- Семь один три, семь один три… Как слышите? – Человек, вызывавший штаб, обладал низким голосом, говорил он медленно, постоянно выдыхая.
- Семь один три… Мы падаем… Сорок, сто восемьдесят пять, триста шесть… Сорок три, пять восемь пять, семь восемь семь… Не долетая до Байярбаги.
В эфире тишина.
После названия координат, два человека в светло-серой полевой форме, в панамах, с длинными бородами, сверились с картой.
«Надо брать их, пока не пришла помощь» - обратился один из людей к другому. Тот кивнул и начал собирать в бокс переносную РЛС.
Кадир и Муса с 2000-х годов занимались незаконной деятельностью по перехвату сигналов и сбору информации по условным противникам Турции.
Когда обострился конфликт в Карабахе, они первой волной бойцов «санатория добровольцев Сатхиба» поехали в гущу боевых действий.
Кадир, в феврале этого года потерял половину своего отряда на фронте Нейраб – Саракиб, единственный, кто изъявил желание воевать за свою землю и материальные ценности дальше – Муса, не отличавшийся умственными способностями, но заменивший их на верность командиру. Он окончил три класса школы и был взят в «добровольцы» из-за умения хорошо стрелять.
За двадцать лет тесной связки, Муса и Кадир научились понимать друг друга без слов - взгляд, кивок…
«На боевом поприще – это очень ценное умение, даже стрельба не так важна…» - говорил бандитам их наставник, а далее – боевой друг Захат, зарезанный своей «избранницей на ночь» при очередной зачистке деревни недалеко от окрестностей Кагызмана.
Сейчас бандиты находились в пятидесяти километрах от места крушения российского вертолета Ми-24ВМ, к самому крушению были причастны не они, а ПВО Турции, располагающиеся в муниципальном учреждении Агры.
Помимо Кадира и Мусы, такой же деятельностью занимались около ста отрядов различной численности, от трех до ста человек.
«У нас около двух часов, чтобы зачистить всё, забрать железо и уйти быстро» - сказал Кадир Мусе, собрав разложенные приборы настройки РЛС в рюкзак.
«Да. Поесть бы, - сказал в ответ Муса, потирая живот, - а то уже день не ели».
Кадир достал из кармана модной израильской разгрузки галеты, банку HotCanс бараниной, и передал товарищу со словами: «Три минуты у тебя, брат».
Тот с благодарностью посмотрел на командира и кивнул.
Кадир подошел к квадроциклу, уселся поудобнее, закинув на плечо АКСУ и уложив поудобнее JGR90 Bora– трофейную снайперскую винтовку, посмотрел на часы.
Бандит любил свое оружие и при каждом удобном случае, снимал с оружия убитых или найденных им трупов сирийских и других военнослужащих обвесы.
Сейчас, на АКСУ были установлены трофейные тактическое цевье с планками Пикатинни, на которых красовался новенький коллиматорный прицел Holosun; резиновый затыльник со складным прикладом, удобная пистолетная рукоятка и другие мелочи, существенно облегчавшие прицеливание и стрельбу.
Большинство снаряжения Кадир получал от своего брата, служившего в преступной организации RADA, которая держит в страхе всю Турцию и более мелкие группировки. Их очень хорошо спонсировали и то, что оставалось при передаче амуниции по нижестоящим веткам – часто уходило на частный рынок.
Муса закинул на багажник квадроцикла бокс с РЛС и спросил: «Я веду?».
Кадир переместился за руль, обернувшись посмотрел, закопал ли Муса мусор, оставшийся после приема пищи. Удовлетворительно кивнул, завел мотор и быстро набрав скорость, свернул на дорогу к Багарану по трассе D070.