Молодой солдат отличается от старослужащего в первую очередь своим внешним видом. Вроде и не намного, но опытный офицер всегда отличит первогодка от дембеля. То же самое можно сказать и об офицерах. Солдат второго года службы, всегда отличит нормального строевого офицера, который по долгу службы занимается с личным составом, дежурит в казарме, проводит занятия с солдатами от управленца – чиновника в военной форме, который занимается только проверками и выискиванием всевозможных нарушений в подразделениях.
В ракетных войсках это особенно заметно, если сравнить численность офицеров и солдат, то получается примерно одинаковое количество. Во время различных построений по группам на плацу ракетной части в строю стоят в основном офицеры и лишь немного рядовых и сержантов. И отношения в группах, команды между солдатами и офицерами складывались скорее товарищеские, чем служебные.
Но , как говорится дружба –дружбой, а служба – службой и поэтому мы солдаты знали грань дозволенного и старались не подводить своих командиров, особенно в присутствии различных проверяющих с управления. Особенно донимал нас во время своего дежурства подполковник Носик – офицер управления. Ночами он любил устраивать внезапные посещения казарм, в первую очередь проверял каптерки на предмет солдатских посиделок после отбоя.
Не знаю, откуда пришло такое распоряжение, но держать электрические чайники в ,было запрещено, хотя, в каждой казарме была комната отдыха и попить чайку в свободное время было бы кстати. Любой служивший в Советской армии, может с легкостью изготовить самодельный кипятильник из подручных материалов, например, из лезвий бритвы и куска провода, а емкостью послужит любой плафон и это мне , кажется намного опасней, чем пользование бытовым электрочайником.
Так вот, если подполковник Носик отлавливал кого ни будь в каптерке после отбоя, он поднимал для построения всю группу и объявлял провинившимся по несколько нарядов в не очереди , наивно пологая, что этим он кого то наказал. Из – за нехватки личного состава, в наряды приходилось ходить через день, а то и по несколько суток не меняясь. Но, как все знают, и на старуху бывает проруха.
В общем, подполковник с управления , благодаря своей заносчивости и высокомерию сам себя капитально опозорил, причем перед вышестоящим начальством. Как то к нам на площадку приехал генерал со свитой, не знаю, для каких целей. Может генерала ностальгия по молодости замучала, может, начинал он, когда то свою карьеру на нашей площадке. Но решил он заглянуть в нашу казарму. Дело было в конце апреля, во второй половине дня, личный состав готовился к весенней итоговой проверке.
Но по такому случаю, занятия в классах прервали и объявили всеобщее построение на «взлетке» в казарме. Сопровождать генерала вызвался подполковник Носик. Когда необходимый по такому случаю доклад генералу сделал начальник группы, генерал прошелся перед строем и неожиданно спросил Носика , что может ли он отличить первогодка от дембеля. Самоуверенный подполковник тут же указал на нескольких солдат , стоящих в конце строя и назвал их первогодками.
Плохо он видимо знал традиции и обычаи солдатской службы. В конце строя стояли дембеля, хоть и форма на них была новая, но не ушитая и сидела мешковато, панамы на головах были на размер больше и болтались на ушах, да и на сапогах не было намека на «гармошку», так же ремни были с почти плоской бляхой. В общем, на неправильный ответ подполковника, генерал только покачал головой, а строй солдат заметно повеселел.
Подполковник, не веря в свою ошибку, спросил одного из солдат, сколько ему до дембеля, на что солдат ответил цифрой пятнадцать. Подполковник оглянулся на генерала, типа, ну вот же я говорил пятнадцать месяцев
В строю раздался откровенный хохот. Генерал знал, что солдаты после приказа о ДМБ, специально одеваются так, как будто только что увидели военную форму и не знают, как придать ей необходимый шик солдатской моды.