Руководитель департамента управления стратегическими проектами Фонда «Институт развития городов РТ» — о том, как на горизонте пяти лет в многоквартирных домах Татарстана изменится почти 7 тыс. дворов.
— Венера, в 2020 году в Татарстане стартовала пятилетняя программа благоустройства «Наш двор», реализацию которой курируете вы. А каким был двор вашего детства, и был ли он тогда важной частью картины мира?
— Мы жили в девятиэтажке на улице Вишневского в Казани. Двора как такового и не было: парковка, небольшая зеленая зона и площадка с качелями. Я пробегала через двор домой в обед, потом бежала в музыкальную школу или театральную студию, на баскетбол, вечером прибегала домой — и так каждый день.
— Получается, транзитная территория. А как же казаки-разбойники, классики?
— Это все было, но не во дворе, а в школе или на даче. Но яркие впечатления и от двора остались, например, мы на слабо качались на качелях солнышком.
— И вы?
— Конечно, это было нормальным делом. Еще важно, что в этот период транзита через двор меня всегда встречали и провожали бабушки на лавочке у подъезда. Я их до сих пор поименно помню. И вот это отчетливая ассоциация детства: бабушки были неотъемлемой частью двора. Они всегда спрашивали, как дела, у них можно было оставить ключи от дома.
Позже, когда я подросла, некоторые из бабушек уже не выходили на улицу, и мы с мамой их навещали, так что отношения были почти семейные: сначала они за нас несли ответственность, а потом — мы за них.
Справка
В Татарстане за пять лет планируется отремонтировать 6 775 дворов, построенных до 2014 года. В этом году на работы из бюджета республики направили 8 млрд рублей. Общий бюджет финансирования пятилетней программы составляет 50 млрд рублей.
Пешеходные маршруты и парковки во дворах
— Что еще, кроме воспоминаний детства, служит источником идей и вдохновения при работе по программе «Наш двор»?
— Я пришла в программу, когда Наталия Фишман-Бекмамбетова уже сформировала ее каркас. Были определены подходы и принципы вместе с привлеченными архитекторами, которые составляют двор-дозор. Это Павел Нищенко, Алина Хисматова, Олег Гордиенко, Вероника Ярмилова, Арина Петрова — они обучали всех проектировщиков, работающих с нами в рамках программы. Я начала работать с этой командой в марте, и уже было не до вдохновения, надо было брать и делать.
— Фонд называется «Институт развития городов» и занимается дворами только в городах?
— Нет, проекты охватывают всю республику. Занимаемся дворовыми территориями везде, где есть многоквартирные жилые дома, и требуется ремонт асфальтового покрытия.
— Какие принципы стали ключевыми для программы?
— В первую очередь, приоритет пешеходов. Делаем удобные маршруты от подъезда до социальных объектов — школ, садиков, больниц, до остановок общественного транспорта, выстраиваем связи одного пешеходного маршрута с другими. Стараемся связывать между собой тротуары. Кстати, я как любитель ездить на велосипеде, знаю, что отсутствие связей между маршрутами очень неудобно не только для пешеходов, но и для велосипедистов.
Упорядочиваем парковочные места, но не увеличиваем их количество, хотя именно этого от нас часто ждут, а порой, в ультимативной форме требуют.
— Что значит «упорядочиваем»?
— Мы вытягиваем машины с зеленых зон, создаем специальные парковочные карманы, организованные пространства, где автомобили могли бы стоять, и при этом действовали бы правила распределения места между автовладельцами и пешеходами.
Зачастую во дворах вообще не было парковок и жители вынуждены были оставлять машины на зеленых зонах. В таких случаях мы создавали парковочные места.
Основной подход программы — комплексное программирование территории для всех категорий жителей и их потребностей. И интересы автолюбителей не менее важны, чем интересы детей, их родителей, людей серебряного возраста.
Песчаная подушка, новые качели и фонари
— А каким является принцип при организации детских игровых зон?
— У нас особый подход к детскому оборудованию. В ряде случаев мы ставим новое оборудование, и это преимущество программы «Наш двор», потому что ранее программы не подразумевали такого рода обновлений. Если во дворе оборудование детской площадки есть, и оно в хорошем состоянии, мы его сохраняем при условии соответствия с техрегламентом ЕврАзЭс. Для нас главное — гарантия безопасности эксплуатации. Здесь, к слову, наблюдаем единство мнений жителей: все всегда «за» качели-гнездо во дворе.
Комплексный подход предполагает и обновление покрытия площадки. Для детских площадок мы решили использовать обычный песок. По этому вопросу была дискуссия с жителями: некоторые высказывались против, говорили, что песок загрязняет двор и т. д. Но, рассмотрев все варианты нормативных покрытий, мы пришли к выводу, что именно слой обычного песка станет и безопасным, и удобным вариантом, к тому же его легко обновлять, и содержание песчаного покрытия гораздо дешевле, чем любого иного.
Планируем во дворах создавать правильную песчаную подушку 40 см — это позволит обеспечить безопасность детей на площадке с любым рельефом и игровым оборудованием.
— Вопрос освещения двора программа тоже затрагивает?
— Обязательно. Мы всегда освещаем все пешеходные маршруты и детские площадки, потому что значительную часть года рано темнеет. А еще освещение в определенном смысле работает на безопасность, т.к. свет фонаря снижает вероятность того, что на лавочках детской площадки будут собираться маргинальные личности. И общая освещенность двора, конечно, повышается.
— Лавочки у подъездов устанавливаете?
— Задеваете за больное: мы бы хотели, чтобы они были везде. Это и принципы добрососедства, и те самые бабушки у подъезда. Лавочки во дворах есть, за исключением случаев, когда жители прямо возражают относительно их установки.
«Наш двор» — это программа в пользу пешеходов
— Вы обновляете двор, а кто дальше содержит и поддерживает порядок?
— Жители и управляющие компании. И нельзя забывать о том, что четыре года гарантии дают подрядчики на все дорожные и осветительные работы, поэтому не надо молчать, если образуются трещины на асфальте, лужи где-то скапливаются и т. д.
Обсуждали один вопрос с оператором по вывозу ТБО. У нас есть такое решение в интересах пешехода как сужение проезда. Это делается, чтобы снижать скорость автомобилей, а в некоторых случаях — создавать невозможность парковки вблизи от окон дома. Мы уменьшаем ширину проездов в соответствии с нормативами и делаем закругленные повороты.
Так вот во дворах, где намеренно заужены проезды, уже сейчас видим, что бордюры бьются, в том числе мусоровозы не всегда вписываются в повороты, но не потому, что слишком узко, а потому что едут на высокой скорости.
К благоустройству надо относиться с нужной долей ответственности и бережливости.
— Парковки для большинства остаются больным вопросом. И хочется понять, что нас ждет дальше: автомобилей становится все больше, какие перспективы в плане парковок?
— Если смотреть в будущее, то автомобилей больше не должно становиться, потому что молодежь сейчас уже не стремится их приобретать. Им нравится каршеринг, аренда оборудования, квартир и т. п. Они легко меняют место жительства, и им удобно взять вещь, попользоваться и положить обратно.
Мое мнение, что постепенно потребность в автомобилях будет снижаться. И вообще все процессы в мире идут по пути снижения потребностей в крупных вложениях.
Мы идем по пути «здесь и сейчас»: если я хочу сегодня жить в центре, но не нахожу места для своего автомобиля, то я либо откажусь от автомобиля, либо найду место для парковки не в центре. Плюс велосипеды, самокаты — сейчас, посмотрите, по всему городу сколько их. Мы с детьми тоже часто ездим на самокатах — это и спорт, и удовольствие, и общение.
Любая государственная программа должна создавать определенный тренд, задавать векторы изменений. «Наш двор» — это программа в пользу пешеходов и отчасти тех, кто катается на велосипедах и самокатах.
Важно, чтобы люди, планируя купить автомобиль, задумывались, куда будут его ставить и взвешивали, настолько ли он им необходим. Это культура думания на два шага вперед, а молодежь часто интуитивно чувствует многие моменты. Если я в 13 лет говорила папе, что хочу водить машину, то моему сыну это не приходит в голову, он с удовольствием ездит на велосипеде.
А возвращаясь к дворам, могу сказать, что у нас есть двор как ограниченная территория. И расширять ее мы не в силах. В то же время мы прекрасно понимаем, что «двор-парковка» — это совсем не тот вариант, который мы хотим реализовывать.
Жители часто не готовы к диалогу
— Уже в названии программы «Наш двор» заложена идея диалога и сотворчества представителей власти и горожан. Как она реализуется?
— Для меня стало открытием, что не только управляющая компания не всегда готовы к диалогу, но и сами жители тоже далеко не всегда к нему готовы. Семь лет я работала в аппарате уполномоченного по защите прав предпринимателей, и, сравнивая, вижу, что бизнес может четко сформулировать свой запрос.
Коммуникация с жителями по теме ЖКХ — это всегда негативная для нас коммуникация, при том, что именно эта тема доминирует в общем объеме обращений горожан к власти.
Сейчас вижу, что это тонкая, сложная, неоднозначная материя. Один житель попросил скамейку, мы поставили, но на этом запрос никогда не завершится, потому что появится второй житель, которому эта скамейка мешает.
Я вообще людей очень люблю. Когда захожу на встречу с жителями, мне всегда интересна их позиция. И это именно не лабораторный интерес, а желание понять, каков их запрос, где мы не смогли помочь, а что в наших силах.
Очень сложные были переговоры по одному из дворов в Казани: четыре месяца администрация пыталась согласовать с жильцами проект. Мы организовали встречу и увидели, что они план-схему двора просто прочитали неправильно: не верно поняли расстояния, не смогли сами разобраться, какая зона за что отвечает и т. д. Большей частью это произошло потому, что все коммуникации с ними начинались с негатива, и это порождало трудности диалога.
— Как быть, если при обсуждении небольшая группа жильцов дома настойчиво требует чего-то, что явно не соответствует потребностям большинства. Плюс для вас как специалиста очевидно, что это предложение не является разумным решением? Но ведь это вы просили жителей высказать мнение на общем собрании, а значит, не можете его игнорировать.
— Да, часто бывает, что наиболее активные граждане пытаются продавить ту или иную идею. Ранее, когда работы проводились без проектов, возможно, такие мнения жителей учитывались. Но в рамках республиканской программы по каждому двору есть проект, и мы настаиваем, что наши принципы и подходы должны исполняться.
К тому же есть объективные ограничения для нововведений — это сети. Был, например, сложный случай в одном из дворов в Казани по улице Челюскина. Жители просили сделать большую парковку, и мы хотели удовлетворить это требование, но не получилось из-за того, что вся территория испещрена сетями. Иногда препятствием становятся деревья и иные факторы. Жители зачастую формулируют предложения, не учитывая их.
В каждом случае надо разъяснить людям ситуацию и согласовать с ними приемлемый вариант. Хорошо, если получится выслушать и позицию других жителей того же дома. Ведь такие группы активистов, как правило, не многочисленны, а мнение остальных жильцов дома может серьезно отличаться от их позиции. Наша задача как раз услышать разные точки зрения и найти вариант, оптимальный для большинства.
Команда программы «Наш двор» — вся республика
— Программа республиканская, масштаб впечатляет — и по количеству дворов и по объему финансирования. Сколько человек в вашей команде?
— Программой в течение пяти лет предусмотрен ремонт 6 775 дворов. В этом году сделали 1084 двора по всей республике, в следующем планируем столько же сделать. Мы уже занимаемся проектной работой на следующий сезон. Организуем выходы с дорожниками организациями, дендрологами, управляющими компаниями, проектировщиками во дворы, где они непосредственно анализируют ситуацию, буквально проходят ногами места будущего благоустройства.
А в нашей команде вся республика. За четыре месяца мы собрали около 15 тыс. обращений жителей и проработали их. И это в тот же период, когда мы делали тысячу дворов. Огромную работу ведем все вместе с минстроем, Главтатдортрансом, муниципалитетами, подрядчиками и т. д.
За нами непосредственно координация всех проектных работ и двор-дозор, как ребята сами себя назвали, это та команда архитекторов, которая следит за соблюдением принципов и подходов программы «Наш двор», согласовывает проекты благоустройства до того, как они пойдут в реализацию.
Во дворах Татарстана устанавливают исключительно новое детское оборудование
Фото пресс-службы президента РТ
Я не люблю слово «непросто»: чем сложнее, тем интереснее
— Пандемия помешала или наоборот, пока люди сидели дома, вы могли работать в пустых дворах?
— Дворы были заставлены машинами, поэтому работать мы не могли. Но мы провели съемку с воздуха всех дворов Казани и некоторых районов республики. Во-первых, это очень полезно в плане видения общей картины, а во-вторых, позволило уточнить некоторые частные моменты, например, мы увидели, сколько в том или ином дворе машин. Скажем, жители уверяли нас, что паркуются 200 автомобилей, а съемка показала, что даже с учетом незаконной парковки на зеленой зоне их не больше 100.
— Из того, что сделано в 2020 году, что вас больше всего радует?
— Радует, что мы справляемся с объемами. Для меня это первый такой проект. Знаю, что мои коллеги очень переживали, т.к. ранее в таких масштабах не работали. 2020 год объективно выдался очень сложным и с точки зрения наплыва обращений, и предвыборного периода, который повлиял, в том числе, на степень объективности жителей, порой пытавшихся спекулировать на ситуации.
Пандемия лишила стройку не только времени, но и человеческих ресурсов: например, многие дорожные бригады, имевшие опыт работы в Казани, Бугульме, Зеленодольске и других городах, в этом году просто не попали в Россию.
— Все было непросто…
— Я не люблю слово «непросто»: чем сложнее, тем интереснее. Мне нравится работать в нестандартных условиях. А когда все становится более-менее понятно, ловлю себя на мысли, что уже скучно. Этот год как раз классный!
Беседовала Нина Максимов