16 марта.
Любой городской житель – обязательно вырос из коротеньких штанишек, всемирной деревни. Или он сам, или его родственники, имели непосредственное отношение к земле, к хозяйствованию на ней, как индивидуально, так и коллективно. От этого факта, у горожанина, такие странные привычки. Приобретать себе верную погибель, в виде шести соток земли, вожделенного дачного участка. Руки помнят, природа знает. Каждую сносную дощечку, рачительный хозяин, на горбу вез, в битком набитой электричке, на участок, каждый гвоздик шел в дело. В выходные, вместо похода в театр, человек вырубал деревья, выкорчевывал пни, засыпал ямы и неровности, ночевал в палатке под дождем, но на своем, на собственном участке. Товарищ строил дом.
Удел начинающего дачника – травяное, земляное страдание. Садово-независимые товарищества, отвратительный атавизм тех времен, когда массовое переселение крестьянских детей из деревень в города, имело первостепенное значение, для становления молодого государства. Оторванные от берез и курских соловьев, вырванные изо рта семейного, векового уклада, колхозники терялись в метро, на Лубянской площади - рассматривали часами Дзержинского в плаще. Ходили в цирк и зоопарк, посещали ВДНХ, ели мороженное в Детском мире. Ругались с толстыми продавщицами, промтоварных магазинов, из-за обвеса. Заводили бройлерных кур, выкармливая их на балконах отдельных квартир, выданных по ордеру, за ударный труд на стройках, заводах, фабриках.
Не так просто теперь, отучить народ от дач и переселить обратно в деревни. Поднимать сельское хозяйство. Не хватает людей ни в городе, ни в селе. Как решить эту проблему? Угрожающую - самому существованию государства. Насильно мил не будешь. Поздно. Придется звать на помощь китайских добровольцев, осваивать зеленые просторы, плодородных русских земель. Только не зовите опять немцев, нет в них широты душевной.
17 марта.
Сломался, потух фонарик. Без него, как без рук. Темно, не видно куда лезешь, а вдруг, в руку вцепится – бешеная крыса? Получу деньги на работе, обязательно приобрету новый источник света.
Огненная жена, охладела к мульде, и постепенно теряет квалификацию. Буду искать свое счастье, без неё. Я уже достиг в мульдологии, определенных вершин. Еще бы фарта, везения побольше – и моя заветная вещь, обязательно появится, на горизонте контейнера. Главное в нашем деле – не опускать рук, ни при каких обстоятельствах. Идти вперед, не обращая внимания на дворников, на крыс, на дождь и снег. Упорство барана, ловкость обезьяны, всеядность бегемота – качества, необходимые для достижения помоечного успеха.
Нашел надувной резиновый матрас. К сожалению, без встроенного насоса, будущему хозяину койко-места, придется верить мне на слово. Надуть, проверить нечем. Но матрас не первый, и, надеюсь, не последний. Ходовая вещь, для дач, пикников, съемных квартир. Протер, помыл, облагородил, обнаружил один недостаток. Заклейку, видимо матрас был проколот, аккуратно заклеен, потом надоел хозяевам, и заменен другим. Новым, не дырявым. Каждому свое. И новую вещь, можно запросто испортить. А нам подойдет и заклеенный, распластанный, как мертвый ворон, кусок резины.
18 марта.
Нашел книгу А. Солженицына «Архипелаг Гулаг», в мягкой обложке.
Дешевое чтиво, никому не нужная вещь, изданная миллионным тиражом. Куда столько напечатали, кто это сделал, зачем? При наличии, почти в каждом доме, компьютера и интернета, заниматься подобной ерундой в наше время гаджетов, и умных домов - не актуально. Сколько можно переводить лес на всякую поганку. Посмотришь, бывало, кругом, вокруг контейнера. Насколько хватает глаз – книги, книги, море книг. Их, конечно, подхватывают, черные люди в синей одежде «Жилищник». Макулатура стопроцентная, тяжелая, толковая, но если подфартит влезть вперед, обнаружить книжный развал первому – можно и успеть, полистать фолианты в спокойной обстановке.
Среди пыльных страниц художественной, научной, фантастической литературы, нередко проскакивают денежные купюры. Народ прячет по старинке, заначки на черный день в книги, в надежде на вожделенный, выдающийся миг, когда можно достать пятерку, или трешку и доблестно потратить.
Книги – это мини копилки, банковские сейфы, депозиты и ПИФы в одном лице.
Взял с полки, набитый мыслями и размышлениями, прямоугольник любимого автора, документ эпохи. Перечитал, перелистал, получил эстетическое удовольствие, и заодно, нашел забытую денежку. Два в одном. Духовное – материальное. Глупое – умное. Страсти, блуд, грех и православное подвижничество. Все под одной, компактной крышей. Все – под пресс, в костер истории.
Я еще пойму, издание книг отечественных авторов, классиков, современников. Вот они, ходят, бродят рядом, никуда не собираются уезжать. Пишут себе и пишут, творят нетленки на своей земле. Но поднимать из холодных могил, для словесной эксгумации, ископаемых старичков, с редкими бородками и странными прическами. Улизнувшими, под свободную виолончель, в лютое, как им казалось, время за бугор. Сполна, поднявшими за антисоветские памфлеты, пену материальных благ, от дяди Сэма, беспощадного Водокрута тринадцатого? Почивших в Бозе, чинно, благородно. В окружении любящих людей, поклонников, жен, наград.
Зачем переводить бумагу и вырывать из гусей перья, они не задумывались при жизни земной? Или бумага все стерпит? Чему может научить современную молодежь, роман архивариус «Архипелаг Гулаг»?
Шаламов же сказал гулаговскому проповеднику, в рязанской косоворотке: «Я на янки работать не буду. Как бы там ни было, я – русский писатель». И оказался прав. А прочитаешь «Колымские рассказы», и жить захочется полной грудью, на износ, за Родину, за Сталина. Вот она – сила настоящего искусства.
Кто мало читает, тот не пишет. Это очень хорошо. Кто читает газеты, тот чувствует нерв времени. Кто просматривает картинки в глянцевых журналах – слепо следует моде. Поклоняется ей. Кто читает «Архипелаг Гулаг», уже лет тридцать понять не могу. Мода на роман-призрак прошла – что осталось. Только пыль, только толстая пыль - на комодах.
Продолжение следует...
Подписывайтесь на мой канал.