(продолжение) Часть 1 В начале сентября с сестрой ездили в Челябинск на аят к родственникам, и заодно «на пятачке» возле магазина торговали молочной продукцией. У сестры большое хозяйство и излишки вывозит на базар в город. К нам подошел мужчина, лет шестидесяти, и поинтересовался, откуда молочко. Когда услышал, что из Аргаяшского района, спросил, не из села ли Ишалино. И тут же задал очередной вопрос: знаем ли мы Закию. По ходу разговора выяснилось, что он дружил с ней, и даже взаимная любовь была между ними. Тогда я сразу вспомнила о парне — татарине, который приезжал с матушкой в Ишалино свататься и просить руки Закии. Тогда мне пришлось задать встречный вопрос: — Правда, что вы отказались жениться на ней только потому, что ваша матушка уговорила родственников девушки не отдавать за сына – алкоголика? И ваша мать убедила не состоявшуюся для вас тещу в этом, заявив, что девушка будет несчастна в браке с ее пьющим сыночком. Его ответ прозвучал ошеломляюще. Он виновато и чуть грустно проговорил, что не только не пьющий, но и никогда не курил. А причина оказалась в том, что молодой парень побоялся, что если и женится на девушке, то у них родятся глухонемые дети. Откуда ему было знать, что Закия родилась нормальным ребенком, а стала инвалидом после менингита Звали нашего собеседника Рашит. Когда рассказали, в каком состоянии его бывшая подруга, он дал совет, что необходимо ее привезти на родину с Рыбинска. Иначе ее душа не найдет себе покоя, если предадут ее тело чужой земле. Мужчина показался умным, начитанным, хорошо разбирающимся в религии. Сначала мне показалось, что Рашит имеет высшее образование. А он всю жизнь проработал токарем на заводе. Позже я задумалась о том, что, скорее всего, он имеет экстрасенсорные способности. Сестра не узнала его, (я его ни разу не видела), с того времени прошло более тридцати лет. Он тоже вряд ли мог узнать сестру. Почему он подошел к нам именно тогда и именно в то время, когда Закия была больна. Не думаю, что это случайность. Часть 2 Слова сестры возымели силу и подействовали на родню Закии, потому что уже в конце сентября один из братьев со снохой и с сыном поехали забирать ее. Ее везли оттуда на такси, а сами — на своей личной машине. Такси было оборудовано таким образом, что больная могла ехать лежа. Еще в августе она ходила на своих ногах. В конце лета ее навещала племянница с дядей, точнее с родным братом Закии. В первый раз, когда я навестила ее, она узнала меня. И даже тихо прошептала: — Маук, Яша? Она мужа называла так на русский лад. Она дала понять, что перед ней жена ее односельчанина. Ее саму подруги называли Зиной. Она своего родного языка не знает, училась русской специальной азбуке для глухонемых. Ручной азбуке научились быстро, которую мы все знали и могли отлично изъясняться с ней. Сначала общались через письмо. Думаю, это дело рук судьбы, что мои двухнедельные очные курсы в ЧИПКРО (Челябинский институт переподготовки и повышения квалификации работников образования) совпали именно в ноябре, когда я могла навещать ее каждый день и видеть, оказывать посильную помощь. Из города после занятий ездила в Ишалино (жила у сестры). Два месяца пожила она в родительском доме (младший брат проживает с семьей), за ней ухаживала младшая сноха, которая временно не работает. Ела она понемногу, обходилась только таблетками, которые заглушали боль. Уколы почти не принимала. Правда, температуру сбивали пенициллином. Под конец она и таблетки выплевывала, приходилось крошить их и давать с водой. Вторая неделя моих курсов подходила к концу, и Закия уже ничего не ела, (ставили капельницу с глюкозой) для того, чтобы поддерживать ее. Губы она плотно смыкала, сжимала с такой силой, что не могли напоить ее ни чаем, ни водой. Даже через трубочку не принимала питье. Я уехала домой в выходные, проработала два дня, и к концу второй рабочей смены получила печальную новость. Пришлось отпроситься с работы, чтобы проводить ее в последний путь. Ночью сидеть возле нее народу было много, поэтому в час ночи ушла почивать, устала с дороги, да и после работы поехала вечером. Смотреть не стала, я итак ее видела всю. Смотрела, когда меняли одежду, памперсы, мыли ее. Какая страшная болезнь — онкология. Человека разъедает до такой степени, что остается кожа да кости. Когда ее выносили из дома, она была такая маленькая, словно ребенок. В Рыбинске у Закии была близкая подруга, которой удалили грудь. Но она жива. У нашей родственницы был поставлен такой же диагноз – рак груди. Наотрез отказалась она от операции. Все восемь сеансов химиотерапии выдержала успешно. Волосы отросли до плеч, они были такие же курчавые, как и раньше. Мы уже радовались, что все обойдется. Но не тут – то было. И теперь думаем, а если бы она согласилась на операцию, возможно, была бы жива. Или так угодно было Богу? На лбу написано было прожить 60 лет? Ее мама ушла в мир иной в таком же возрасте, от рака матки. Несмотря ни на что, она останется в нашей памяти такой же красавицей, как и при жизни, с огромными зелеными глазами. Пусть земля будет ей пухом! Фото Закии. Ей двадцать лет здесь.
