Мэг Уилкинсон, современный писатель
«На трубе? Но почему на трубе? Я не могу представить тебя, играющей на трубе… Да я вообще никого из своих знакомых не могу представить играющими на трубе!».
Примерно такой была реакция всех, кому я сообщала, что собираюсь научиться играть на трубе. Это было в прошлом году, летом, и мне было 52 года. Я так радовалась, что не могла говорить ни о чем другом, но для моих родных и друзей это было как гром среди ясного неба. Я ведь никогда и никому не рассказывала, что мечтала об этом всю свою жизнь.
Давным-давно, осенью 1959, когда я еще ходила в садик, я заболела какой-то обычной детской болезнью. Я не могла уснуть, и мама разрешила мне посмотреть с ней телевизор. Показывали фильм «Красавчик Жест» (Beau Geste) – классический приключенческий детектив о трех братьях, которые сбегают из дома, чтобы вступить во Французский Иностранный Легион. Я почти ничего не поняла, но я точно знала, что отныне мой герой – трубач Дигби.
Когда мама рассказала, что фильм снят по книге, после долгих уговоров, ей пришлось купить мне ее, и она стала самой любимой книгой моего детства, книгой, которую я читала и перечитывала каждый день перед сном. Мой самый любимый момент в книге – когда Дигби выходит вперед, один со своей трубой, и играет так, словно за его спиной стоит целая армия, которую он ведет в отаку. И я взбиралась на старый пень в нашем дворе и громко дудела в свой старый пластмассовый игрушечный горн, притворяясь, что я - тот самый Дигби. Дальше я не читала – ту часть, где в него стреляют, где он умирает… Это мне не нравилось. Я любила только момент до этого, когда он, не дрогнув, жертвует всем, что имеет. Столько в нем невероятной отваги!
Со временем, я стала замечать, что в мифах и легендах труба всегда – благородный инструмент ангелов, богов и героев. Они, может, и играют на арфах и флейтах для развлечения, но когда нужно заняться делом, тут уж им без трубы не обойтись. Этот инструмент звучал, когда пали стены Иерихона, когда начинались и оканчивались войны, он возвещал о прибытии королей и, например, в руках Тритона мог вызывать отливы, спасая затопленные земли от погибели.
Когда я была совсем маленькой, еще до того, как я узнала о Дигби, я все время просила отца снова и снова ставить мне одну и ту же пластинку. Лет в шесть или семь я смогла прочесть ее название: «Гайдн. Концерт для трубы с оркестром Ми Бемоль Мажор». И вскоре я стала открывать для себя и другие произведения, которые мне хотелось слушать еще и еще. Я была в восторге от тех чувств, что рождала в моей душе труба. Еще для меня стали очень значимыми слова: «И затрубит Мессия в свою трубу… так, что и мертвые встанут из своих могил». Ну разве это не крутой инструмент?!
Препятствия на пути к мечте
В пятом классе нам предстояло выбрать себе инструмент: флейту, кларнет, трубу или тромбон. Но «все знали», что медно-духовые – это только для мальчишек, девчонки играли на флейте, а на кларнете можно играть всем. Моя старшая сестра в свое время выбрала флейту, и я решила, что, по всей видимости, это – правильный выбор. Позже я сделала неудачную попытку перейти на кларнет, но даже снова вернувшись к флейте, я не смогла достичь каких-либо успехов, всегда получая оценку «чуть выше среднего». У меня никогда не было особого желания заниматься серьезнее, не было вдохновения. Даже спустя многие годы, каждый раз, когда я слышала хорошую игру на трубе, я думала: «Вот бы и я могла так играть!». Но я никогда так не думала о флейте.
Когда я училась в десятом классе, в моей параллели была девочка, Адель, она проучилась с нами только этот последний выпускной год. Она играла в ансамбле первую партию трубы. Я почувствовала себя обманутой: Адель была живым подтверждением тому, что девочкам не только можно играть на трубе, они могут это делать на очень высоком уровне. Но тогда мне казалось, что я уже слишком взрослая, чтобы учиться.
Решение
Прошло 38 лет, настало прошлое лето. Я писала роман о музыканте, играющем на трубе. Чем больше я писала и пыталась предсталять ту радость,что он испытывает, извлекая столь прекрасные звуки, тем большую грусть я испытывала от осознания, что я так и не дала себе этот шанс. Но что если у меня еще есть эта возможность: сыграть на трубе? Что если я еще могу испытать эту радость, сама?
Но есть и другие вопросы. Что если я уже слишком стара, чтобы учиться? В общем-то, я и в четырнадцать лет думала, что уже слишком поздно… Могу ли я позволить себе потратить время и деньги на что-то, что вряд ли принесет какую-либо пользу?
Но как же я могу не дать себе этот шанс?..
В июле мы с семьей пошли в поход. В то время идея научиться играть на трубе уже начинала занимать мои мысли. Там, стоя на небольшом холме возле озера, я вдруг отчетливо почувствовала, как чудесно будет сыграть здесь на трубе. Это стало последней каплей: та мелодия, что я услышала в своем воображении, и которую хотела сыграть здесь, для птиц и деревьев.
«…каждый маленький успех, каждая нота, которая правильно резонирует, каждая новая ступенька сложности, каждая новая отметка на метрономе, получившийся сложный пассаж или ритм в джазовой композиции – все это доставляет мне ещё больше удовольствия».
Как только мы вернулись в город, я взяла напрокат трубу. Я подумала, что не буду переоценивать свои возможности, и пообещала себе, что буду стараться как могу в этот минимально возможный арендный срок (три месяца), а там посмотрим, стоит ли продолжать. Я также решила, что буду брать уроки, чтобы использовать это время по-максимуму. После недолгих поисков, я нашла преподавателя, который подходил мне по всем параметрам: он был успешным профессиональным исполнителем, у него был многолетний преподавательский стаж и он не был младше меня. Этот последний критерий был важен потому, что у меня и так было предостаточно сомнений, не хватало только чтобы какой-нибудь надменно-снисходительный паренек насмехался надо мной.
Воплощение мечты
Идёт десятый месяц моего обучения. Моя радость от этого отнюдь не сменилась разочарованием, наоборот: каждый маленький успех, каждая нота, которая правильно резонирует, каждая новая ступенька сложности, каждая новая отметка на метрономе, получившийся сложный пассаж или ритм в джазовой композиции – все это доставляет мне ещё больше удовольствия. Самое сложное для меня до сих пор - прекратить репетицию до того, как сотру губы в кровь. Я вкладывают в это много сил, но я не перестаю удивляться, как быстро это стало приносить мне удовольствие. Конечно, день на день не приходится, бывают и неудачи. И все-таки, у меня часто бывают дни, когда я ловлю себя на мысли, что сегодня я играю лучше, чем когда-либо раньше, и это волшебное чувство!
Теперь я играю в ансамбле самодеятельности, и мне это безумно нравится. Это совсем не то, что быть одним из кларнетов в оркестре, здесь я могу слышать свой весомый вклад. И вообще, это так здорово и удивительно - быть частью группы музыкантов, даже когда не играешь, а просто считаешь такты и следишь за тем, как создаётся музыка.
Моя главная музыкальная мечта - сыграть концерт для трубы с оркестром Гуммеля. Иногда я беру ноты и играю те части, что полегче. Я не знаю, есть ли у меня хоть сколько-нибудь реальные шансы, что это сбудется, да это и не важно. В моём воображении, я могу играть на своём представителе медно-духовых так же прекрасно, как я играла на своём пластмассовой горне в детском саду.
Продолжение
"Я, должно быть, кажусь ничем не примечательной женщиной среднего возраста, но когда я беру в руки свою трубу, я становлюсь для себя героем своих собственных мифов.
Я читала статью о том, как сохранить активность мозга, угасающую с возрастом. В ней говорилось, что новая мозговая деятельность - это хорошо, но лучше всего, когда она сочетается с новым моторным навыком. И их главной рекомендацией было освоить новый музыкальный инструмент. А ещё, в прошлом номере "Scientific American" (букв. "Ученый Американец", известное научно-популярное издание в Америке - прим.переводчика) писали о том, что экспертами не рождаются, а становятся, и что мотивация и старание гораздо важнее, чем какой-либо врожденный талант. Они считают, что для того, чтобы стать мастером, нужно десять лет. Что ж, мне будет всего 62, и у меня ещё будет достаточно времени, чтобы насладиться своей мастерской игрой.
А пока, я наслаждаясь процессом. Самое чудесное, что каждый раз, когда я играю на трубе, я чувствую связь с той маленькой девочкой, которая мечтала стать Дигби. Я, должно быть, кажусь ничем не примечательной женщиной среднего возраста, но когда я беру в руки свою трубу, я становлюсь для себя героем своих собственных мифов. Когда у меня что-то не получается, я вспоминаю реакцию одной своей подруги на то, что я учусь играть на трубе: "О, это так похоже на тебя! Ты совсем не боишься выделяться из толпы!". Ну, может я и боюсь немного, но вот Дигби внутри меня - да, он не боится ничего.
Автор: Мэг Уилкинсон
Оригинал статьи на http://www.learningmusician.com/features/0507/Trumpet/
© Перевод Адели Рахматулиной