Вадим стоял в центре зимнего сквера и наслаждался арахисовым пломбиром. Озябшие катальпы, укутанные в колючие снежные манто, тесным хороводом окружали мощённую площадку, посреди которой молодой романтик переминался с ноги на ногу. С его левой руки беспомощно свисал бумажный пакет с тяжёлым нутовым хлебом и бутылочкой соевого соуса. Вадим просто вышел из дома в ближайший магазин, но не смог себе отказать в покупке бежевого стаканчика мороженного. В тёплой квартире, на одиннадцатом этаже, юношу ждала его хрупкая Катюша, наверняка окунувшаяся с головой в тягучий молодёжный роман. Но Вадим не торопился покинуть этот тусклый заснеженный пятачок сквера. Досадная Катюшина гиполактазия давно исключила из их домашней кухни практически все молочные продукты и лакомства. Проблема незначительная, мелкая, но до обиды раздражающая. Нет, девушка не противилась покупками йогуртов или сметаны для своей половинки, но Вадим отлично понимал, сколько усилий Катюша тратит для поддержания своей вынужденной диеты. Он старался, чтобы ничего из запрещённого ассортимента не попадалось девушке на глаза, практически тайком вкушая чизкейки и молочные коктейли где-нибудь в деловых походах по усталому городу, либо дома во время её долгого отсутствия дома. Это превратилось в своеобразную игру-прятки.
Вот такая нелепая ситуация: он ограждает её от проблемы, не смотря на свои желания, а она разрешает ему не заморачиваться этими своими проблемами — каждый из них приносит регулярные маленькие взаимные жертвы, ради друг друга. Огни таких жертв будут греть обоих долго и жарко.
