Токтагул осадил коня и оглянувшись, понял, что воины его сотни отстали.
Они не увидели даже взмаха его камчи, призывающей идти вперед, когда он пустил своего коня рысью.
Вот показались только несколько всадников! Они неспешно подъехали к своему сотнику. Говорить им о том, что они должны были быть внимательными и смотреть за командами сотника было бесполезно.
Токтагул вспомнил, как много лет назад, когда он пришел из своего родного улуса за Жаиком в Сарай и стал служить хану Великого Улуса Булаку неисполнение любого приказа считалось преступлением и провинившийся строго наказывался. Его пороли! И часто на месте. А в бою он вставал во главе хошуна и должен был первым идти в атаку.
Теперь Токтагул пережил уже 45 зим. На его счету было много битв и походов. Он прошел путь от простого воина до юзбаши (сотника) и сменил уже много составов сотни. Сам набирал воинов, готовил их и посылал в бой.
И убеждался, что с каждым годом хороших воинов становилось все меньше.
Было много сильных и храбрых. Но не было тех дисциплинированных багатуров, которым он был сам в молодости. И таких багатуров было тогда большинство. Все они были единым братством, жизнь которых была отдана службе хану, а честь их роду. Не было худшего бесчестия если в родной улус пришла бы весть о том, что Токтагул струсил или предал.
Поэтому, они были внимательны как голодные барсы, ловя каждый взмах руки хана, стремительны как аргамаки, успевая исполнить все указания хана и не боялись ничего как драконы - повелители суши и неба.
За ними был Великий Улус (Золотая Орда). А его боялись все.
Но практически никого не осталось из старых багатуров. Многих убило, кому не повезло тех искалечило и они влачили жалкое существование в своих аилах, радуясь кости, если им ее давали.
Да и сам Великий Улус превратился в калеку. Постоянные дрязги за престол свели его былую славу и величие к свиному корыту, откуда сейчас хлебают только проходимцы.
Ак-Орда за Жаиком отделилась и стала жить со своей династией чингисового семени - от Урус-хана, который даже был ханом в Сарае. И назвал себя новым именем Урус-хан - хан урусов, кичясь тем, что светлоголовые орысы стали подчиняться ему. Хотя его настоящее имя было Мухаммед.
На западе бывших владений Великого Улуса крепко сидел мангыт Едигей, который собрал вокруг себя всех лучших воинов из половцев-сары, спаял их железной дисциплиной и теперь они назывались Ногаями. В честь Ногая, темника, первым из потомков Чингис-хана ставившим около себя Сары - которых монголы презрительно называли кыбчак, то есть неудачник. Теперь эти неудачники владели всей степью от Дона до Дуная.
Токтагул оборвал свои грустные мысли и решил сделать привал. Его сотня из гвардейского хошуна шла на рысях уже с утра. Токтагул хотел хоть немного подтянуть новобранцев, которых была большая часть в сотне.
Его сотня была головной и шла за основным силами, которые направлялись к Тереку, где собирались войска грозного хромца - барласа Тимура.
Они уже несколько дней, то подгоняли отстающие хошуны, то служили проводниками гонцам от хана к эмирам, а иногда давали пройти конвою Тохтамыша, который обогнав свои войска хотел увидеть что-то в степи. И тогда надо было почтительно и вместе с этим настороженно смотреть вокруг. Чтобы какой-нибудь залетный отряд не подстрелил Великого Хана.
Токтагул остановил коня, дав знак остановиться. Он не любил ничего приказывать и поэтому всегда все показывал своим примером.
Старый воин вытащил из под седла кусок вяленного мяса и насытившись им, выпил немного воды из хурджуна. Прямо в седле!
Также поступили и его воины.
Короткий привал закончился и Токтагул снова устремился вперед.
К вечеру они обогнули основные войска и нашли место для походного шатра хана. Хан решил ждать Тимура здесь, на Тереке.
О его решении знает уже каждая собака, плетущаяся в коше (обозе).А значит знает и Тимур - зло подумал Токтагул.
Его бесила эта беспечность, которая охватила эти войска, которых даже стали называть по новому Йгиты. По тюркски. А не багатурами, как в старые времена.
Ордынец приказал своим людям не разжигать костры и стать в зарослях по Тереку. На случай, если кто решит пройти незаметно к лагерю. При этом он не разрешил схватывать лазутчика, а только проследить куда он идет.
Такая предосторожность дала свои плоды. Ночью сотник услышал звон оружия и когда подбежал к месту схватки, увидел своих людей с окровавленными саблями.
На земле лежали трое убитых.
- Я же приказал не убивать. Зачем мне трупы? Что они расскажут?
- Но мы боялись, что они могут пробраться в шатер хана и убить его.
- Думать моя забота. Я отвечаю за последствия. Ваша задача беспрекословно исполнять приказы.
Воины замялись. Сотник приказал обыскать трупы. У них нашли только зеленые полотнища с золотой каймой, которые были обмотаны вокруг тел.
Токтагул взяв полотнища, незамедлительно пошел к великому хану. Но его не пустили, сказав, что хан приказал никому не беспокоить его.
Токтагулта зло сплюнув, ушел
На следующий день 10 апреля 1395 года подошли войска Тимура. Врагов разделял только Терек.
Воины как всегда в течение нескольких дней дразнили друг друга, пытались оскорбить друг друга и стреляли из тугих луков.
Короче шла обычная перебранка, задача которой была в том, чтобы взьярить себя и возненавидеть противника, которого ты видишь в первый раз в жизни. Но с которым надо будет сражаться не на жизнь, а на смерть.
И вот утром, 15 апреля момент для сражения настал.
Грозные гулямы Тимура стали одевать свои куяки (доспехи) и загрузив на запасных лошадей щиты строиться в своих хошунах.
Токтагул позавидовал механнической слаженности войск Тимура. Там не было никакого лишнего шума и движений. Каждый знал свое место и неспешно собирался к бою, как к работе.
В лагере Тохтамыша наоборот ревели верблюды. Их только сегодня утром начали уводить с бивака, чтобы не мешали. Вдали паслись отары овец, которые никто не удосужился отогнать.
В лагере лихорадочно сновали всадники, мешая собираться воинам. Не было никакого построения. Был бардак.
Это уже не воины! А бараны на бойню - зло подумал Токтагул.
Наконец, войска построились. Сотня Токтагула была послана на правый фланг, чтобы наблюдать как здесь идет сражение и докладывать великому хану.
Войска начали сходиться и обстреливать друг друга.
Правый фланг быстро истратив стрелы, пошел в атаку.
Чем стрелять будут потом? Соломой - снова зло подумал о воинах Токтогул.
Но орда пошла в атаку хорошо. Они смели боковые кангулы и врубились в пехоту. На помощь пехоте подоспели гулямы Тимура.
Ордынцы, верные своей тактике, не стали вступать в рукопашку и начали убегать.
Старая уловка удалась. Гулямы стали их преследовать и разбили свой строй.
Тогда ордынцы повернули назад и стали биться с гулямами один на один. Вне строя гулямы были не так страшны.
Эх! Вот где пригодились бы стрелы. Засыпать их, а потом атаковать, утыканных как ежей стрелами, а значит не могущих поднять руку в тяжелом налокотнике - подумал Токтагул.
Но стрел уже не было. Сотник наблюдал за боем и ждал его развития. Его воины рвались в бой, но он не давал им вступать в него. Еще не настал решающий момент.
Наконец старый сотник увидел как к месту боя подскакал сам Тимур со своей охраной. Видно на левом фланге его войск разворачивался самый главный ход сражения.
Токтагул как барс, увидевший добычу рванул в сторону Тимура, захватив с собой еще две сотни, которых оторвал от сражения.
Гулямы Тимура, спешившись, быстро вытащили щиты и выставив их вперед, стали стрелять из-за них по ордынцам Токтогула.
В ответ только сотня Токтагула ответила стрельбой из луков. У других ордынцев не было ничего - стрелы давно кончились.
Тогда Токтогул закричал - Арканами валите щиты.
Дело пошло лучше! Гулямы оставались без прикрытия и погибали уже просто под сабельными ударами.
Но тут на помощь Тимуру начали выскакивать из сражения по одному его сражавшиеся гулямы. Их становилось все больше и несмотря на приказ сотника держаться вместе ордынцы вступали в бесполезные схватки с ними. Это не дало возможности последним ударом разгромить охрану Тимура и захватить его в плен.
А затем, вдруг над отрядом одного из степных эмиров поднялся зеленый стяг с золотой каймой. И этот отряд спешно покинул поле сражения. И его пропускали воины Тимура.
И тогда старый сотник понял, что несли лазутчики в лагерь Тохтамыша. Видно такой же флаг, с которым можно было покинуть поле битвы без препятствий со стороны вражеских воинов. Тем самым предав великого хана.
Токтагул слез с коня и, взяв его за уздцы, спокойно уселся на землю.
Сражение заканчивалось. Ордынцы беспорядочно бежали. Гулямы их не преследовали, так как сами были уставшими и опасались, что те еще раз могут повернуть назад и дать бой, который мог закончиться неизвестно чем.
К Токтагулу подьехали сам Тимур и мангыт Едигей.
Гулямы окружили старого сотника, который спокойно ждал своей смерти. Ведь именно он мог повернуть ход битвы в пользу Тохтамыша, если бы смог добить охрану Тимура. Он видел Тимура практически на расстоянии броска копья. И тот также видел кто, командовал атакующими.
Встань воин! Перед тобой гурхан Тимур - сказал ему яглыч (глашатай) Тимура.
Токтогул поднялся и поклонился великому полководцу.
- Так значит ты осмелился бросить мне вызов? - спросил Тимур
- Я всего лишь исполнял свой долг - ответил сотник
- Ты хорошо исполнял свой долг. Если бы у Тохтамыша было хотя бы еще несколько таких воинов. то сегодня вы бы пировали на наших костях - усмехнулся Тимур
- Пойдешь ко мне, юзбаши. Мне нужны такие войны. Я тебя назначу командовать хошуном - неожиданно спросил мангыт Едигей.
- Нет, господин. Я устал от войн и походов. Если можете, то отпустите меня в мой улус за Жайык. Там, говорят собираются все кто не хочет больше ходить под ханами. И называют они себя казак.
- За твою воинскую доблесть я дарую тебе право уйти куда, ты хочешь. Я хочу чтобы мои воины видели, что я уважаю таких батгатуров - махнул рукой Тимур.
Тимур со свитой поехал своей дорогой к вечной славе.
А старый сотник, сел на коня и поехал своей дорогой. В свой родной улус. Больше его ничто не держало в Великом улусе. Он возвращался таким же нищим воином, каким приехал в Сарай.
Только шрамы от сражений были его богатством. Но эти шрамы он не отдал бы ни за какие сокровища. Каждый из них был зарубкой на его памяти, которая помнила многое из того, что он видел и слышал.
Сотник ни о чем не жалел. Он прожил интересную жизнь, и ему еще повезло что он остался целым, с руками и ногами. А значит у него еще есть силы и главное знания, которые он еще может применить на пользу своего родного улуса.
