Доброго времени суток!
Сейчас невольно вспомнились события трехлетней давности. Я тогда еще была совсем молодая студентка магистратуры.
Как-то совершенно неожиданно объявили, что курсовые работы надо сдать в готовом виде уже через неделю. Это стало для нас настоящим сюрпризом, потому как нам вообще про курсовые до этого ничего не говорили, даже тему не озвучивали.
В сутках 24 часа, а в неделе 7 суток, я все же села за написание в тот же день. Было нелегко, я дама замужняя и с ребенком.
За день до сдачи курсовых мне позвонили со станции переливания крови и попросили прийти утром, спасти чью-то жизнь. Никогда не отказывала, поэтому согласилась.
Перед кроводачей необходимо выспаться – да-да, высплюсь, только допечатаю… Осталось совсем чуть-чуть и перечитать весь материал, что-нибудь подправить.
Неожиданно понимаю: на часах 4 утра: у меня есть целых 2 часа на сон. Только голова коснулась подушки, зазвенел будильник.
Чисто символический завтрак, нельзя же на станцию переливания крови прийти нажравшись. Это потом я буду объедаться.
Пришла в ставшее уже чуть ли не родным заведение, зарегистрировалась, сдала кровь из пальца (ура, у них ланцеты, а не эти ужасные скарификаторы!), зашла в кабинет врача для предварительного осмотра.
В кабинете из смартфона льются звуки легендарного Рахманиновского второго концерта для фортепиано с оркестром. Одно из моих самых любимых музыкальных произведений. И врача тоже.
Иду на кроводачу, в моих наушниках звучит все тот же концерт. Кроме меня в зале еще трое доноров, один из них тоже слушает музыку, но у него точно что-то современное, больше похожее на шум заводского цеха с пьяными криками бригадира.
У второго концерта загадочная история, нам, скорее всего, уже не узнать, как было на самом деле. Есть несколько противоречивых версий. Каждый, кто слушает это произведение, уверен, что в звуках оркестра слышит всю правду. Мне кажется, здесь просто не могло обойтись без большой любви...
Рахманинова слушаю только я. Сейчас у меня самая лучшая кровь.
Отсидев положенные 10 минут после процедуры, бегу со станции в институт, распечатываю курсовую. Никакой слабости или головокружения, в глазах огонь, а в наушниках все та же прекрасная музыка.
Буфет в институте закрыт – ничего страшного, человек способен очень долго прожить без еды, даже если из него час назад выкачали почти пол литра крови...
Захожу в кабинет зав. кафедрой, кладу на стол курсовую работу в красной папке. Нина Александровна читает, судя по выражению лица, ей что-то не нравится.
- Юля, я могу Вам поставить только четверку!
В этот момент в голове раздались фанфары: ура, я отделалась от курсовой, ее не надо переписывать!
- Хотя, нет. Вы очень хорошая студентка, не пропустили ни одной лекции, я сейчас скажу, что нужно переделать, а Вы завтра с утра принесете новый вариант. Посидите ночь – и все будет хорошо!
Оркестр стихает, играет лишь один гобой, причем как-то неуверенно.
- Нина Александровна, зачем мне пятерка? Я уже вдвое старше тех, кто за оценками гоняется…
Хочу продолжить дальше, в том числе упомянуть про утренний «подвиг» и вообще попросить хотя бы чайку налить, но Нина Александровна не была бы зав. кафедрой, если бы ее можно было переубедить.
На следующее утро я пришла с полностью переделанной работой во все той же красной папке, получила пятерку в синюю зачетку и с абсолютно белым лицом поползла домой отсыпаться за последние двое суток.
