Елизарий Степанович Башмаков, музыкант от бога. Умение его играть на барабане превосходило любые земные ожидания. Он извлекал звук простой палочкой настолько виртуозно, что дух захватывало от ритма и ноги сами пускались в пляс.
Елизарий Степанович знал себе цену, от него зависел общий темп игры ансамбля, а значит и успех. И вознаграждение он получал вдвое больше остальных. На этом основании он позволял себе некоторые вольности. Пролетев на волнах музыки полвека, он не мог не вдохновляться прекрасной половиной человечества. Уж как он любил строить широко распахнутые глазки. Бог наделил их соблазнительной округлостью, опушив густыми и длинными ресницами, от чего Елизарию и делать-то ничего особо не надо было – женщины сами шли ему в руки под его двусмысленные шутки. Любил он, чего греха таить, и ущипнуть на каком-нибудь вечере приглашенную даму из числа замужних. Ничего не поделаешь, такова природа творческого человека.
Правда, была в его жизни любовь с единственной буквы, которая подарила ему двух прекрасных детей, прошедшая с ним весь путь его становления двадцать лет. И вот бес, дремавший все эти годы проснулся и дал ему в ребро. Как это вышло, Башмаков сам не понимал. «Одно дело ущипнуть, - размышлял он, - а тут, как ком с горы». Но предпочитал не думать. Что уж теперь.
Сочная, сладкая и необремененная семейными тяготами, Елизавета манила к себе нежными белыми руками. Он бросал музыку, жену и летел к ней на край света, не жалея ни сил, ни денег. Ах, как она была хороша! И маленькая ее, крохотная комнатка, в которой умещался один диван и стол у окошка только придавали секретности, остроты, страсти.
В отличие от Башмакова, Лиза Мячикова не имела представления о той роскоши, в которой купался именитый музыкант. Но ей очень хотелось. И она понесла бремя, о котором сообщила Башмакову через полгода, располневшая и румяная.
«Позвольте! Как же это! Ведь мы соблюдали все меры предосторожности. Что сейчас будет? Я не готов в своем возрасте заводить детей и не хочу. А жена? Она и так о чем-то догадывается», - Башмаков был в смятении и негодовал.
- Мне не нужны больше никакие дети, у меня и так двое, - резко сказал он Лизе. – Тем более, о разводе с женой не может быть и речи!
Лиза расплакалась, а потом заявила:
- От ребенка я не избавлюсь!
Елизарий Степанович в слезах бросился на колени перед женой. Та, зная всю жизнь своего неблаговерного, выслушала, как безмолвная гора, встала и вышла, оставив его на полу гостиной. Позже получил развод.
Почти на сносях перевез Башмаков Лизоньку в свою вторую квартиру. Родился ребенок. Некоторое время Мячикова приходила в себя от перенесенных родов, но все чаще проявляла свой нрав и по-хозяйски распоряжалась. Она была вдвое моложе его, добилась, чего хотела на зависть подругам, жаждала хлеба, зрелищ и благодарности.
Башмаков не годился на эту роль, да и сам не хотел. И поплыли один за другим тягостные неискренние дни, где одним утешением стала работа, барабаны и юные прелестницы на банкетах, тем более, что Елизавету роды сделали очень несимпатичной, оплывшей и неаппетитной.
Иногда бывали у них дни перемирий, в один из таких был зачат еще один ребенок. А наутро продолжалось:
- Да я не люблю и не любил тебя никогда! Отстань от меня!
- Я отстану, ты только квартиру на меня перепиши!
И все в таком духе. К этим маленьким детям Елизарий был равнодушен, чего не скрывал, Лиза, сказать по правде, тоже. Он неделями не приезжал домой, стал раздраженным, постарел на лицо, она растолстела, увлекаясь пирожками на нервной почве.
- Он обманул меня, - делилась она, угощая меня пирожным, - взял и сломал мне жизнь. Я любила его, а он просто использовал.
- Да? Может, стоит поговорить, обсудить? – спросила я.
- О чем говорить! Все уже сказано! Мы даже дрались с ним… Скажи, почему он не понимает, что мне нужно внимание, тепло, любовь, почему он этого не видит?
Каждый раз продолжались такие разговоры в разных интерпретациях. Квартира была запущена и напоминала склад вещей, коробок, обильно пересыпанный детскими игрушками. Жажду любви Лиза утоляла покупками. Тонны безделушек, посудин, одежды. Башмаков и заезжал «на склад», чтобы отдать деньги и уехать.
- Почему бы не разойтись, - сказала я однажды, - ведь ответ очевиден…
- Да ты что! – вскинула она взгляд. – Чтобы я одна с двумя детьми работала на десяти работах и света белого не видела? Чтобы надо мной посмеивались подруги? Нет, пусть сначала обеспечит своих детей, как следует, а потом посмотрим.
- Но так ведь невозможно жить никому в этой семье!
- Ничего, ради этого я потерплю, - едко вымолвила Лиза, - а потом пусть со своими друзьями, подругами, где хочет развлекается.
Истинно говорят: найдется женщина, которая отомстит за всех предыдущих.