Оглавление
- Я в детстве лето у бабушки в деревне проводила. Жила я в мансарде. день проводила на улице, на речке и на сеновале, а по вечерам, когда уже темнело, частенько сидела в своей, как бабушка говорила, светёлке у окна в темноте и наблюдала за окрестностями. Второй этаж высокий , мне оттуда хорошо окрестные участки видно было. Помните, я про Василину и её васильки рассказывала. Ну так это я опять про них. Не про васильки, а про Анну и Василину. Эти две старушки жили через дорогу от бабушки. Дом Василины был прямо напротив, а у Анны- чуть наискосок. Василина- милая кругленькая бабулечка с лучиками-морщинками, а Анна - ну что сказать... Дед мой про неё говорил не иначе как "ведьма старая". Ну так это вот она и есть. Худющая, горбоносая, с чёрными крашеными бровями и волосами.
- И вот как-то днём послала меня бабуля моя в магазин за сахаром. Подхожу я к магазину - а там Анна с Валентиной Александровной ругается. Нос свой задрала выше головы и шипит на неё, мол, ты куда лезешь вперёд приличных людей, да ещё и отродье своё за собой тащишь. А Валентина Александровна тоже разволновалась. да и говорит ей, мол, неизвестно, кто здесь отродье. А у Валентины Александровны ребятишек пятеро было. Хорошие такие. всегда друг за дружку. А тут как раз и Василина подошла. Посмотрела на базар этот и в магазин прошла. Ну и я тоже дальше не наблюдала.
- А вечером я опять у окошка сидела. Смотрю, Анна на крылечко вышла. Постояла. А темно уже, может, что и говорила- не знаю, не слышно было. Только ладони выставила вперёд, в сторону дома Валентины Александровны. Я смотрю - а у той в доме вроде печка топится, дым идёт из трубы. И вдруг дым тот вытянулся в струнку и высоко-высоко в небо вытянулся, а потом как-то воронкой стал закручиваться. Я аж замерла. И тут смотрю - Василина вышла. С пакетиком, в платочке, В проулок зашла и на соседнюю улицу. Что уж она там делала- не знаю, только минут через пятнадцать дым из трубы Валентины Александровны опять обычным стал. Белый, кучерявый, стелется.