Ирландские хроники часть 7
Хотя я и сочувствовала Гердиному переезду в деревню, но все же не могла понять, как можно лишить детей нормального общения и поселить по соседству с коровами. Но вот у нее появилась возможность пригласить нас, и она заезжает за нами на джипе в 10 утра. Мы с мальчишками давно готовы и ждем у дома.
По дороге заезжаем купить хомяка Гердиным девочкам. Хомяка нет, и покупается белая мышь. Герде остается только надеяться, что Кристофер не будет слишком уж сердиться, договаривались ведь на хомяка.
Я смутно помню, что у них и без мыши зверинец дома.
Едем не меньше часа. Никаким общественным транспортом до Герды не добраться. От ближайшей станции километров десять. Есть какой-то автобус, но ходит он раз в день. «Раз в день!», - повторяет Герда.
Подъезжаем к деревне. Герда поправляет меня, что живет она не в деревне, а в сельской местности. У них всего один-два соседа. Это, скорее, хутор.
Красота кругом невероятная! Мир, покой, тишина. Я представляла себе что-то скучно-плоское: трава кругом, и под окном коровы. Но то, что я увидела, не описать словами. Округлые поля кругом, зеленые, желтые, коричневые - свежевспаханные, на некоторых пасутся коровы. Простор. Небо большое. Да, три домика среди полей деревней не назовешь. Но домики не стоят в поле беззащитно, они утопают в зелени, и к ним прилегают чудесные садики. Два домика из трех – Гердины коттеджи. В одном живет семья, в другом Герда и Крис по очереди музицируют, репетируют, и дети им не мешают.
Герда прислушивается. Вон, слышишь, коровы мычат! Слушает еще раз и поправляется: нет, не коровы, это Крис музицирует.
У дома фонтан. Джонатан жмет кнопочку и демонстрирует его в действии. Какие-то арки, беседки – все старое. В доме пахнет деревней! Никакого пластикового цивилизованного запаха, ни намека на удушливый освежитель воздуха. Пахнет деревом, травой, молоком, старым уютным сельским жилищем, точь-в-точь, как у бабы Лизы или во Льгове у нашей бабушки старенькой. Даже окна маленькие, в окнах коровы, а на стекле муха.
«Ну, не рай ли на земле?» - интересуется Герда. Я не могу ответить, я только смотрю кругом и впитываю всю эту красоту глазами, и вдыхаю эти запахи, и слушаю эту тишину.
Девочки занимаются своими бесчисленными мышками, хомяками и морскими свинками. Джонни путается у них под ногами, а потом машет моим мальчишкам: айда, на батут!
Иду посмотреть на батут. Протираю глаза. Это же, как в цирке! Разве бывают такие батуты у людей во дворе? Высотой он мне по пояс, а в диаметре метра четыре-пять. Дети сбрасывают сандалии и прыгают. Джонни нечего сбрасывать, он все лето проходил босиком, ненавидит обувь, у него ноги от нее потеют. Сколько порезов и ссадин себе нажил, но ему все нипочем, дитя природы.
Девочки бросают хомяков и прыгают. Джонни ползает по батуту и всех хватает за ноги. Мои мальчишки ошалели от счастья. Ничего не видят кругом, прыгают, подскакивают, кружатся, падают, смеются. Ну-ка, детки, подвиньтесь, дайте тете Миле попрыгать. Дети смотрят с интересом, как я буду прыгать. Здесь можно подпрыгнуть очень высоко. Но я боюсь. Я прыгаю даже не отрывая ног от батута. Я боюсь улететь. Такой восторг охватывает! Эти моменты с уверенностью могу назвать моментами счастья. Забываешь обо всем, хочется кричать. Вспоминается рассказ папы, как он прыгал с парашютом. Вообще я терпеть не могу спорт, но теперь меня осеняет мысль: наверно, в спорте люди находят большое удовольствие! Особенно, если это не бег, а гонки или прыжки какие-нибудь.
Из коттеджа выходит Крис, кивает мне на ходу, выглядит очень озабоченным. Неудобно как-то с хозяином дома здороваться, прыгая. Крис спешно глотает ланч и уезжает. Герда зовет всех остальных поесть. Да, тема питания местного населения должна освещаться отдельно. Наши мужики решительно взбунтовались бы против здешнего рациона, а местныеничего, живут.
Яичница и разогретые в микроволновке так называемые сосиски в так называемом тесте – это обед. Правда, еще на столе очень вкусный хлеб, масло и варенье. Дети едят молча и сосредоточенно. Наши клюют того-сего и идут играть.
Герда делает кофе и неспешно его пьет. Впереди еще много дел, поест теперь нескоро.
Девочки проходят с клеткой хомяка и оставляют после себя кучу соломы и корма, выпавших из клетки. Герда спокойно заметает мусор. Повозившись с клеткой на улице и переселив хомяка уже, наверно, в третий раз за этот день, девочки несут его в дом. Еще больше сора на полу. Я бы разнервничалась на месте Герды, а она без эмоций, допивая кофе на ходу, опять убирает за дочками. Говорит, что уборка, в принципе, входит в их обязанности и что они охотно помогают по дому, но, будучи реалистом, Герда не спрашивает с них много. Убирают за собой через три раза на четвертый.
Теперь я сама вижу, что дети здесь не скучают. Девочки весь день заняты мышками, а у Джонни масса своих дел: надо облазить все уголки, сунуть нос в дела мамы, папы и сестер, залечь в кусты, чтобы выпрыгнуть оттуда с гиканьем и славно всех напугать. Да мало ли дел у мальчишки с фантазией, неиспорченного телевизором, бегающего по полгода босиком, вывезенного жить на природу? А батут, велосипед, поездки на море, до которого 15 минут на машине?
Как и все, посетившие Герду в ее новом доме, я прихожу к выводу: она права, что переехала сюда. Я рада за их семью, но не завидую им: как ни люблю я деревню летом, я все же городской житель до мозга костей.
Обсуждаем немножко проблемы города и деревни. Говорю, что у нас уровень жизни в деревне, как правило,такой некачественный, что совсем туда не тянет. Она говорит, что и здесь он традиционно был некачественным, это только сейчас стало лучше. Именно поэтому большинство Гердиных друзей ее сначала не поняли и решили, что она спятила. У их ближайшей соседки туалет на улице, помыться негде. Женщина пожилая, привыкла. Она и не подозревает, что можно что-то поменять в своем быту, доживает привычно свой век.
В гостях хорошо, а дома лучше. Я давно посматриваю на часы. Не люблю быть в тягость, а помогать в чужом доме не умею. Скорей бы уж домой, что ли. Герде надо в Дуглас к трем часам: у них с Кэролайн визит к зубному. Вот она и совместила нас и зубного, потому что не так просто гонять машину в четыре конца на такие расстояния просто для нашего удовольствия. Она оставит Джонни с нами часа на два, а Стефани закинет к ее лучшей подруге Пиппе.
Садимся в машину, и я с ужасом вижу, что старая собачка тоже едет. И хомяк в клетке.
Дома поговорить не удалось, у Герды было много неотложных дел, маленьких и больших, теперь разговариваем в машине. Противная собачка доверчиво лезет ко мне на колени. Как она воняет! Но я не дергаюсь: рядом Герда ведет машину, далеко ли до греха. Меня вызволяет Митя. Ему завидно стало, что собачка у меня пристроилась, ему тоже хочется ее погладить. С радостью отдаю ему ласковый пахучий комок. Как хорошо, что Витязанят и ему собачка не нужна, а то бы устроили потасовку.
Герда уезжает к зубному, Джонни соглашается остаться с нами. Он сначала не хотел, но я что-то посулила интересное, уж и не помню, что.
Так! Через два часа вся честная компания будет у нас. К тому времени все проголодаются, а у меня, кроме дыньки, ничего нет. Такой расклад не был предусмотрен расписанием, как раз сегодня Игорьдолжен затариться, все кончилось.
Обезвреживаю троих мальчишек, посадив смотреть интересный мультик на английском. Только бы Джонни не сбежал! Но он устал, и с удовольствием смотрит DVD.
Голова работает быстро и сосредоточенно. Чувствую вдохновение и знаю: все получится. Достаю последние полкило муки и замешиваю тесто. Жидковато, надо бы у Шамилы взять немного муки, но боюсь оставить мальчишек одних. Да и начнется: как дела, да тра-ля-ля. Некогда! Подсыпаю манки в тесто: авось, что-нибудь получится. Теперь борщ. Быстрый, постный. Ставлю кипятить воду, молниеносно кромсаю капусту, режу лук. Чищу картошку, жарю лук. Это – в кастрюлю, это – в сковородку. Это – направо, это – налево. Чесночок. Свекла. Петрушка. Выключаю – борщ готов. Тесто подошло. Никогда в жизни не пекла так мало. Десять булочек с сахаром и семь пирожков с капустой. В печку – вжик! Теперь можно вздохнуть и спокойно нарезать салат из оставшихся помидоров, лука и кусочка капусты. Салат из остатков – загляденье. Теперь пусть приходят!
Да, я не ошиблась: все пришли голодные. Только Гердины дети принципиально не едят супов-борщей. Им бы булочки... Герда с аппетитом ест борщ. Ах, да, историческая справка: здесь после лечения зубов сразу можно есть. Не знаю, почему. Надо зубных врачей спросить. Я помню, как вытаращила глаза на Джона, когда он, поставив мне пломбу, спросил: может, чайку?
Достаю пирожки-булочки. Не знаю, как их делить на такое количество народа. Ну, да как-нибудь.
Немного погодя приходит Стефани с двумя подружками, живущими на соседней улице. Все надеются, что я не возражаю... Я еще как возражаю, но кому до этого есть дело?
Дом Герды всегда открыт для всех, ей и в голову не приходит, что меня два посторонних человека в добавок к большой компании, могут напрягать.
Приезжает Крис (в семье две машины: джип и ниссан альмера. Кто из них везет детей, тот на джипе, а кто едет один, берет маленькую машину). Спрашивает, откуда можно факс отправить, и исчезает. Это они все разбираются с новыми владельцами проданного дома. Оказывается, деревья разрослись и корнями повредили что-то важное. Окончательная продажа дома приостановлена, вот Крис и бегает, разбирается.
Герда говорит, что он закончит дела и уедет домой. Но через полчаса он возвращается: пробка на выезде из Дугласа. Наливаю ему борщ и даю пирожок с капустой. Сердитое и напряженное выражение исчезает с его лица. Пирожок!
Спрашиваю, что за люди приедут сюда жить, семья ли с детьми или кто. Герда говорит, что люди это сложные, богатая пожилая пара, владельцы мебельного магазина. О-о! Теперь лучше нашим мальчикам не лазить по деревьям в бывшем Гердином дворе, где они все лето паслись. Крис мрачно говорит: «Почему же, пусть лазают! И скажи им, пусть камней побольше в окна бросают!» Герда испуганно поясняет, что Крис шутит.
Дети, наши и чужие, приходят и уходят, собачка вертится под ногами и ложится спать под стол. Пиппа орет под окном, устанавливая очередность прыганья на нашем маленьком скромном батутике. Не понимаю я детей! Ведь у Гердиных детей есть настоящий батут, который им уж и надоел, а тут не могут дождаться, чтоб на нашем попрыгать. Не понимаю!
Входит Стефани с печальным лицом и тихо шепчет что-то Герде на ухо, не отрывая глаз от последней булочки на тарелке. Протягиваю ее Стефани, и она радостно убегает, жуя на ходу.
Крис уезжает. Уже семь, скоро придет Игорь. Ну, я-то ладно, переживу нападение татар на водокачку, но что скажет Игорь, придя домой после трудового дня, а у нас тут цыганский табор? В такой ситуации я еще никогда не оказывалась.
Герда предлагает встретить Игоряу магазина на машине. Благодарю. Созваниваемся с Игорем. Предупреждаю о нашествии.
Разгружаю сумки. Герда предупреждает: не показывать ее детям йогурты, а то все съедят. Она не покупает им сладких йогуртов, а заквашивает молоко сама. Ты, говорит, подумай: каждый йогурт – в пластмассовой упаковке. А окружающая среда?
Как я могу прятать йогурты от голодных детей?
Кормлю Игоря, раздаю детям йогурты, наливаю Герде кофе, и они уезжают. Мальчишек немедленно в люльку. Они сразу обмякают и засыпают. Уже засыпая, Митя предлагает: «А давайте поменяемся с Гердой батутами!»