Наконец-то едем в Фоту! Столько разговоров об этом было, да у нас то ушки, то горло, то погода нелетная. Фота – это парк. Там есть ботанический сад и зоопарк. А точнее, что-то типа национального парка в миниатюре. Животные там гуляют на свободе, и лишь гепардам не повезло, сидят в клетках.
Отвыкли мы от культурных мероприятий. Одичали, можно сказать. Но вот садимся в поезд... Праздник объявляется начатым!
Проезжаем вдоль безводной реки с руслом из живописной грязи, утыканной чайками. Митя кричит: «Северный полюс!!!»
Наверно, когда в океане будет прилив, река наполнится. Кругом водоросли, пахнет морем.
У входа в зоопарк берем билеты. Девчонка-подросток проталкивается за моей спиной и присоединяется к своей компании, уже вошедшей в зоопарк. Прошмыгнула без билета!
Первое, что замечают дети – это мороженое. Его продает симпатичная девушка. Наверно, кажется волшебницей мальчишкам.
Она кладет невзрачный замороженный брикетик в специальное гнездо, подставляет вафельный стаканчик, давит на рычажок – и подает вам изумительную розовую спиральку-завитушку, щедро торчащую из стаканчика. Как пройти мимо такого чуда?
Но Игорь твердо и решительно проходит. Дети в недоумении. Детям не нужны обезьяны. Даже с детенышами. Детям нужно мороженое. Если посмотреть вокруг, не увидишь ни одного мальчика, ни одной девочки без стаканчика в счастливой руке. И редкий папа не жмурится от удовольствия, хрустя вафелькой.
Не жалко нам мороженого. Мы тоже желаем счастья своим детям. Но у нас горло. И ухо. И нос. И все это периодически болит, кашляет и чихает.
Дети, посмотрите на обезьян! А какие фламинго! Игорьфотографирует. Щелкает, щелкает. Хватило бы места для жирафов. И зебр.
Единичные обезьяны кончились, теперь пошли семьи. Мое внимание привлекает обезьяна с детенышем. Мама носит его на груди. Какой он смешной, маленький, ловкий. Отрывается от мамы, бегает карикатурно. Умора! Их папа сидит в бочке, как Диоген.
Не могу уйти от обезьяныша, и жирафы мне не нужны с зебрами.
Обезьяны отделены от нас рвом с водой. Следующая парочка пытается выловить из воды яркую бумажку. Очень хочется заполучить цветастое сокровище! Обезьяны суетятся, договариваются, вылавливают фантик сообща.
Мы с детьми идем дальше, а Игорь фотографирует. Навстречу нам несется толпа лемуров с воинственно поднятыми полосатыми хвостами. Людей они не просто не боятся – не замечают. У них свои дела, своя жизнь. Большинство прибежавших запрыгивает на крышу, устраивается поудобней и греется на солнышке. Один лемур задумчиво присаживается на столбик и роняет бомбочки из-под хвоста, к восторгу окруживших его детей.
С дерева глядят на нас огромные яркие попугаи. А прямо перед нами в траве сидит и загорает лемур. Сидит в позе пожилой купальщицы-загоральщицы, белый выпуклый живот подставил солнцу, нежится и ни на что нее реагирует. Только темных очков не хватает. Когда мы наглеем и подходим слишком близко, чтобы сфотографироваться с пушистой загоральщицей, лениво и томно снимается с места. Точно тетка, спугнутая хулиганами. Мадам, очки забыли!
Мы незаметно делаем круг и возвращаемся к мороженому. Это подстроено Митей. Нет в жизни счастья без мороженого! Я понимаю, что чем бы мы ни заняли детей – это будет лишь временной отсрочкой. Они не дадут мне посмотреть жирафов и испортят удовольствие от кенгуру. Мороженое засело в их мозгу, и звери здесь неконкуретноспособны.
Плетусь к волшебнице, раздающей клубничный эликсир счастья. Берем две порции и уславливаемся, что я буду помогать детям по очереди. Порции огромны, и я жалею, что не разделили один брикет на два стаканчика. Как лиса в сказке про жадных медвежат, подравниваю детские порции. Очень вкусно, но холодно.
Кенгуру меня разочаровывают. Во-первых, они карликовые. Во-вторых, вялые. Сзади пасутся вомбаты - как огромные хомяки. Дети интересуются, не кабаны ли это. Потом знакомимся с павлином. Он угадывает нашежелание снять его во всей красе и распускает хвост, позирует.
Маралы, выглядящие, как помесь зайца с оленем, производят неприятное впечатление. Дети пугают их почем зря.
А дальше – Африка! Проходим мимо клеток с гепардами (они спят), впереди саванна с жирафами, страусами и зебрами. Страусов и зебру с зебренком удается увидеть близко, а жирафы стоят посреди огромного поля, и ни с какой стороны к ним не подберешься.
Дети бегут на детскую площадку, устроенную в тени деревьев, а я отрываюсь от коллектива и иду смотреть бизонов. Они просто ужасны своей мощью и размерами. Все, кто подходят к изгороди, почтительно замолкают. Пытаюсь припомнить, реагируют ли они на красное. А то нам всем капут, что им изгородь.
Дети устали, звери им надоели, хочется просто поиграть. Игорь принимает огонь на себя и отпускает меня одну полюбоваться на прощанье обезьянышем. Обезьяныш мой спит, прицепившись крепко к мамаше. Зато прибегает множество лемуров с детенышами и прыгают чуть ли не по нашим головам. Один крохотный лемур решил совершить самостоятельную вылазку и познакомиться с юными ирландцами. Он сразу об этом пожалел, но было поздно. Он стоял на земле и жалобно скулил, звал маму с крыши. Она предпочла не вмешиваться. Лемурчик робкими шагами и нерешительными прыжками подобрался к столбу и стал карабкаться вверх. Тут одна девчонка лет десяти возьми и дерни его за хвост. Лемурчик взвизгнул, прыгнул к маме и уж, наверно, больше от нее не отставал весь день.
До поезда оставались считанные минуты. Неохотно уходила я от зверей. Наверно, в душе я не меньше ребенок, чем мои дети. А уж удовольствие от зоопарка я точно получила больше.
