В прошлый раз мы с вами дошли по Архангельскому переулку до Чистопрудного бульвара. При этом мы подробно ознакомились со строениями на чётной стороне переулка. Теперь давайте вернёмся чуть-чуть назад, к пересечению Архангельского переулка с двумя другими.
Если двигаться в сторону бульвара, то справа от этого перекрёстка к Покровке уходит Потаповский переулок, а влево, как бы продолжая Потаповский, идёт Кривоколенный переулок.
Нечётная сторона Архангельского переулка представлена, в основном, доходными домами начала 20 века. Здание на углу Архангельского и Кривоколенного - доходный дом А.В. Бари. Вот о нём хочется поговорить поподробнее.
Нынешний облик дом приобрёл в конце 19 века, когда знаменитый архитектор Флегонт Воскресенский перестроил существовавший до этого особняк по заказу тогдашней домовладелицы Фроловой.
Каких людей видел этот дом! В 1888 году домовладелица Фролова сдает здание целиком художнику Василию Поленову. Здесь он поселился со своей супругой Натальей Якунчиковой и родной сестрой Еленой. Семья периодически устраивала у себя «рисовальные вечера». Частыми гостями в доме были художники Михаил Врубель, Александр Головин, Сергей Иванов, Михаил Нестеров, Илья Остроухов. Вот как отзывался об этих посиделках художник Леонид Пастернак, ученик Поленова и отец поэта Бориса Пастернака:
«Стоило хоть раз побывать в гостеприимном доме Поленова в Кривоколенном переулке и, помимо общей атмосферы и при помощи преданного друга и помощницы - жены его Натальи Васильевны, хоть раз увидеть старушку мать его, сидевшую всегда за рукодельем и принимавшую живое участие в оживленных беседах за вечерним чаем, после наших рисовальных вечеров, чтобы безошибочно представить себе дух и направление, какое должна была дать эта среда творчеству Поленова».
А в 1902 году дом приобрёл А.В. Бари - очень яркий, знаковый персонаж в истории российского предпринимательства.
Александр Вениаминович Бари родился 6 (18) мая 1847 года в Санкт-Петербурге и был вторым сыном в семье. По семейному преданию, мальчика назвали в честь немецкого учёного-энциклопедиста Александра Гумбольдта, который покровительствовал его отцу, хорошо образованному крещёному еврею. Вениамин Бари, как и многие хорошо образованные выходцы из среды людей невысокого положения, увлёкся коммунистическими идеями, состоял в переписке с Карлом Марксом и в результате в 1862 году был вынужден вместе с женой Генриеттой Сергеевной и детьми эмигрировать в швейцарский Цюрих, а в 1865 — в США. Александр остался в Швейцарии и в 1867 году окончил гимназию. В 1870 году получил диплом инженера-строителя.
К тому времени семья Бари уже проживала в Америке. После завершения учёбы он решил переехать к ним. Денег на дорогу не было, поэтому Бари устроился помощником механика на пароход.
Приехав в США, Бари принял американское гражданство и стал работать помощником инженера на мостостроительном и машиностроительном заводах в Детройте, а позже — инженером технической конторы в Филадельфии. Вскоре он выиграл конкурс на строительство павильонов Всемирной выставки в Филадельфии 1876 года и получил золотую медаль.
На выставку приехала и делегация из России. Бари познакомился с группой преподавателей и специалистов Императорского Московского Технического училища (ИМТУ). Бари оказывал русским инженерам разнообразную помощь при закупке лабораторного оборудования, станков и инструмента. В знак признания и «сообразуясь с готовностью господина Бари быть на будущее полезным техническому училищу», в 1877 году его избрали членом-корреспондентом педагогического совета ИМТУ.
В Филадельфии Бари познакомился с Эдой фон Грюнберг (Зинаида Яковлевна), будущей женой. Она родилась в немецкой семье, переселившейся в Россию ещё при Екатерине Второй. В Филадельфию она приехала со своей старшей сестрой Верой, вышедшей замуж за старшего брата Александра Бари. Зинаида хотела вернуться домой в Россию, и летом 1877 года супруги Бари с дочерью Анной переехали в Петербург, сохранив при этом американское гражданство.
Вместе с младшим братом Вильямом, выпускником Санкт-Петербургского горного института, Александр создал небольшое предприятие по проектированию и производству электродвигателей, продукция которого оказалась в России невостребованной. Дальнейшие шаги Бари на ниве предпринимательской деятельности определило его знакомство с Н. А. Сытенко, отставным инженером-подполковником и членом Императорского Русского технического общества. Бари и Сытенко создали фирму «Бари, Сытенко и Ко», которая занялась строительством объектов российской нефтяной промышленности. Семья Бари вскоре перебралась в Москву.
Руководством и реализацией проектов «Бари, Сытенко и Ко» занимался Людвиг Нобель (брат Альфреда Нобеля), которого хорошо знал Н. Сытенко. Компании предстояло организовать в Грозном и Баку добычу нефти. К выполнению сложного проекта был привлечён молодой инженер В.Г. Шухов, с которым уже был знаком Бари. Блестяще выполненный «Бари, Сытенко и Ко» проект позволил братьям Нобель основать «Бранобель», ставшую одной из лучших нефтяных компаний не только в России, но и в Европе.
13 сентября 1880 года в канцелярию московского генерал-губернатора было подано прошение А. Бари, Н. Сытенко и титулярного советника Н. Рубинского: «О разрешении устройства и открытия нефтяного завода в Московском уезде». Документ был подписан 19 ноября, и вскоре для управления деятельностью завода было организовано Товарищество русско-американского нефтяного производства с основным капиталом 375 тыс. рублей, занимающееся переработкой бакинской нефти на принадлежащем ему нефтеперерабатывающем заводе в Кускове. Работами по строительству предприятия руководил В. Шухов. Завод состоял из восьми нефтеперегонных кубов, вырабатывавших керосин, астролин, смазочное масло и минеральный дёготь.
Завод вступил в строй 8 июня 1881 года. На Всероссийской промышленно-художественной выставке 1882 года продукция Кусковского завода получила бронзовую медаль «за нефтяные продукты весьма хорошего качества». С июня 1882 года консультантом завода по вопросам технического и химического производства стал Дмитрий Менделеев, удалось внедрить на предприятии новый способ непрерывной перегонки нефти. В том же году Бари продал принадлежащую ему долю акций Кусковского завода предпринимателю Петру Губонину и начал собственное дело.
Ещё в 1880 году Бари основал фирму под названием «Техническая контора инженера А. В. Бари» (позже — «Строительная контора инженера А. В. Бари»), куда он пригласил на должность главного инженера и технического директора В. Г. Шухова. Контора оказывала технические услуги (от составления проекта сооружения до его строительства) и вскоре стала известна в Российской империи и за рубежом.
Через несколько лет фирма изготовила первый образец нового парового котла конструкции инженера Владимира Шухова. Чтобы наладить серийное производство эффективных паровых установок, было принято решение о строительстве предприятия, получившего название «Котельный завод А.В. Бари». Завод был построен в феврале 1884 года в Симоновой слободе. Так, спустя 5 лет после своего основания, контора Бари владела котельным заводом под Москвой и имела филиалы в Санкт-Петербурге, Харькове, Нижнем Новгороде и Екатеринбурге.
На своём предприятии Бари ввёл «совершено новый строй рабочей жизни»: зарплата работников была в среднем на 10 % выше, чем на остальных фабриках, рабочий день был короче, а питание осуществлялось за счёт работодателя. Особенное внимание уделялось здоровью работников — заболевший в течение первой недели продолжал получать зарплату в полном размере, а в течение второй — половину.
С 1885 года фирма участвовала в создании Волжского нефтеналивного флота на собственных верфях в Саратове и Царицыне.
Строились и другие объекты: нефтепроводы, зерновые элеваторы, железнодорожные мосты, металлические сетчатые перекрытия. С 1892 года контора А. В. Бари принимала активное участие в развитии сети российских железных дорог. В 1896 году фирма участвовала в проведении Нижегородской Всероссийской промышленной и художественной выставки, где были представлены несколько её павильонов.
«Строительная контора инженера Бари» принимала участие в реконструкции Мытищинского водопровода и в строительстве Мытищинского вагоностроительного завода.
Частыми гостями семьи Александра Вениаминовича Бари были образованнейшие люди того времени: Д.И. Менделеев, Н.Е. Жуковский, С.А. Чаплыгин, Ф.О. Шехтель, И.И. Рерберг и другие. До покупки дома на углу Архангельского и Кривоколенного, Бари с 1884 года жили в доме № 24 по Мясницкой улице, а позже — в доме № 22, по соседству.
В 1898 году Бари познакомился с Л.Н. Толстым. Вместе с дочерью Анной он навещал писателя в Хамовниках.
В России назревали непростые времена, и проницательный Бари говорил жене: «Давай уедем, лучше быть кондуктором трамвая в Цюрихе, чем миллионером в России». В сентябре 1905 года он написал: «Невесело теперь в России, а надо сидеть и терпеть». После покушения в августе 1906 года на главу Совета министров П.А. Столыпина Бари пишет своим друзьям: «Мрак и ужас впереди, картина печальная».
Несмотря на все усилия, уберечь фирму от потрясений не удалось. Рабочие окрестных фабрик подбивали сотрудников конторы Бари на забастовки и участие в сходках революционеров. Дела шли не лучшим образом. В 1909 году А. В. Бари по болезни отошёл от дел, и управляющим завода стал его сын Виктор Александрович. После смерти Александра Бари фирма перешла по наследству к Зинаиде Яковлевне, а руководил ею их сын Владимир Александрович.
Скончался А. В. Бари 6 (19) апреля 1913 года. Похоронен на Немецком кладбище.
На следующий день после его кончины газета "Утро России" написала:
...В иных условиях, в другой стране А. В. Бари стал бы Пирпонтом Морганом или стальным королём — Карнеджи, но он был русский по духу, любил свою родину и, ворочая десятками миллионов, львиную долю своих доходов отдавал своим сотрудникам, рабочим и так щедро помогал бедным, что его стипендиаты буквально насчитывались сотнями…
После революции благодарность новой России не заставила себя ждать.
28 апреля 1918 года в газете «Известия» была напечатана статья о разоблачении контрреволюционного заговора во главе с Владимиром Александровичем Бари. Под этим предлогом он был арестован. В тюрьме его допрашивал сам Дзержинский. Из тюрьмы американского гражданина вызволил консул США. После освобождения Владимир Бари уехал за границу, а вскоре эмигрировал и его брат Виктор Бари со своей семьёй.
Дочь Александра Вениаминовича Ольга Бари-Айзенман (1879 - 1954) была художницей и входила в группу «Мир искусства». Она прожила всю жизнь в СССР, но практически не выставлялась.
Вот таким был последний хозяин дома на углу Архангельского и Кривоколенного переулков. А уже после его смерти, с 1918 по 1934 годы в этом доме жил близкий друг и соратник Бари - инженер, архитектор и изобретатель Владимир Шухов. Поэтому не надо удивляться, что памятник В. Шухову находится неподалёку, на пересечении Мясницкой улицы и Сретенского бульвара. Это не случайно.
А теперь пойдём дальше по Архангельскому переулку - и вернёмся на пару с лишним веков назад от только что описанных событий.
Поговорим о самом, пожалуй, знаменитом землевладельце в здешних местах за всю их историю. Это Александр Данилович Меншиков, который оставил нам здесь на память одно из красивейших строений в Москве.
Это церковь Архангела Гавриила. Именно с ней связано нынешнее название переулка - Архангельский, а также одно из его прежних названий - Гаврилов. Кстати, и сам Александр Данилович лично поучаствовал в московской топонимике, потому что одно время переулок именовали Меншиковым.
Деревянная церковь во имя Архангела Гавриила на Поганых прудах впервые упоминается в переписи 1551 года. К 1657 году она была перестроена в камне, а через два года расширена. В 1699 году Александр Меншиков купил у Дмитриевых - Мамоновых двор в соседнем квартале на Мясницкой улице за две тысячи рублей на месте нынешнего Центрального почтамта, и церковь Архангела Гавриила, стоявшая на границе этих земель, стала домовой церковью его семьи. Постепенно он расширил свои владения, и в 1701 г. храм был обновлён. Однако через три года Меншиков решил построить новую церковь на месте старой. Причиной послужила икона Богоматери, привезённая им из Полоцка. Считалось, что она была написана евангелистом Лукой, что подтверждала надпись на образе. По приказу Меншикова были также очищены Поганые пруды, в которые сбрасывались отходы из близлежащих мясных лавок и боен, после чего их переименовали в Чистые.
Храм строился с 1704 по 1707 год и был выполнен в стиле нарышкинского барокко. Возводила постройку артель каменотёсов из Костромы и Ярославля под руководством архитектора Ивана Зарудного, излюбленного московского архитектора Петра Первого. В проектировании церкви также участвовал Доменико Трезини.
В народе церковь прозвали Меншиковой башней, «сестрой колокольни Ивана Великого». Башня стала самым высоким зданием в Москве. Её высота достигла 84 метров, что было на 3 метра выше Ивановской колокольни. Церковь первоначально имела пять каменных уровней: неф, квадратную башню, три нижних восьмиугольных яруса, а также два верхних восьмиугольника, сделанных из дерева. Верх башни украшал 30-метровый шпиль, увенчанный фигурой ангела с крестом в руке. В 1708 году в башню установили часы с курантами из Англии и подвесили 50 колоколов.
Вот так выглядит историческая реконструкция первоначального внешнего вида Меншиковой башни, выполненная в 20 веке художником Карлом Лопяло.
14 июня 1723 года во время похорон священника Василия Андреева в шпиль ударила молния и начался пожар, продолжавшийся несколько часов и уничтоживший деревянные перекрытия верхнего яруса. Колокола обрушились и проломили своды церкви, придавив людей, находившихся в помещении. Удалось спасти икону Божией матери, которую после пожара перенесли в придел Введения Пресвятой Богородицы одноимённого храма в селе Семёновском. В 1726 г. её перевезли в Петербург, где она пропала после ссылки Меншикова по обвинению в злоупотреблениях властью и казнокрадстве.
Полвека служба совершалась только в малых приделах — на хорах и в трапезной. Восстановление церкви началось в 1773 году на средства масона Гавриила Измайлова. Вместо верхнего яруса сделали новый купол в стиле барокко, окна сводов замостили кирпичом. Вазы по углам первого восьмиугольника заменили собой утраченные статуи. Шпиль и скульптура ангела так и не были восстановлены. Стены храма украсили масонскими символами и надписями. По преданию, в верхнем помещении столпа происходили собрания масонской ложи. Церковь Архангела Гавриила неоднократно упоминается в романе Алексея Писемского «Масоны»:
Храм своими колоннами, выступами, вазами, стоявшими у подножия верхнего яруса, напоминал скорее башню, чем православную церковь, — на куполе его, впрочем, высился крест; наружные стены храма были покрыты лепными изображениями с таковыми же лепными надписями на славянском языке: с западной стороны, например, под щитом, изображающим благовещение, значилось: «Дом мой — дом молитвы»…
Церковь работала только летом и использовалась как колокольня, а в остальное время службы проходили в церкви Феодора Стратилата, которая была пристроена к башне в 1806 году благодаря директору Почтамта Фёдору Ключарёву.
Церковь Феодора Стратилата и сегодня стоит на красной линии Архангельского переулка (сама Меншикова башня находится в глубине двора).
Между церковью Феодора Стратилата и домом А.В. Бари расположился дом церковного причта, построенный в 1820-е годы.
В 1821 г. башню передали почтовому ведомству и переименовали в церковь Архангела Гавриила при Почтамте. На церковные расходы ведомство выделило 2600 рублей в год серебром. В 1838—1840 годах башню отремонтировали. В 1852 г. митрополит Филарет приказал уничтожить масонские знаки. Однако из-за нехватки средств они были стёрты только через десять лет. В 1872 году Почтамт прекратил финансирование церкви, посчитав излишней роскошью её содержание. После этого она стала приходской.
В 1928 году работники Московского почтамта написали письмо в Моссовет о ветхом состоянии башни:
Само здание приходит в ветхость и никем не ремонтируется, как исторической ценности не представляет, никто её не осматривает и существованием её не интересуется, а между тем она занимает довольно значительную площадь во дворе Почтамта, которая в связи с механизацией крайне необходима для него. Ввиду сего Почтамт просит Президиум Моссовета о закрытии церкви и о предоставлении помещения для нужд Почтамта и, если возможно, дать разрешение к сносу её.
Через два года после этого церковь закрыли. Но, слава Богу, не снесли.
В 1941 году в церковь угодила вражеская бомба.
После войны, в 1948 году здесь было учреждено Антиохийское подворье, и церковь отреставрировали.
После уничтожения храма Спаса Преображения на Преображенской площади в 1964 году его иконостас перенесли в Меншикову башню, а старый иконостас через четыре года передали в Свято-Успенский собор Махачкалы.
Вот так примерно выглядит иконостас церкви Архангела Гавриила. Конечно, чтобы увидеть его во всей полноте, надо зайти в церковь.
Меншикова башня выполнена в европейском стиле. Её стены оформлены в классическом ордере и декорированы белокаменной лепниной, скульптурами, гирляндами из цветов и фруктов.
Мы покидаем церковь Архангела Гавриила. Выходя из двора в Архангельский переулок, слева увидим эффектное красно-кирпичное здание в русском стиле, построенное в 1892 году для детского приюта Елизаветинского благотворительного общества, основанного сестрой последней русской императрицы - Елизаветой Фёдоровной.
Сейчас здесь располагается детская стоматологическая поликлиника.
Следующий дом - угловой, здесь Архангельский переулок выходит на Чистопрудный бульвар.
Когда-то здесь тоже был усадебный дом, многократно перестроенный. В 1925 году в этом здании расположился Наркомат просвещения. История дома связана с судьбой Михаила Булгакова, который часто бывал в чиновничьих кабинетах, решая литературные и театральные вопросы. В его «Мастере и Маргарите» упоминается «Акустическая комиссия», которая якобы размещалась в здешних помещениях.
Посетил Наркомат просвещения и Герберт Уэллс, знаменитый английский писатель.
Реставрация здания была проведена в 2006-2013 гг. В настоящее время здесь находится Центральный аппарат Росреестра России.
А мы с вами заканчиваем нашу прогулку по Архангельскому переулку.
Все предыдущие публикации о нашей длинной прогулке в Армянском и прилегающих переулках:
До будущих встреч!