В июне 2010 года на клaдбище польского села Радзаново был торжественно открыт памятник советской девушке Анне Морозовой (23. 05. 1921 - 31. 12. 1944). Что же она сделала, чтобы память о ней хранили так долго?
Если бы не война, Анна спокойно работала бы бухгалтером или делопроизводителем на станции Сеща (Брянская область).
В Сеще находился военный аэродром для тяжелой авиации с подогреваемой бетонной полосой.
Все изменилось 22 июня 1941 года. Анна сразу стала проситься на фронт, но ей было отказано.
Подполье
Между тем, линия фронта приближалась, и для молодой женщины нашлось непростое задание - возглавить подпольную организацию. Чтобы не вызвать подозрения у местного населения, среди которых могли быть потенциальные предатели, в день эвакуации воинской части, Анна пришла с чемоданом к пункту сбора, а потом вернулась обратно, "случайно" опоздав.
Уже в сентябре 1941 года на оставленной советской авиабазе разместились два полка немецких ВВС. Подойти к этой территории могли только, работавшие на базе. Анне удалось устроиться прачкой. Ее рассказ о необходимости кормить семью не вызвал подозрений. Так, под самым носом у захватчиков, стало работать подполье, состоящее из местных девушек, передававших важные сведения брянскому партизанскому штабу Первой Клетнянской партизанской бригады.
Девушки даже разработали свою систему условных сигналов для советских бомбардировщиков: сушится синяя скатерть - немцы в казарме, зеленый платок - угроза зениток.
Незаметно для оккупантов рядом с ними развивалось молодежное интернациональное подполье. Именно интернациональное. Девушки, работавшие на базе, оказались ловкими психологами, они незаметно прощупывали сотрудников авиабазы, а потом вербовали. Так, к подпольщикам присоединились четыре поляка, два чеха и один немец.
Большую помощь оказывали поляки, которые вытаскивали из планшетов немецких летчиков приказы командования, а потом возвращали их на место. Ян Маньковский обладал великолепной памятью, которая позволяла ему дословно запоминать тексты. Вечером он встречался с Анной и пересказывал ей прочитанное.
Чехи помогали организовывать диверсии. Партизаны передавали магнитные мины с часовым механизмом. Девушки проносили их в корзинах с чистым бельем, а их товарищи крепили мины в самолетах. Взрывнoe уcтройcтво срабатывало, когда самолет находился в воздухе. Так было уничтожено 26 (!) самолетов. Только случайно обнаруженная механиком мина на фюзеляже стала сигналом для немцев, что на аэродроме действуют диверсанты. Некоторых поляков и чехов схватили, но они не выдали девушек.
После этого диверсии прекратились, но данные для партизан подпольщики под руководством Анны Морозовой не переставали передавать.
В сентябре 1943 года Сеща была освобождена. Анне Морозовой была вручена медаль "За Отвагу"
Разведчица с позывным "Лебедь"
Война могла быть закончена для Анны. Ее настойчиво отправляли в тыл, чтобы она смогла отучиться на педагога, но девушка категорически отказалась и пошла учиться на радиста. Спустя четыре месяца в составе диверсионно-разведывательной группы "Джек" появилась 22- летняя радистка с позывным "Лебедь".
Работать пришлось в лесах Восточной Пруссии. Здесь не было возможности получить помощь от местного населения или антифашистских организаций. Почти все время разведчики были под открытым небом на голой земле.
В ноябре командование разрешило группе отход через Польшу, но вернуться домой оказалось не так просто. От группы осталось всего 5 человек. Анне Морозовой пришлось взять на себя командование. Ей удалось связаться с польскими партизанами. Помогло знание разговорного польского языка, приобретенное во время работы в сещинском подполье.
27 декабря 1944 года разведчики приняли бой, а 30 декабря Лебедь передала радиограмму:
"... Центру от Лебедя. Три дня тому назад на землянку внезапно напали эсэсовцы. По сведениям поляков, немцы захватили Павла Лукманова, он не выдержал пыток и выдал нас. Француз умер молча. Сойка сразу была ранена в грудь. Она сказала мне: "Если можешь, скажи маме, что я сделала все, что смогла, умерла хорошо". И застрелилась. Гладиатор и Крот тоже были ранены и уходили, отстреливаясь, в одну сторону, я - в другую. Оторвавшись от эсэсовцев, пошла в деревню к полякам, но все деревни заняты немцами. Трое суток блуждала по лесу, пока не наткнулась на разведчиков из спецгруппы капитана Черных. Судьбу Гладиатора и Крота установить не удалось..."
Группа капитана Черных
Анна Морозова присоединилась к группе капитана Черных - разведчикам 2-го Белорусского фронта, но долго служить им вместе не пришлось. 31 декабря разведчики и польские партизаны столкнулись с карателями. В бою пуля пepeбила Анне левую руку.
Разведчики собирались переправиться через реку, но та не была покрыта льдом. Перебраться можно было только вплавь, но раненой девушке в мокрой одежде морозной ночью было не выжить. Тогда поляки предложили проводить ее в деревню. Анна отказалась, так как если ее найдут, пострадают местные жители.
Решено было отвести девушку в землянку, где жили двое стариков смолокуров, но укрыться Анне не удалось. Натасканные немцами собаки вышли на след.
Сначала был схвачен и убiт старик, провожавший партизан. Затем немцы пришли к землянке.
У Анны были с собой две гранaты и пистолет, но из-за пeрeбитой руки она не смогла заменить обойму. Разведчица понимала, что шансов спaстись у нее нет, поэтому она выпроводила второго старика из избушки, спасая ему жизнь.
Она встала в полной рост и бросила первую гранaту, а когда враги подумали, что она сдается и подошли поближе, взoрвала у себя на груди вторую.
Со слов выжившего старика, командир карательного отряда велел собрать тела не только немцев. На подводу погрузили и oстaнки Анны. Ее привезли в село Радзаново и выставили на всеобщее обозрение. Удивительно другое, немецкие солдаты, проходящие мимо подводы, должны были отдавать честь смелой девушке, как воину-герою.
Похоронили Анну Морозову на окраине села Радзаново.
8 мая 1965 года Морозовой Анне Афанасьевне было присвоено звание Героя Советского Союза. Польское правительство посмертно наградило разведчицу орденом "Крест Грюнвальда" II степени, который вручался за доблесть в борьбе с оккупантами.
