Он очнулся, но не там, где потерял сознание и не с теми. Кто он: жертва глупого розыгрыша, или часть жестокого эксперимента?
Ему потребуется много времени, чтобы распутать весь клубок.
Сметанин порядочно выдохся, катящиеся с ним наперегонки камни сбивали с ног. Пару раз он почти падал, лишь в последнюю минуту чудом удерживал равновесие. Если б можно было попасть вниз по прямой – он уже был бы в лагере. К сожалению, приходилось оббегать, огибать, перелезать…
Глеб маячил у студента за спиной, расстояние сокращалось. Земля продолжала мелко дрожать, как озябший щенок, потом два раза тряхнула и замерла. То ли успокоилась, то ли набиралась сил на новый заход. И тут сзади Глеб услышал устрашающий грохот. Вроде и ничего, не взрыв же, но с другой стороны, интуиция подсказала – опасность. Он оглянулся и пришел в ужас – на него катился огромный валун. Видимо, откололся от зубца Хорса. Валун еще только набирал обороты, еще поворачивался не совсем проворно, но следующая за ним дорога разрушения была внушительной. И с каждым метром скорость прибавлялась.
Все это Глеб оценил в доли секунды. Он отпрыгнул в сторону и поглядел вниз –Сметанин как зачарованный взирал на валун, неумолимо надвигающийся прямо на него.
- Уходи, зашибет! – заорал Глеб остолбеневшему студенту.
Но тот был как под гипнозом. Идиот! Глеб не успеет, слишком мало времени и слишком быстро катится валун.
- Прочь! – Глеб замахал руками что было силы. А потом все же кинулся к Сметанину. Тот, наконец, очнулся, развернулся и побежал дальше.
- В сторону! В сторону уходи!
Камень пронесся мимо Глеба, и почти в то же мгновение обрушился на Сметанина, сбив как кеглю. Камень ударился о дерево, стоящее рядом, раскололся на две части. Одна часть чуть помедлила и покатилась дальше, а вторая – встала на попа и медленно упала назад, приземлившись на лежащем без сознания Сметанине.
Глеб одним прыжком оказался возле парня. О, господи! Тот лежал ничком, голова окровавлена, руки и ноги раскинуты в стороны, как у распятого. Увесистый осколок камня находился прямо посредине спины. В воцарившейся тишине (даже птицы, напуганные землетрясением, заткнулись все как одна), Глеб смотрел на нелепую смерть. Вот зачем она, ради чего? Не верилось в реальность происходящего – только что парень был жив и здоров, строил себе бункер, планов имел громадье. И так глупо погибнуть. И как ирония судьбы – сверху надгробный камень.
Камень… Глеб внимательно пригляделся. Что за странности? Вроде, обычный гранит, но одна из граней, неровный скол, отливала серым, а по ней шли черные, с металлическим блеском, вкрапления. Край гладкий и почему-то влажный. Что это еще такое? Из секретной лаборатории? Глеб наклонился поближе, приложил палец к влажному пятну, и подушечка пальца окрасилась в черный. Похоже на машинное масло, но пахнет по-другому. А ведь рыжий из галлюцинаций показывал ему именно такой камень. Что, черт побери, все это значит?!
И вдруг Сметанин пошевелил пальцами, тихо застонав. Изо рта выдулась кровавая пена. Жив! Глеб тут же подскочил, камень начисто вылетел из головы - нужно спасать парня.
- Димка, ты держись. Я доктора позову.
Глеб, было, метнулся, но передумал. Пока спустится, пока Сотеева позовет, сколько будет упущено времени. Парень вот-вот копыта откинет. Вызывать МЧС тоже некогда. Да и как – спутник этот идиотский, по минутам расписанный?.. Нет, хватит суетиться, надо взять парня и отнести. Он не тяжелый. Зато тяжелый камень. Небольшой по размеру, он весил, наверное, тонну.
Сметанин сильно закашлялся, выплевывая пену, а потом слабо произнес:
- Я умру?
Глеб едва различил слова, скорее догадался по смыслу.
- Все мы умрем. Я еще не встречал бессмертного человека.
Парень закашлялся снова, но Глебу показалось – засмеялся. Шок, это все шок. Он нагнулся над камнем. Здесь даже рычаг не поможет – не в изодранную же спину упираться. Ок, придется поднапрячься. Глеб перешагнул через тело Сметанина, широко поставил ноги по обе стороны, наклонился, ухватился руками за края камня. Черт, широкий. Если разом не удастся поднять – помнет парня еще сильнее. А если поднимет и тут же уронит?
Глеб все не мог решиться, стоял в этой неудобной позе враскорячку. Руки вспотели, вытер их о брюки. Не хватало еще, чтобы в самый ответственный момент заскользили.
- Давай же, - прохрипел Сметанин. – Не тяни.
Скоро затекут ноги и поясница и тогда точно не сумеет.
- Поднимай! – Сметанин почти выкрикнул и тут же закашлялся. Замолчал.
Глеб рванул камень вверх. Рванул, подкинул его и взял поудобнее, потому что руки на самом деле скользили и грозили не выдержать, выпустить камень. Отклонился немного назад, на секунду завис в таком положении, выравнивая дыхание и собирая силы для последнего рывка. Бросил. Бросил так далеко, как мог. Взмок, руки и ноги тряслись от напряжения, спина отнималась… Но он сделал это. Чувство превосходства, собственной силы, переполнило его. А потом он опустил глаза вниз: Сметанин все так же продолжал лежать как мешок с землей. Визуально заметных разрушений на его спине не было. Рубашка смята, вся в крошках земли и песка, мокрая от крови. Глеб неуверенно коснулся, и ему показалось, что спина стала слишком мягкой, как будто начисто лишенной костей. Он в ужасе отшатнулся. На каком-то молекулярном уровне его тревога передалась Сметанину.
- Что? Что там?.. – запричитал он. Руки у него все-таки шевелились, он пытался перевернуться на спину, дотянутся руками, посмотреть себе за плечо. – Что с моими ногами? Я их не чувствую…
Сметанин заплакал. Без стонов, истерик, тихо так, кривя губы. Поскуливал как побитый щенок.
- Я теперь калека, да? Я не смогу ходить? Глеб… Я ведь не хотел… Я только мечтал о науке…
Закашлялся, отплевывая кровь, а потом уперся лицом в землю и рыдал молча.
Глеб поневоле проникся. Присел на корточки, сам зашмыгал носом. В сущности, Сметанин не сделал ему ничего плохого. Кроме того, что был во всей этой компании. Молодой, жадный до денег. А кто их не любит, деньги-то? Запутался. А теперь, если выкарабкается, вряд ли уже сможет ходить.
- Я позову людей. Мы сделаем тебе носилки и перенесем в лагерь. Там Сотеев тебя осмотрит, отправим на большую землю. Все будет в порядке.
Глеб бормотал, успокаивая парня. Чтоб не запаниковал, пока его не будет. От первоначальной идеи отнести Сметанина самому пришлось отказаться – он попросту доломает ему все, что еще осталось не доломанным. Удивительно, как парень вообще не чувствует боли. Это шок. Или нарушены нервные цепи.
- Нет, стой, - Сметанин внезапно схватил его за ногу. – Не надо туда. Отнеси меня в горы. Сделай меня таким как ты. Я хочу быть тобой.
Глеб вытаращил глаза. Парень бредит.
- Нет, я не брежу. – Сметанин будто подслушал его мысли. – Без меня ты не уйдешь. А я тебе помогу… Я тебе помогу, а ты меня сделаешь таким как ты. Тогда я поправлюсь… Как ты… Я буду двадцать четвертым… Добровольно.
- Я скоро вернусь. – Глеб сделал еще попытку уйти. Но Сметанин крепко держал его за ногу.
- Нагнись, - попросил он. Глеб нехотя склонился. Сметанин с трудом дотянулся, но цепко ухватился в его плечо. Глебу стало больно. Он дернул плечом, освобождая его из рук Сметанина. Тот успел еще пару раз ударить по плечу.
- Без меня ты не уйдешь. Не скроешься. Тут… тут твоя смерть…
И захохотал. Взгляд ушел куда-то в сторону, он прижался к земле, словно прислушиваясь к тому, что происходит там, в недрах. Глеба как будто раздирало. Какая удобная возможность все узнать. Помощь в обмен на информацию. Отказаться идти за людьми, пока не расскажет все. Их тут вряд ли кто видел и еще не скоро наткнутся. Вытрясти из парня, выцыганить…
- Я не виноват, я хотел стать ученым, - лихорадочно бормотал тот, от его дыхания взлетало облачно пыли. – Я не знал… Я не хотел так… Возьми меня с собой…
Нет, он не может медлить. Он не может допустить, чтобы Сметанин умер. К черту высокие слова, к черту кто что подумает и в чем его обвинит. Он сам себя не простит, если не сделает все возможное для спасения.
- Расскажешь мне позже. Все-все… когда тебе помогут.
- Я не виноват, не виноват…
- Жди.
И Глеб побежал к лагерю. В спину ему полетел страшный душераздирающий крик.