- сын, только не подведи – сказал отец как-то рассеяно.
Артем посидел еще какое-то время с родителями, они поговорили о его планах и его нынешней жизни и отправился по своим делам.
*
- В качестве эксперимента мы сделали покрытие из полученной резины в одном из дворов детского дома-интерната номер 51, это наш подарок этому детскому дому…
По телевизору показывали интервью руководителя крупной рециклинговой компании, который презентовал новое оборудование по утилизации и переработке старых автомобильных покрышек, говорил красивый ухоженный мужчина, окруженный такими же как и он людьми в костюмах.
- Игорь! Скорей давай, Тёмку по телевизору показывают – крикнула мужу мать Артема.
- че я его не видел что ли, только час назад уехал от него – буркнул отец из коридора.
Отец Артема спешно разделся, пришел сел около жены:
-Том, как ты думаешь, он простил нас? – отец вдруг неожиданно спросил свою жену.
- надеюсь, я очень на это надеюсь – тихим голосом сказала мать Артема.
- я каждый вечер прошу у него прощения и за тебя прошу и за себя и единственное что я хочу услышать каждый раз, когда его вижу – это «мама, папа, я прощаю вас!» - говорила мать, облокотившись на плечо отца.
- ниче мать, видишь, какой он у нас самостоятельный стал, нас не забывает. И правильно делает, что в свою жизнь не пускает, жалко только внука мы редко видим, но оно и правильно, одному сломали жизнь второму не надо, дураки мы с тобой были и поделом нам теперь – говорил отец, глядя, как на экране телевизора мелькают кадры с детской спортивной площадки.
У отца зазвонил телефон, он неспешно поднялся с дивана и взял трубку:
- ага привет еще раз, а мы тебя тут по телевизору смотрим – радостно отрапортовал отец – мать говорит, располнел.
- не болтай ерунды – громко так, чтобы слышал сын, сказала мать – Тёма! Я такого не говорила!
- да, да ну как обещал, так промежду делом сказал ему – отец начал разговор – ха-ха-ха, говоришь, запомнил?
Отец смеялся в трубку во весь голос:
- мать, собирай мои удочки, с внуком рыбачить поедем, Тёмка Игорешку нам на неделю привезет – радостный отец, не отрываясь от телефона, рапортовал матери.
- да, да, ты не волнуйся мы на пруд поедем с ночевой и мать возьмем, ты не против? Ну, чтоб уху нам там сварила? Сын, только уха и ничего лишнего, я за ней прослежу! – засмеялся в трубку отец.
Артем что-то ответил отцу, разговор был завершен, отец радостно обнял жену:
- вот видишь, а ты говоришь, что он не простил, а он даже больше чем простил! Он опять нам дуракам говорит, что верит нам и чтоб мы не смели его подвести.