Начало:
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Тачка Косте понравилась — большая, вместительная.
— Да такой в Москве ни у кого нет, — разорялся Вовка. — Знаешь, сколько стоит? «Волга» отдыхает.
Костя вздохнул. Внутри, наверное, все гнилое, но вид — действительно, классный. Паша тоже восхищенно кивал.
— Кузовные, говоришь, работы… Ладно! — согласился Костя. — Но если встанет посреди дороги — ремонт с тебя.
Вовка облегченно вздохнул: деньги оставались при нем, прибыль с них — тоже.
— Договорились! — мысль поделиться с остальными дольщиками и в голову ему не пришла…
— Так чем займешься? — поинтересовался Серега на обратном пути.
— При Бауманке в аспирантуре есть парень. Помнишь, Мишку с моего факультета? Хотя, я вас не знакомил… Короче, интересная идея. Будем открывать кооператив программистов8. «Алгоритм», к примеру, или там «Лучшие программы»…
— Кооператив кого?
— Ну, программы писать для наших ЭВМ, — объяснил Лебедев. — Я хочу или в равных долях с ним, или за свой счет — у него пока бабла нет. Только вампир наш Вовик деньги не отдаст, а мне начальный капитал нужен. Сейчас видеосалоны хорошо пошли, наверное, начну с этого, подзаработаю, там видно будет. При салоне кафешку можно.
— А где бабки возьмешь?
— Займу, по старым связям уже нашел. Мужик начинал с фарцовки, а теперь солидный такой кент. Процент обещал не очень высокий. Может, вы с Пашкой со мной? То, что Вовка вам приволок — на заводе и то больше в месяц зарабатывают.
— Да нет… Здесь вроде как дело верное, Вовка обещает рост. Крыша есть. Сначала всегда труднее. А в долги лезть — риск большой, вдруг не получится, чем отдавать?
— Смотри сам.
***
Таня впала в настоящую депрессию. Ждать неизвестно чего было легче — мол, брат вернется, с ним Костя, а там… Но прошло три месяца. Павлик не выходил от них, благо жили по близости, постоянно мозолил глаза. А Лебедев так и не появился. Надежда в то лето умирала медленно. Тане все казалось — вот-вот он зайдет или позвонит…
Теперь она знала, что совершенно ему не нужна. Как-то Костя позвонил, поздоровался официальным голосом и попросил Сергея. Это стало последним ударом. Кроме того, Сережа намекнул, что друг снова сошелся с Иркой. Вот этого Таня понять не могла. Если Лебедев таков, как говорит брат, для чего ему эта потасканная грубоватая баба, успевшая за два года еще раз выйти замуж и развестись?
Совместное проживание с Катей, пока брат служил, еще больше сблизило девушек, но Таня по-прежнему не делилась с невесткой своими переживаниями. Того, что касалось Лебедева, ей не хотелось доверять никому.
С Димой она то дружила, то нет. И сама удивлялась — как он терпит ее до сих пор. Может, ему просто скучно? Институт и на нее наводил тоску. Столько часов на «Историю СССР», это невероятно! Таня давно прочитала все возможные публикации про культ личности, «Дети Арбата» Рыбакова, а на экзамене заставляли долдонить про политику партии и переход от социализма к социализму с человеческим лицом. Пару раз она даже нагрубила пожилому, закостеневшему на своей кафедре преподавателю, когда тот заявил студентам, что нынешнюю шушеру надо расстреливать, как при Сталине. Одна из подружек по курсу начала ходить в церковь и подсовывала Тане Евангелие и распечатки книг Александра Меня. Но Таня относилась к этому скептически. Правильно говорит отец: раньше все были комсомольцами, а теперь православными заделались.
Катя рвалась выйти на работу, но Машка, по общему мнению, была еще слишком маленькой для садика. К тому же совершенно не умела кушать сама — сказывалось обилие «нянек». Сережа восстановился в институте на заочном и активно искал работу. Впрочем, у него были какие-то заморочки с Вовкой. Павлик снова вышел на дневной. Его родители считали, что только на дневном можно получить нормальное образование, а денег у них пока хватит. Правда, НИИ, в котором работал Пашкин отец, постепенно загнивало, но зато мама была отличным стоматологом.
Жизнь текла однообразно. Осенью произошло грандиозное событие: по телевизору начали показывать первую мыльную оперу — «Рабыня Изаура». Вечерами на улицах Москвы все вымирало: и мужчины, и женщины не отрывались от доселе невиданного зрелища. Вот и сейчас на экране раздалась долгожданная мелодия-позывной, и появился усатый, но симпатичный злодей — синьор Леонсио. А бедняжка Изаура пряталась от его внимания, как только могла.
— И чего ей надо, никак не пойму? — заявила Таня. — Классный мужик! На себя бы в зеркало посмотрела.
— Таня! — не желая понимать сарказма, возмутилась мама. Она сегодня навещала внучку и осталась посмотреть сериал. — Вот и странно, что тебе непонятно! Она порядочная девушка, хоть и рабыня, и не приемлет такого отношения. И вообще, ты такая грубая стала! Что с тобой?
— Да с ней вообще невозможно теперь разговаривать. Заболела ты, Танька, что ли? Или возраст такой вредный, — влез в разговор братец.
— И правда, бледная, худющая, синяки под глазами, — обеспокоилась мама и, минуту помолчав, спросила:
— Танечка, а как у вас с Димой?
— А что с Димой? — равнодушно повторила Таня.
На экране Леонсио зажал Изауру и пытался насильно поцеловать, вызвав возмущение многомиллионной телеаудитории.
— Ну… — нерешительно начала мама. — Вы так давно встречаетесь. Между вами… в смысле… ну, все в порядке?
— Ты хочешь узнать, не спим ли мы? — мрачно усмехнулась Таня.
— Татьяна! — мама потеряла дар речи. — Ну как тебе не стыдно!
— Это тебе как не стыдно, мамочка, спрашивать при всех, — серьезно ответила Таня. — Да ладно, ладно, успокойся! По крайней мере, мне это совершенно не нужно. Дима ведь не Леонсио.
— Ну, дайте же вы посмотреть, — взмолилась Катерина, которую и так постоянно отвлекала Машка, требуя то «пить», то «писать».
В дверь позвонили.
— Открой, Серега, — Таня больше не дергалась на каждый звонок.
Пашка, конечно, кто же еще. Он здесь, как член семьи.
— Привет. А, Бразилия опять? Слушайте, как вы эту хрень смотрите? Я две серии отсидел, больше не выдержал.
— Не нравится — не смотри. И нам не мешай, — отрезала Катя. — Вон, с ребенком иди поиграй, если делать нечего.
Павлик метнул взгляд в сторону Тани.
— А ты, рабыня Изаура, чего такая злая?
Она только пожала плечами.
— Чё дома сидишь? — не отставал он. — Нравится фильм?
— А что еще делать? Занятий сегодня нет. Точнее, есть, но я забила.
— Зря ты так с институтом, вдруг упустишь чего, — покачал головой Паша.
Таня хмыкнула.
— Да я туда почти не хожу, а сессии на пятерки сдаю. Со мной даже разговаривать кое-кто перестал.
— Хочешь, пошли в видеосалон? «Рэмбо», говорят, неплохое кино… Или еще куда, — как будто между прочим предложил Павлик, понизив голос.
— Не шепчитесь, я все слышу, — буркнул Серега. — Иди, правда, Танька, отвлекись. А то глядеть на тебя кисло.
Таня задумалась. Они с Димой уже ходили смотреть «видик». Обычная комната с телевизором, а зрители располагались на стульях, составленных в несколько рядов. Только показывали фильмы, недоступные в официальном прокате. В прошлый раз они попали на какой-то ужастик.
Конечно, если пойти с Павликом, может быть, Костя узнает и… Таня ведь не дурочка, прекрасно понимает, Паша хочет «дружить». Если б он не был ей симпатичен, наплевала бы и пошла. Но использовать Пашку не хотелось. Она представила, как оказывается с ним в недвусмысленной ситуации и вынуждена объясняться… Жаль обижать хорошего человека.
— Не, Паш, спасибо, неохота. Да и на работе устала. Лучше дома посижу.
— Слушайте, вы, идите отсюда, — не выдержала Катерина, — и ребенка заберите.
Таня поднялась и отправилась в свою комнату, и не подумав прихватить Машку. Она и так, как пришла с работы, только и делала, что развлекала девочку и кормила ужином, пока Катька трепалась по телефону. Пусть теперь отец занимается!
Павлик отправился следом.
— А что ты слушаешь? — поинтересовался он, глядя, как она перебирает кассеты. — «Ласковый май», «Мираж»? «Модерн Токинг» любишь? Принести тебе что-нибудь?
Первый Серегин кассетник, подаренный Костиком, теперь принадлежал Тане. Брат купил себе другой, более современный.
Она презрительно скривилась.
— Вот еще! «Наутилус», «Кино», ну, «Алису» можно. Агузарову еще. Только нигде не могу найти новый альбом Бутусова, — Таня бросила взгляд на стенку, где висела фотография лидера «Нау».
— Заказ принят, — бодро ответил Павел.
— Паш, ты прости, хочу отдохнуть, поваляться. Ничего, если тебя выгоню? — прямо спросила она, так и не придумав нужных слов, чтобы отделаться от него.
— Конечно, Танюш, — он грустно улыбнулся. — Тебе дверь закрыть?
— Угу, — кивнула Таня.
Павлик вышел. А она врубила что-то погромче, легла на спину и уставилась в потолок. Ну вот, и еще один день прошел. Пустота…
***
Костя взялся за дело со всем энтузиазмом, погрузился в него с головой. Почему-то казалось, что вот сейчас он раскрутится, станет в своих глазах человеком, и тогда… А что, собственно, тогда? Мысли о Тане, которые он так упорно гнал от себя, упорно преследовали его. Интересно, какая она стала теперь? Помнит ли еще о нем?
Костя не мог понять, как так случилось, но за эти два года не было ни дня, чтобы он не думал о Тане. Понятное дело, пытался рассуждать он, в подобных обстоятельствах человеку свойственно создавать себе идеал. Костя надеялся, что, вернувшись в нормальную жизнь, сумеет быстро отвлечься от своей маниакальной идеи: на гражданке ждало столько возможностей, а он и раньше-то никогда не жаловался на отсутствие выбора.
Но не тут-то было. Видимо, с ним произошло нечто такое, во что он, будучи человеком практичным, никогда прежде не верил. Отношения с девушками всегда давались ему легко и без особых душевных затрат. Однако сейчас Костя сказал друзьям правду: он и думать не мог ни о каких новых знакомствах. Если не Таня, то…
Назло самому себе он снова связался с Иркой. Почему бы и нет? У Ирки все устроено так же, как и других — не хуже, не лучше. Впрочем, вскоре ему стало противно. Прежние формы общения с женщинами больше не могли его удовлетворить.
А Таня… Это на армейской койке после отбоя можно было позволить себе любые запретные мечты. У Кости перехватывало дыхание от одной только мысли о том, как он дотрагивается до девушки, проводит рукой по ее волосам, шее… Чего только не разрешит собственное воображение! Но в душе-то он знал: Таня — девушка из совсем другой среды, хрустальная и недоступная такому, как он. Цветок, который нельзя сорвать.
Вот только забыть… Забыть ее чистый, смелый, немного лукавый взгляд, наклон головы, нежное прикосновение губ, тонкую фигурку? Особенно сейчас, когда она где-то так близко, но нет никакой возможности ее увидеть…
Костя внушал себе, что Серега прав, ограждая сестру, и мечтать о встрече с Татьяной нечестно по отношению к другу. К тому же, прошло столько времени — Костя и не знал ее совсем, раньше она была просто ребенком… Но утро начиналось с мыслью о Тане. С этой мыслью он бросался в работу — как в бой. Засыпая, подсчитывал планируемые прибыли, и думал, думал, думал о Тане. А ведь в любой момент можно было услышать, что Таня, к примеру, вышла замуж. И что еще хуже — за Пашку. Совершенно очевидно, что ее братец только об этом и мечтает.
Костя оглядел салон. Он постарался сделать его уютнее и интереснее, чем у других, подобрать фильмы, которых нет у конкурентов. Аренда приличного помещения стоила бешеных бабок, но прибыль сразу полилась рекой. Нашлись и помощники. Вот только в последнее время все чаще заходит всякая шушера. Тут надо подумать… Да и видаки скоро будут доступными для народа, тогда салоны станут не нужны. А что будет нужно? Правильно, видеокассеты.
Костя хватался за любой способ заработать, который только попадался. Машина водки? Значит, продаем водку. Картошка из деревни? Тоже — давай. Вот только с кафешкой пока ничего не вышло — слишком много надо разрешений, а, значит, и денег. С местной крышей вроде договорился, грабеж, конечно, но неизбежно. Кстати, вполне реально снова открыть тему шмоток, один знакомый варит на дому джинсы. При салоне можно устроить ларек. Вот здесь — отгородить буквально пару квадратных метров…
Костя обернулся на звук шагов.
— Привет! Классно тут у тебя! — услышал он.
— А, привет, Павел Борисович! Как жизнь?
Они пожали друг другу руки.
— Что-то давно тебя не видел, — добавил Костя.
— Ну, это ты у нас бизнесмен, а у меня институт… Как твоя идея с программистами? Пошла?
— Пошла… Не поверишь, за всем этим — некогда нормально заняться. Часть денег уже выделил, Мишка там копошится, а я — на разрыв.
Паша кивнул головой в сторону миловидной девушки, встречающей клиентов, и лукаво улыбнулся:
— Тоже, наверное, время отнимает?
— Ленка, что ли? — Костя покачал головой. — Она у меня работает.
— Ну, ну, рассказывай… — недоверчиво протянул Павел. — Что за фильм будет?
— Да, каратэшный какой-то… Достало меня это кино, сам давно не смотрю.
— Слушай, Кость, по всей Москве ищу — не могу найти. Где бы «Наутилус» записать — второй альбом его?
— «Князь тишины», что ли? — уточнил Лебедев.
— Не знаю. Наверное.
— Увлекаешься русским роком? — с любопытством спросил Костик. — А не знаешь, чего хочешь!
— Ну, это не мне. Меня тут попросили…
— Девушка, наверное?
— С чего ты взял? — смутился Паша.
— По лицу видно. Симпатичная?
— Ну-у…
— Где познакомились?
Паше разговор явно не нравился.
— Да ладно, принесу, — неожиданно согласился Костя, но взгляд у него стал нехороший.
— А как там у тебя с Ирой? — неловко поинтересовался Паша, опасаясь продолжения допроса.
— Ира любит замуж выходить, такой у нее маленький недостаток. Да и времени у меня нет вытаскивать ее из кафешек. Так что мы расстались.
— Да-аа? — протянул Паша.
Эта новость его не порадовала.
— Знаешь, Пашка… Не, отличные вы с Серым мужики, конечно. Я, может, вам и не чета. Только я тоже человек, ясно? — неожиданно зло сказал Лебедев.
— Конечно, к чему это ты?
— Да к тому! — Костя взял плащ и двинулся к выходу. — А кассету — принесу, принесу! Прямо тому, кто у тебя просит, как ты на это посмотришь?
— Кость, ты же обещал Серому, — встревожился Павел, — как так можно?
— Ага, раскололся! Не дрейфь. Я, увы, сознательный… А то и обещать бы не стал. Ладно, поехали!
— Куда?
— Кассету дам, выслужишься… Лен, пока без меня, ладно?
Они вышли из салона и залезли в Костин фордик.
— Эх, здорово тут у тебя, — примирительно начал Пашка, — столько места! Не то, что у бати в четверке.
Костя молча прибавил скорость.
— Слышь, Костян, на меня-то за что злишься? — не выдержал Павел. — Просто Серега боится за сестру. Да ты, блин, сам виноват, перед армией такое вытворял… Не пойму я никак, тебе ведь по фигу было? Чего тебе до Татьяны, самолюбие, что ли? Ну, докажешь, какой ты мачо, у тебя получится. А я? Мне-то что делать?
— А что у тебя с ней? — глухо спросил Костя. — Вы встречаетесь?
— Я люблю ее, — признался Павел. — Всегда любил только ее. Почти с детства. Тебе этого не понять…
— А она? — Костя проглотил колкость.
— Не знаю… Да не гони ты так, темно ведь уже! Пока просто по-дружески относится. Она такая задиристая стала, подход найти трудно.
Костю слегка «отпустило».
— А вы с Серым, значит, измором ее берете? И ведь возьмете, с вас станется…
Они подъехали к Пашкиному дому.
— Мы разве не к тебе? — удивился Павел, снова встревожившись.
Не отвечая, Лебедев припарковал машину у подъезда, открыл бардачок и достал кассету.
— Держи. С доставкой на дом.
— Ну, ты жук! Сразу не мог отдать?
— Да думал, в какой овраг тебя скинуть… — ухмыльнулся Лебедев. — Да так и не решился.
— А на что ты решился?
— Не зли меня лучше, Борисыч. Я хоть раз не сдержал слово?
Паша благодарно кивнул и вылез из форда.
— Дверью не хлопай! — крикнул ему вслед Костя.
Павел уже скрылся в подъезде, а он все сидел, задумавшись. Как рано стало темнеть… Кстати, надо подъехать к Вовке, отрегулировать свет. Костя вышел из машины, обошел ее, осмотрев фары, потом выключил их и закурил, глядя на Серегины окна на четвертом этаже. Окно маленькой комнаты было погашено. Неожиданно он услышал голоса, резко обернулся и сразу отшагнул в темноту деревьев.
Две подружки шли домой с автобусной остановки. Они еще не появились в свете фонаря, как он скорее угадал, чем увидел: тоненькая, невысокая девушка в джинсах и короткой куртке — это Таня. Она шагала быстро и решительно. Ее кудрявая светловолосая спутница что-то тараторила вслед.
— Значит, ты просто дурочка! — звонко отвечала Таня. — Надо уважать себя. Пошли его на фиг, и всё!
— Да… тебе легко говорить, твой Дима другой, совсем другой.
— Дима — не мой.
— Что, опять поругались? И как он тебя только выдерживает? — ахнула та.
— А никак. Мы расстались, — и Таня резким движением открыла дверь подъезда, выпустив на улицу порцию света.
— Ну?! Вы же в одной группе учитесь, да? И как же… Ой, смотри, — вдруг обернулась кудрявая, — какая тачка! Интересно, чья это?
Костя стоял, не двигаясь. Таня вгляделась в темноту.
— Бандюги какого-нибудь машина, пошли быстрее. Слышала, стреляли вчера напротив?
— Ага, кошмар такой! У нас даже стекла звенели…
И девушки скрылись за дверью. Через несколько минут в доме зажегся новый квадратик окна.
Ступор покинул его. Надо уезжать, а то сейчас Таня покажет Сереге «бандитскую» машину у их подъезда. Костя быстро сел и завел мотор.
Кстати, где она там учится, в юридическом?
***
Теперь он ничего не мог поделать. Чтобы жить, он должен был видеть ее. Видеть хотя бы изредка. Нет, обещание он сдержит, встречаться с Таней не будет. К тому же девушка явно с характером. Прав Пашка, не знаешь, как к ней подступиться… Впрочем, о чем это он? Сказано: нет, значит — нет!
С таким же энтузиазмом, с каким открывал салон, Костя занялся розыском. Был куплен «Справочник высших учебных заведений» и под разными предлогами посещены или обзвонены кафедры ВУЗов. Например, он говорил, что звонит с места будущей работы студентки с целью проверить ее образование, или из школы, для сбора информации. Он не сразу сообразил, что Таня может учиться на вечернем, потом вспомнил, что слышал об этом от Серого. В рекордные сроки — в конце недели — Костя уже знал не только ВУЗ и факультет, но и расписание ее группы.
Проблема оказалась в том, что на занятия Таня, очевидно, регулярно забивала. Несколько вечеров Костя впустую просидел в автомобиле: студенты выходили из ярко освещенного подъезда и были у него, как на ладони. Только на четвертый день он увидел ее.
Вскоре Костя уже высчитал, какие лекции она посещает, а на какие плюет. Приятно было видеть, что возвращается Таня исключительно с подружками, а чаще — в одиночестве. Значит, с Димой, и правда, покончено. На совести стало легче — девушка ходит одна, в темноте, а он просто тайком оберегает ее. Костя вылезал из машины и «провожал» Таню до метро. Потом рассчитывал время и ехал через всю Москву — убедиться, что окошко в маленькой комнате зажглось. Мимо Таниного дома он проезжал быстро, чтобы не рисковать, а если девушка по каким-то причинам задерживалась, выходил из машины и шел к остановке, дожидаясь автобуса, на котором придет Таня. Не убедившись в том, что она дома, Костя не уезжал.
Так прошло около месяца, и эти недели показались ему насыщенными содержанием больше, чем вся предыдущая жизнь. Но однажды вечером Таня вот так брела в одиночестве, не глядя по сторонам. Утром шел дождь, а вечером — снег, и дорогу подморозило. Она шла, глубоко задумавшись, и не торопилась домой, несмотря на то, что ежилась от холода. Косте давно казалось, что Тане плохо, очень плохо. Что у нее случилось? Не сдала сессию? Расстраивается из-за Димы? Поссорилась с родителями? И он ничем, ничем не может ей помочь, не может подойти и согреть. Почему? Кто посмел запретить ему, и почему он тупо выполняет этот запрет? Дурацкие обещания казались ему бессмыслицей перед видом этой несчастной, одинокой фигурки. И, однако же, из-за дня в день он оставался внутри своего «лимузина». От досады Костя выключил печку. Нечего тут греться, когда ей холодно!
Таня почти дошла до его фордика, как вдруг — поскользнулась и упала. Он дернулся, схватился за ручку, но вовремя передумал: она быстро встала на ноги. Подняла сумку и стала отряхиваться от снега. Потом повернула голову — посмотреть, не видел ли кто ее в смешном положении, заметила машину и замерла. Вся ее фигура выражала опасение. Таня быстро отвернулась и, стараясь снова не поскользнуться, скорее побежала, чем пошла в сторону метро. Он не рискнул отправиться следом и правильно сделал — девушка несколько раз оборачивалась.
Но не проверить, приехала ли она домой, он не мог. Костя притормозил у подъезда — свет в окне не горел. Он посмотрел на часы — может, автобус задерживается? Он вышел из автомобиля и пошел на остановку. Подъехал автобус, и Костя отошел в тень деревьев. Из салона вылезли два парня и пожилая женщина — Тани в автобусе не было. Что же делать? Внутри у Кости все похолодело от недобрых предчувствий, воображение услужливо нарисовало ряд страшных картинок. Костя отъехал, нашел телефонную будку и опустил две копейки. В тревоге набрал номер. Трубку сняла Катя.
— Привет! — поздоровался он, не зная, что говорить дальше.
— Костя? — сразу узнала его Катерина. — А Сережки еще нет, он в гаражах. Слушай, рада тебя слышать! Ты где пропал? И от ребят вроде откололся? Не заходишь…
— Да… всё дела. Кать, ты одна дома? А где Татьяна?
— Почему одна? Таня с института недавно пришла, а что?
Костя облегченно вздохнул. Но теперь надо как-то выкручиваться.
— Да, ты знаешь, глупость такая, — на ходу придумывал он. — Не обращай внимания, что-то у меня перемкнуло. Слышал, у вас тут сегодня разборка в доме была, ну и забеспокоился, как вы. Серому только не говори, ладно?
— Ладно… А почему? — в голосе Кати слышалось недоумение.
— Ну… долго объяснять. Не говори, будь другом, — и Костя положил трубку на рычаги.
«Сумасшедший дом, — подумал он. — Скоро я вообще перестану понимать, что делаю».
Продолжение - Глава 5
_________________________________________________
Начало:
Глава 1
Глава 2
Глава 3