Слово на Новый год

Священномученик Евгений (Зернов), митрополит Нижегородский

Мысль о счастье с наступлением нового года больше чем когда-либо волнует душу человека. Сердцем овладевает какой-то непонятный трепет, какое-то невольное безотчет­ное ощущение скрытой тревоги и вместе надежды... Беспокойное сердце ставит обычный свой вопрос: что принесет нам наступивший новый год — горе или радость, скорбь или утешение?

Пытаясь приподнять таинственную завесу будущего, каждый спрашивает, будет ли он счастлив? Все подобные думы и чувства невольно волнуют нашу душу. Надежда и тре­вога, вера и сомнение, решимость и робость — всё это одновременно сталкивается и пере­мешивается в глубине души... И вот каждый молит Бога о ниспослании счастья, искать и стремиться к которому так свойственно человеческой природе. О счастье, счастье! Все к тебе стремятся, все тебя по-своему ищут, все тебя желают, и большинство в изнеможении отказывается когда-либо тебя достигнуть. И вот мучится и страдает человек, и нет у него покоя — мира в душе, и, следовательно, нет у него и счастья. Ведь тяжелей душевных муче­ний нет никаких, а потому и при богатстве, и при славе, и при всех благах мира человек со страдающей душой несчастен. И богач, несомненно, будет завидовать тому бедняку, кото­рый обрел мир душевный, стал обладателем того Царства Божия, которое внутрь нас есть, по слову Спасителя (Лк. 17: 21).

Желать счастья вполне естественно человеку, он ведь и создан для счастья, для бла­женства; стремление быть счастливым заложено в самой глубине человеческой природы. Но большинство из нас неправильно понимает свое счастье, видит его только в благах зем­ных, пользоваться которыми, правда, не возбраняет Святая Церковь, но делать их целью жизни она не позволяет своим чадам. В Евангелии повествуется, что однажды, во время земной жизни Спасителя, некто из народа сказал Ему: Учитель! скажи брату моему, чтобы он разделил со мною наследство. Он же сказал человеку тому: кто поставил Меня судить или делить вас? И при этом предложил народу следующую притчу. У одного богатого человека был хороший урожай в поле. И вот в порыве страстного желания собрать весь урожай приточный богач решил, что имеющиеся у него житницы не могут вместить всего урожая и что он их сломает и построит новые, куда и соберет весь хлеб свой и всё добро свое. В этих мечтаниях его эгои­стическому воображению уже рисовалась заманчивая картина грядущего для него полного земного счастья. Вот он разбогатеет, успокоится, не станет больше думать об обогащении и скажет наконец своей душе: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, заключил Свою притчу Божественный Учитель, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет (Лк. 12: 13-21).

С тех пор как Христом была сказана эта притча, прошли века, но она и в наше время не утратила своего глубокого жизненного смысла и значения. Ведь если мы внимательно всмотримся в свою жизнь, то увидим, что каждый из нас в представлении счастья нередко бывает похож на приточного богача. Внешнее довольство, земное благополучие, удовлетво­рение своих страстей и привычек есть для большинства людей цель, к которой они стре­мятся сами и горячо желают вести других. Правда, нам, как и богачу, слышится голос Бога, открывающийся в тех сердечных мучениях, в той внутренней неудовлетворенности, какую испытывает наша богоподобная душа, но мы этот голос всячески стараемся заглушить, увле­ченные вихрем жизненной суеты. В глубине души мы ясно сознаем, что безумно для бес­смертного душой человека искать счастья в стенах житниц, что странно при наличности смерти стараться так прочно обосноваться на земле, как будто мы собираемся прожить на ней целую вечность... Однако стремление к животному счастью с его обычным идеалом — покойся, пей, ешь и веселись — заглушает в нас нередко и совесть и рассудок.

Каждый знает, что общество слагается из отдельных личностей, а так как сумма всегда равна своим слагаемым, то жизнь общества является прямым отражением нашей личной жизни. Чем выше, нравственно чище наша личная жизнь, тем возвышеннее и уровень жизни общественной и наоборот. И вот, присматриваясь к нашей общественной жизни, нельзя не заметить, что в ней преследуется людьми всё тот же чисто животный идеал счастья и в стрем­лении к нему не стесняются ничем. Но, о ужас! — цели всё же не достигают, и все мечты людей о земном счастье разлетаются в прах, как мечты приточного богача! Но где же причина этого, почему же мы не достигаем столь желанного счастья? Да по той же причине, как и евангель­ский богач, который желал собирать сокровища для себя, а не в Бога богател, то есть в сокро­вищах видел цель и смысл всей своей жизни и забыл, что земной мир — это та школа, которая нас должна готовить для жизни иной, и житницы мира должны лишь иметь для нас смысл и значение постольку, поскольку они дают нам средства созидать свое внутреннее счастье.

Заблуждаются те, которые думают, что, если человеку дать в изобилии все блага мира, со­кратить его рабочий день и свободное от работы время заполнить весельем, — это значит сделать человека счастливым. Напрасная, несбыточная мечта! Ведь человек бессмертен, а потому в основу его счастья не может лечь то, что тлеет, гниет, рушится, — нужно нечто иное, более прочное, возвышенное, а это и есть стремление к обогащению внутреннему, нравственному, духовному. Земная жизнь есть благо не по наличному количеству богатств и удовольствий, а лишь потому, что ею можно заслужить блаженную вечность, и все блага земные лишь постольку для нас и ценны, поскольку служат к сохранению нашей жизни. Кто знает, сколько он должен сделать для вечности, тот не много имеет времени заботиться о благах жизни настоящей. Да эта забота и слагается с нас, коль скоро мы ставим целью своей жизни приготовление себя к блаженной вечности.

Ищите же прежде Царствия Божия и правды его, говорит Спаситель, и сия вся (то есть всё нужное для жизни, блага земные), приложатся вам (Мф. 6: 33). Если бы мы чаще в своей жизни, в своих желаниях и стремлениях вспоминали этот завет Божественного Учителя, то — о, как бы мы были счастливы в своей жизни! Тех тревог, которые так терзают наше сердце заботой о при­обретении богатств, о материальном улучшении своего положения, право, мы не знали бы и всё свое внимание обращали бы на внутреннее свое обогащение, на очищение души и сердца от всего порочного и скверного, на созидание внутреннего человека, согласно с евангельским учением Спасителя. Тогда бедный не стал бы завидовать богатству и знатности и тем отравлять мир и спокойствие своего сердца, а равно и богач не стал бы смотреть на богатство как на свою неотъемлемую собственность, он видел бы в нем лишь дар Божий, который он поставлен беречь для других и который ему следует щедрой рукой раздавать нуждающимся...

Если христианин будет стремиться к небесному блаженству, то он будет счастлив и здесь на земле, в его сердце будет мир, любовь и всепрощенье, а это и будет наполнять душу человека блаженством, счастьем. Наслаждаться же этим счастьем не в силах помешать человеку никакие лишения... Вспомните мучеников первых веков христианства, вспомните, как они за имя Христа претерпевали ужасные мучения (о лишениях я уже не говорю) и в то же время были радостны и прославляли Бога, призывавшего их к Себе из этого во зле лежащего мира. Их благодушие при перенесении мучений удивляло и обезоруживало язычников, и те вступали в Церковь Христову и самым делом убеждались, что в христианстве может быть счастлив даже и самый последний бедняк...

Итак, в мире душевном, во внутреннем единении душой, мыслями и желаниями со Христом заключается величайшее счастье христианина; только оно одно действительно и прочно, только оно и сообщает смысл и цель нашей земной жизни. А потому, вступая в новое лето, будем от всего сердца молить милосердного Господа, чтобы Он ниспослал нам и нашей бедной исстрадавшейся родине ангела мирна, благословил венец наступающего лета благостию Своею, уничтожил среди нас всякую вражду, нестроение, междоусобие и подал нам твердую и нелицемерную любовь, благочинное же строение и добродетельное житие. Коль скоро осенит наши души ангел мира, который станет верным наставником нашей жизни, то, несомненно, мы будем счастливы и благополучны...

Но, чтобы достигнуть этого вожделенного счастья, мы должны непрестанно бо­роться со своими душевными болезнями — злобой, завистью, коварством, честолюбием; мы должны стараться излечиться от тех греховных язв, которыми так заражено наше сердце, от которых мы болеем, страдаем, терзаемся, мучимся и от которых нет мира нашей бедной душе. Только тогда мы и будем счастливы, вступая в новое лето, если обновимся духом, нач­нем новую жизнь, оставим свои греховные привычки, свою прежнюю греховную жизнь.

Если мы оставим волнующие нашу душу злобу и лукавство и будем воспитывать в своем сердце христианскую всепобеждающую любовь и милосердие, то поистине для нас и дорогой нам России начнется новый год, который будет тем счастливее, чем мы будем нрав­ственно выше. Аминь.

1 января 1907 г.