Смотрю и слушаю
Прежде всего в глаза бросаются вышеупомянутые стенды. Вот, первая четверка на въезде в село на первых двух сотнях метров. Они сразу уже придают селу некий официальный статус показывая всякому въезжающему, что это не просто деревня, а нечто более значимое!
Но пожалуй, мне, незваному гостю села, не стоит вдаваться в комментарии, делать и навязывать всем однозначные выводы. Не я первый удивляюсь этому, и не я последний. Я не о смысле лозунгов. Здесь вопросов нет. Если история сохранила текст лозунга, значит он имеет право на жизнь. Если не сохранила, то нет его, а значит и говорить не о чем. Это не относится к изречениям недавним, к их авторам, которые ещё не прошли проверку временем и настоящая судьба их изречений пока не определилась. Но претенденты занять место на исторической полке, как видим, есть.
Проезжаю мимо автобусной остановки «Конезавод» построенной в своеобразном изысканном стиле и мимо дороги туда ведущей.
Понимая в конях намного меньше чем в велосипедах, с интересом читаю плакат о неведомой мне ранее торийской породе лошадей. Прочитав большой плакат начинаю понимать, насколько непросто заниматься этим делом. Живьём бы ещё увидеть такого коня! Можно было бы свернуть в сторону конезавода, но по щебёночной дороге не стал.
А вот, перед мостом через ручей, на широком металлическом стенде высказывание нашего Президента. Возможно, он и произнёс где-то эту сухую, не оригинальную фразу, скорее всего в каком-то официальном докладе или послании. Интересно бы узнать, насколько полезна она для местного населения? Мне же, лучше вспоминаются его ироничные или резкие высказывания массово публикуемые в Интернете. Но навряд ли они встретятся здесь, где всё так не «по-детски» серьёзно.
На подъёме после ручья, поравнявшись с пешеходом, здороваюсь и вежливо завожу разговор.
— Я первый раз в Вашем селе. И удивляюсь большому количеству капитально исполненных плакатов с изречениями известных людей. Нигде пока я не встречал ничего похожего. Мне интересно, чья это идея и как относятся к этому жители села?
Похоже, собеседник мой оказался в курсе многого. Начал он так.
— Вы, конечно, приезжий и поэтому удивляетесь. Мы же к этому давно привыкли и ничего такого, влияющего на нас, не замечаем. Я вижу, Вы это фотографируете и наверное, собираетесь об этом где-то написать. Не делайте этого. А если и будете, то не называйте фамилий. И то, о чём я расскажу, тоже, только между нами.
Я согласился с этим и, как видите, даже не указал с кем говорю, с мужчиной или женщиной.
Собеседник начал с того, что издавна работал вместе с авторами и исполнителями этой идеи. Дальше пошло длинное и эмоциональное повествование, которое прервалось при прохождении мимо мужчины в рабочей одежде.
— Это работник конезавода, он не должен слышать то, о чём мы говорим.
После того, как человек удалился, рассказ продолжился и стало понятно, что смысл его можно обобщить известной формулировкой: «Лихие девяностые». С трудом уловив паузу вставляю:
— Но тогда же, везде так было…
— Везде было, да прошло, а у нас и сейчас так.
Чувствую, что могу узнать слишком много. И это выходит за рамки целей моего здесь присутствия. Осознав, что 20 минут на марафоне — это расточительно, начинаю благодарить за приятную беседу и прощаться. Сразу, не получилось. Наверное, человеку очень нужно было выговориться.