Личность Вадима Прокопьева настолько многогранна и неоднозначна для белорусской политики, что информацию о ней лучше всего рассматривать дозированно. Поэтому сегодня мы приступаем ко второй части знакомства с нашим героем.
В этот раз он уже не примеряет на себя образ возмущенного Дантеса или до глубины души оскорбленного «решалы» из 90-х. И пока весной-летом все изумленно наблюдали, насколько далеко зайдет авторская фантазия Прокопьева, свою роль в рамках белорусского протеста он четко определил и действовал согласно боевому плану.
Напомню, что бурная деятельность вокруг ассоциации рестораторов и фильмы про «дуэлянтов» необходимы были в большей степени в качестве отвлекающих маневров. Однако несли они и иные функции – проверочную и мотивационную. С одной стороны, стратег пытался понять, пойдут ли за ним люди и получается ли у него разбудить человеческую боль в их душе, чтобы в дальнейшем манипулировать и побуждать к конкретному поведению. С другой, как он сам говорит, его фильмы были своего рода психической атакой по отношению к Президенту и его окружению. Подробностей Прокопьев не раскрывает. Однако этого и не нужно, учитывая, насколько популярной данная схема является в мире политической психологии. Вероятно, это была проверка: как поведет себя Президент, если я сделаю и скажу вот это? Какой будет реакция сотрудников силовых структур? А вот так можно? Иными словами, при помощи данного метода нередко проверяют на прочность политического лидера и границы дозволенного в рамках конкретной государственной системы.
При помощи своих видеообращений Прокопьев, возможно, пытался нащупать уязвимые места в окружения Президента: есть ли там недовольные и реально ли обрести среди них союзников для дальнейшей борьбы против властей Республики Беларусь?
В данном случае важно понимать, что ни одно действие не совершалось этим человеком просто так. Он ведет себя как стратег и этого не скрывает, общаясь с журналистами: «Когда я сделал то, что сделал, то разве я похож на какого-то идиота, который бежит: мол, застрелите меня! Я учел все риски и действовал согласно плану».
Идешь к белорусам, возьми с собой плетку
Как уже упоминалось в первой части статьи, в политической игре Прокопьев отводит себе роль «сторожевого пса», который сможет выступить концептуалистом, объединить старую и новую оппозицию, скоординировать их сотрудничество и проконтролировать, чтобы на место Лукашенко не пришел тот, кто продолжил бы развивать политику государства в прежнем направлении. В интервью он не скрывает, что его цель именно «избавиться от власти Президента». И теперь наиболее удачное время для этого: «Сейчас настал удивительный момент! Столько факторов совпало, что Лукашенко, действительно, можно дать сдачи! Прекрасно понимаю, что никаких 97% против него нет, но продолжаю по-спортивному верить в победу».
Однако не верой единой сыт наш стратег. Понимает Прокопьев и средства, необходимые для достижения цели. По его мнению, дело усложняется тем, что у белорусских оппозиционеров нет прошлого опыта спортивных побед, а действующая власть оказалась достаточно сильна, чтобы за 26 лет устоять абсолютно перед всеми попытками совершить государственный переворот. Но в то же время он видит, на что еще можно опереться для продолжения политической борьбы.
И поскольку ни один переворот невозможен без людей, белорусы – это тот инструмент, с которым можно работать. Для этого, говоря словами «сторожевого пса» Прокопьева, особенно важно каждый раз «подстегивать, хлестать и колоть зубочисткой белорусов, дабы они не превратились в тряпку уже через секунду».
Давайте ж посмотрим, какие «зубочистки» и «плетки» припрятала в своем арсенале эта адская гончая.
Пес сказал «гав»!
Стабильность власти, как и возможность совершения переворота в государстве, во многом определяется тем, чью сторону займет большинство. Именно поэтому, когда речь идет о политике, всегда так много внимания уделяется взаимодействию с населением. Любые перемены могут быть осуществимы лишь при поддержке людей, которые не хотят от этих перемен отказываться! И в данном случае становится крайне важным направлять силы и ресурсы на то, чтобы собрать вокруг протестного движения как можно большее число сторонников оппозиции. Необходимо очень холить и лелеять желание людей, чтобы эти самые перемены произошли.
Человек так устроен, что не может долгое время работать над тем, в чем не видит смысла. Судя по всему, это понимает и сам Прокопьев. Иначе как еще объяснить содержание его недавнего диалога со Степаном Путило. По сути, новое «кино» снято, скорее, в формате монолога, где Степан выступает в качестве фона. Как и обычно!
Здесь Прокопьев отмечает, что пришло время, когда необходимо еще раз «проговорить смыслы и мотивировать людей». Ведь, чтобы протестные настроения продолжались, участники должны иметь цель и четко представлять для чего они все это делают! В данном случае первоочередной задачей является создание реальности в сознании людей, согласно которой они пойдут на протест.
Дожимки
В качестве долгосрочной цели Прокопьев определяет свержение власти, краткосрочной – «не раздробиться и продолжать давление снаружи и изнутри». Мотивируя белорусов на «дожимки», он принимает на себя роль так называемого в психологии эмоционального лидера, для того чтобы выражать чувства ведомых лучше, чем они сами могли бы это сделать. Сценарий данного способа управления сознанием заключается в том, что «дирижер» должен повышать самооценку ведомых. Люди не хотят переживать стыд или вину, им важно гордиться собой. Они должны чувствовать себя лучше.
Для поддержания положительной идентичности протестующих Прокопьев бросает немало эпитетов: «Мы значительно умнее, изобретательнее и креативнее, чем люди, которые окружают Лукашенко». И это не единственный раз, когда он подкрепляет позитивную самооценку сторонников оппозиции, противопоставляя их таланты отрицательным качествам тех, кто поддерживает власть. «Цепная» риторика предполагает, что есть «мы» – творческие, нестандартно мыслящие, наполненные креативной энергией, умеющие быть солидарными, волевые, веселые разгильдяи. И в противовес – «они» (менее мотивированные, совсем неумные, беспринципные с сомнительной репутацией).
Для пущей убедительности он даже приводит некие статистические данные об окружении Президента, которые никто и никогда не сможет проверить: «10% отчаянных садистов. 20% тех, кто был свидетелями преступлений, но не вмешался. Образно говоря, присутствовал при групповом изнасиловании. Сами они участия не принимали, но и не остановили своих товарищей». Согласитесь, довольно сильный эмоциональный образ! И в данном случае у него тоже есть своя функция – переключить внимание на себя, чтобы ни у кого и вопросов не возникло, откуда вообще взялись эти проценты, считал ли их лично господин Прокопьев или кто-то еще. Учитывая, как сильно он любит высмеивать поведение Президента через анекдоты, на ум приходит один из них – про «наблюдение за наблюдателем».
Безусловно, противопоставление усиливает эффект, который оказывают слова Прокопьева на формирование новой позитивной идентичности у протестующих. Ведь гораздо проще выгодно выглядеть на фоне тех, кто «плох». Однако риторика, допускающая сравнение в таком ключе, становится источником разобщения внутри единого общества, причиной конфликтов, столкновения интересов, а порой даже агрессии и жестокости. Особенно, если на то дается дополнительная установка: «Мы безоружны, у них есть оружие. Но они не готовы его применять! А если готовы, то на нашей стороне включается другой ресурс – большое количество очень злых мужчин. Иногда со специальными навыками!»
Делая упор на поддержание позитивного образа протестующих, стратег дает и другие установки: «У настоящего патриота Беларуси сейчас только один выбор – присоединиться к огромному гражданскому протесту! Кто-то может сделать это физически. Потому что противостояние будет! Кто-то может присоединиться словом. Кто-то – голосом. Кто-то – большим делом, кто-то –малым. Сейчас гражданское общество нуждается в любых сигналах». В этот момент каждый, в ком живет дух протеста, обретает ощущение, что в каком бы виде ни был его личной вклад в общее дело, он совершает нечто значимое и заодно становится частью большой команды, которая борется за благо. Согласитесь, мы с большим желанием присоединяемся к числу «умных, креативных, волевых людей, которые хотят сделать мир лучше», чем к группе «отчаянных садистов», «глупых» и «ничтожных», какими обозначает Прокопьев тех, кто поддерживает и окружает Президента.
Как уже говорилось выше, наш «лидер» предпринимает попытку вовлекать людей в протестное движение, выражая их переживания лучше и четче, чем они сами могут это сделать. Иными словами, чтобы отозвалось. Как это было в случае с обращением к рестораторам, когда он проверял свои способности разбудить боль в другом человеке. Особенно сильно болит, если удается закрепить в сознании ведомых идею, что они самые лучшие, талантливые и сильные, но есть те, кто обошелся с ними несправедливо.
Подчеркивая достоинства белорусов, Прокопьев заодно делает акцент, что «все 26 лет они были изгоями». Ход мысли в подобном ключе очень сильно побуждает людей собраться и вернуть себе то, что у них незаслуженно отняли.
Враг у ворот
Рассуждая о том, что произойдет, если белорусы не станут участвовать в протестном движении и оппозиция проиграет, Прокопьев старается давить на чувство вины: «С такой креативной энергией, солидарностью и волей проиграть, конечно, возможно! Но только ЕСЛИ ОЧЕНЬ ЗАХОТЕТЬ! Если сейчас мы опустим лапки или, как он нас просит, перевернем страницу. Тогда да…»
Не имеют права сторонники протестного движения отступить, потому что, по словам Прокопьева, это станет предательством тех, кто остается за решеткой.
Однако этим все беды, по его мнению, не закончатся, так как в случае проигрыша оппозиции многие сядут в тюрьму и придет в страну эпоха «колхозного рабства». И тут важно отметить: ничто так не мотивирует людей мобилизоваться и сплотиться для собственной защиты, чем страшная мысль о том, что враг уже у ворот.
Три кита стабильности
На политическую стабильность власти на самом деле довольно сильно влияют именно психологические опоры. Ни одна государственная система не существует вне общества. Решения принимают люди, и от них зависит, как будет складываться жизнь целого народа. К «трем китам», на которых основывается стабильность власти, можно отнести такие феномены как страх, любовь и согласие.
Любая политическая система предлагает своего рода уклад жизни для общества внутри страны. И одним из факторов, влияющих на соблюдение порядка, является страх перед возможными санкциями, которые могут быть применены со стороны властей.
В связи с этим Прокопьев принимается развязывать руки белорусскому протесту. Он подчеркивает, что власть на данный момент уязвима как никогда: европейские страны не поддерживают; восточный сосед тоже не станет вмешиваться, если что. Именно поэтому, согласно прокопьевой риторике, бояться нечего – можно позволить себе вытворять то, что люди прежде опасались делать.
С чего господин Прокопьев взял, что силы белорусских властей ослабли и на поддержание порядка у государства не хватит ресурсов? И что он может знать о планах и мнении Путина в отношении белорусского протеста?
«Они не применят оружие!», – утверждает Прокопьев так, словно научился заглядывать в будущее. «На стороне Лукашенко никогда не будет интеллектуальных сил и потенциала!» – продолжает он свои пророчества. Обесценивая ресурсы властей, побуждает протестующих не бояться противодействия. Ведь чем может быть страшен противник, который оказался слаб?
Но если хоть немного задуматься о содержании его утверждений, становится понятным, что это больше представления нашего героя, нежели факты.
Лидер тот, за кем достоинство
Еще одна основа стабильности власти – любовь. Данный механизм опирается на ощущение народа, что политический лидер – это что-то свое, родное. Президент в этом случае воспринимается как добрый, мудрый и сильный человек, который способен позаботиться о людях своей страны, оградив их от многого плохого, что может произойти. Наша страна не стала исключением, и такие люди среди нас тоже есть. Именно поэтому «цепной пес» много внимания уделяет формированию отрицательного образа Президента в сознании белорусов. Чтобы люди, которые видят в Лукашенко лидера и защитника, способного распознавать врага и отстаивать интересы своего народа, усомнились в силах Главы государства и потеряли к нему доверие. «Вы можете мне, Степан, назвать друзей Лукашенко? По моим представлениям, друзей у него нет!», – утверждает сценарист Прокопьев, выдавая собственные представления как некую догму.
Просматривается попытка поярче себя проявить в качестве лидера, если кто-то еще не заметил: «Лукашенко струсил выйти на боксерский ринг! Но сейчас у него есть возможность спасти свое достоинство. Предлагаю обмен! Вы меня забираете в заложники, а политических заключенных освобождаете!» Но едва ли это можно считать удачным способом заработать авторитет, учитывая, что демонстрирует масштабы своего достоинства господин Прокопьев из-за границы.
Кто в доме Батька
И последняя опора, которую пытается расшатать Прокопьев под ногами белорусской власти – легитимность. Иными словами, это признание народа того, в чьих руках находится управление государством. Психологическая база политической стабильности в данном случае держится на представлениях людей о том, насколько власть отвечает потребностям общества, является ли профессиональной, способна ли решать проблемы внутри страны. Держится на эмоциональном отношении к лидеру, а также на вере, что выборы были честными.
Про мантру о «честных и прозрачных выборах» упоминать, думаю, уже не имеет смысла. Ее мы все слышим с лета. А вот остановиться на эмоциональном отношении к лидеру было бы интересно. Ведь не зря господин Прокопьев так много внимания уделяет именно этой основе легитимности. Как и в случае феномена любви к Президенту, она нераздельно связана с его личностью и природной харизмой, от которых во многом зависит, будет ли общество питать к нему симпатии, сможет ли воспринимать в качестве человека, способного вести за собой. Станет ли доверять ему свою жизнь и поверит ли в то, что он обладает необходимыми качествами, способностями и особенностями личности, чтобы достойно и успешно управлять страной.
И всю суть усилий, которые предпринимаются Прокопьевым в этом направлении, можно было бы обозначить одной лишь цитатой из его бесед с журналистами: «Десакрализация злобного монстра происходит, когда ты обращаешься с ним на ты! Когда ты обзываешь его, у людей возникают крылья! И они поднимаются с дивана!»
Формировать отрицательное эмоциональное отношение к Президенту стратег Прокопьев принимается как всегда с эпитетов в жанре «он дурак». И в этом мало чем отличается от первоклассника, который в глубине души очень верит, что, принижая других, становится лучше в чьих-то глазах. «Лукашенко – политический шулер, кидальщик, оппортунист, который не устраивает Путина», – начинает плести свою паутину координатор протестных настроений, цепляясь за воздух. Прокопьев считает, что Президент не обладает никакими талантами, помимо «противодара собирать вокруг себя ничтожество и цепляться за него». Он обесценивает его сильные качества, называя их «понтами», пытается высмеивать, демонстрируя умение рассказывать анекдоты.
С психоэмоциональной точки зрения его слова звучат порой довольно сильно. Но поскольку все утверждения остаются абсолютно непроверяемыми, то они больше из разряда истерики, чем из разряда конструктивной аргументации. И как бы ни хотел наш герой считать себя «цепным псом», в этом случае он больше напоминает другого персонажа из басни Крылова. Тот по сюжету так же истерил на слона.
Для победы нечестных лидеров очень функциональными являются именно предрассудки, предубеждения и ложные представления о реальности, уводящие людей по ложному пути. Иначе последние никогда не примут цели, с которыми те идут к власти. Но, если удастся окутать сознание народа максимально привлекательным смыслом, он будет готов любыми средствами достигнуть цели. Особенно, если поверит в «прокопьевы сказки», в то, что «враг у ворот» и пришло время защищаться. Время революций, перемен и роль персонификации в политике – это темы довольно сложные, но интересные. Вот только нередко интересно бывает одним, а трудно в итоге оказывается совсем другим.
Алена Дзиоздина
Автор фото: probusiness.io, фото взято из открытых источников