Как я первый раз бросил бомбу ФАБ-250.
Орловка. Миг-23м.
В полку проводится лётно-тактическое учение (ЛТУ) по действиям истребителей по наземным целям. Я сижу в классе предполётных указаний и изучаю карту полигона. Мой вылет в третьем залёте. Задание привычное: поразить наземную цель с пикирования бомбой П-50-75. Бомба калибра 50 кг. изготавливалась специально для тренировок пилотов. От боевой она отличается мощностью заряда и бетонным корпусом. В классе много пилотов, которые ждут своего вылета. Время убивают по разному: кто-то болтает, кто-то повторяет особые случаи, пара режется в нарды на вылет. Начальники колдуют над плановой таблицей. Все слушают радиообмен ближней зоны. Наш комэск сегодня самый главный в этой «кухне». Он первый раз исполняет обязанности заместителя командира полка по лётной части. Штатный зам в отпуске, а комэск - заочник академии. Пришла пора примерить вышестоящую должность. Он немного важничает.
В класс начинают заходить лётчики первого залёта. Сразу становится шумно. Делятся впечатлениями о бомбометании, смех, чертыханья. Кому-то повезло, а кому-то не очень. А смена-то важная — ЛТУ! Тут нельзя ударить в грязь лицом. Идёт бурный обмен опытом. Кто-то сразу получает втык от командиров.
Звонок телефона. ВРИО берет трубку, отвечает и сразу поднимает указательный палец над головой. Гомон быстро превращается в тишину. Пилоты выжидательно смотрят на начальника. Он опускает трубку на место и громогласно объявляет:
- Проверяющий хочет увидеть применение ФАБ -250 с парашютом.
Немного поясню для непосвящённых для чего бомбе весом 250 кг. нужен парашют. Иногда, по тактическим соображениям, надо выйти на цель и сбросить бомбу на малой высоте. А поскольку у бомбы имеется зона поражения, которая обычно больше высоты сброса, то лётчик рискует подорваться на собственной бомбе. Чтобы этого избежать, на изделие подвешивают парашют. Пока она опускается на поверхность, самолёт успевает выйти в безопасное пространство. Конечно, всегда существует вероятность отказа тормозного устройства. И случаи такие были…
ВРИО склоняется над плановой таблицей и водит по ней пальцем. Наконец, он отрывается от неё и пару раз осматривает класс. Я вижу, что один пилот пытается поймать его взгляд, даже выпячивает грудь, чтобы в неё ткнулся палец начальника. Но палец поднимается над головами и направляется точно в мою голову.
- Федоренко, ты полетишь с этой штукой. Подойди к начбою, он тебя проинструктирует. Готовься.
Приехали… Ну, почему я, старлей, который ни разу даже «сотку» не бросал на полигоне? Вон сколько вокруг «первоклассников» - капитанов, а тот вообще — мечтает отличиться. Всё-таки — учение! Работаем на общую оценку! Надо бы мастера бомбового удара послать. А вдруг парашют не раскроется? Я понял, что я самый никчемный кадр в эскадрилье, а раз мой начальник сейчас на полковой должности, то и в полку, мною можно и рискнуть. Большой потери не будет. Такие горестные мысли ворочались в голове, пока я подходил к начбою. Тот уже ждал меня с раскрытым блокнотом. Я переписал прицельные данные в наколенный планшет, выслушал инструктаж. Начбой настоятельно порекомендовал мне потренироваться в отсчёте времени. Дело в том, что при атаке с горизонтального полёта цель уходит под носовую часть самолёта. Боевую кнопку приходится нажимать вслепую. Этот момент определяется по времени. И лучше с секундомером не связываться, чтобы не сбить самолёт с курса. Это при моём тогдашнем опыте было более, чем вероятно.
Время у меня ещё имелось и я пошёл на стоянку. Сел в свободный самолёт и начал тренироваться в отсчёте времени. Включал секундомер и, глядя вперёд начинал мысленно отсчитывать:
- 21, 22, 23….
Такая у нас была методика. Секунда тоже имеет продолжительность. Надо было выдержать паузу в пять секунд. Выключаю секундомер, сравниванию. Не сошлось! Попробовал ещё пару раз — результат меня не удовлетворил. На секунду не сходилось. Немного поразмыслив, я решил, что умственный отсчёт не подойдёт. На мандраже эти мои пять секунд у меня вылетят за две. Попробовал произносить вслух. Результат меня порадовал. За пять минут я подогнал темп речи. Всё-таки язык не так быстро ворочается, как мысли. И вряд ли скорость его может возрасти. Обычно он отнимается в стрессовых ситуациях.
Время вылета подошло. Бомба непривычных мне размеров уже висела под крылом. С особым тщанием я осмотрел бомбу и контейнер с тормозным устройством. Оружейник, будто прочитав мои мысли, успокаивающе произнёс:
- Раскроется! Не было ещё такого случая у нас, чтобы парашют не раскрылся.
- Будет, - уныло подумал я, вспомнив фильм «Операция «Ы» и поднялся в кабину.
Полигон был как на ладони! Теперь моя задача: хорошо прицелиться и выдержать с максимальной точностью три параметра — высоту, скорость и пять секунд. И бомба упадёт в нужное место. Нельзя подвести командиров! Опыт пилотирования слабоватый, но ведь по мне не стреляют! Я старался изо всех сил. Мишень увидел издалека, удалось хорошо прицелиться. Скорость и высота были выдержаны. Сброс!
После разворота на аэродром, я посмотрел на мишенное поле. Облако пыли и дыма закрыло район цели. Куда попал — непонятно! Придётся ждать разбора полётов.
Через три часа прилетел с полигона командир полка и начал разбор работы по наземным целям. Я с беспокойством ждал когда дойдёт очередь до моего вылета. И с большим облегчением узнал, что уложился в норматив оценки «отлично».
Больше мне ни разу не довелось бросать бомбу такого калибра. Мы же — истребители!