Верно, даже и не сказать, когда это было, да и вообще, было ли. Только сказывают, что всю тут же, в наших краях, вдоль плоского озера случилось.
Забрел в наши леса каторжник беглый, Щукой званный. Поговаривали, будто и злодейств он страшных не совершил. Кто твердит, что к Кондратию на чай отправил кого-то, кто на жену его покусился. А кто-то и вовсе говорит, что не отправил, а так, покалечил только. Да вот, мужик тот не простой был, а из зажиточных. Вот по совести и не разрешилось, разрешилось серебром. Отправили Щуку на каторгу в рудники, злой камень добывать.
Как уж Щука убёг оттудава, не знает никто. Да только, как и многие, бежал он в наше Чернолесье. Тут земли свободные, под власть мира остального не попадают. Правятся своими. Где барин, где барон, а под ним барин, а то и не один. А есть и те места, как наше озеро плоское, что гиблым считается. Так тут народ сам как то, без господ справляется. Ну, так и на мир иначе смотрим. За свою шкуру только трясёмся. Коль чужая беда не тронет тебя, коль злодейство над другим на тебя не влияет, незачем и вмешиваться. Стараемся и с лесом в мире жить и с силой, в лесу обитающей. Правда, трудно последнее. Сила та людей не понимает, а люди силу. Они для нас зло, а мы для них.
Вот в наши края и бегут каторжники, да рабы. Али кто просто, кому от мира скрыться надо. За ними, разве что наёмников кто отправит. Да не каждый наёмник согласится, а если согласится, не каждого найдёт. Вот Щука в наших местах и скрываться надумал.
По ремеслу он сапожником был. Да таким, что поискать. Сапоги мог сшить с любой кожи, даже самой худой. Да такие, что господам носить не стыдно. Вот и прижился он быстро. У нас то, таких мастеров мало. Всё больше лапотники. Ездил он вдоль озера, шкуры покупал, в пути сапоги шил. А как до деревни какой доедет, остановится. Кому что продаст, кому починит, и дальше в путь. Всё мечтал денег скопить, да сечника вольного нанять, чтоб тот жену его нашёл, да сопроводил в наши края.
Так вот, произошла с ним история.
Ехал он, как обычно на своём возу. Воз старый, скрипучий. Был раньше дрогами похоронными. Запряжён был в борова одомашненного. На слобня у Щуки деньжат не хватало, или тратить не хотел, копил. А, как известно, боров – тварь своенравная, да как не одомашнивай, всё лесной остаётся. Взял и свернул с дороги на тропу лесную, покуда задремал Щука.
Как открыл глаза мужик, а вокруг бурьян да бурелом. Тропа то вроде и есть, но заросшая, будто пару годков не хожена, не езжена. Встрепенулся Щука и давай скотину ругать, на чём свет стоит. Грозить начал, что первой же зимой на мясо отправит. Хлестать нагайкой начал. Да борову всё одно. Идёт вперёд, и глазом не моргнёт. А как до упавшего дуба уперся, встал да жёлуди жрать начал.
Слез Щука с дрог, по нужде справился, да решил, коль дело такое, привал устроить, отдохнуть. Костёр разжёг, котелок достал, да похлёбку затеял. Сидит, ждёт когда ужин поспеет, а сам очередную пару сапог добивает. Вдруг, откуда не весть, старик выходит.
- Здравствуй мил человек. Позволь у костра посидеть, погреться. – приветливо так старик спрашивает.
- Здравствуй дедушка. А от чего не позволить? Садись, компанию мне составь. – отвечает Щука. – Сейчас ужин поспеет, угостишься со мной.
Сидят, разговаривают за жизнь, похлёбку уплетают. Узнал щука, что недалече есть деревенька, откудава старик этот. Да заметил Щука, что сапоги у старика совсем худые. Предложил починить за так, по совести, за спасибо. Делов там на пару слов, подошву прибить новую, да заплату поставить.
- Давай - говорит – дед, я обувку твою починю. Будет как новая, и на десяток годов пеших хватит. За так, за спасибо. Для мастера не трудно. А, хорошему человеку не жалко!
Сказано – сделано. Поблагодарил старик мастера, да ушёл в лес. Только вот через несколько минут пришли ещё два старика. И тоже, с обувью худой, починить просят. Немного удивился Щука, да ладно, и этим починил. Только инструменты собирать, а у костра четверо стоят. И все, как один, с обувью худой. Ну, оно-то ладно. Доброе дело сделать. Но так и до седых волос за спасибо можно сапоги латать.
Закончил Щука работу, отдал сапоги, да обмолвился.
- Не трудно мне, но за бесплатно и прыщ на заду не вскочит. Передайте там, своим, что не трудно мне, да только любая работа оплачиваться должна.
Да как только сказал он это, собеседники в лице поменялись.
- Ты же сказал, что так, за спасибо. Для мастера не трудно. А, хорошему человеку не жалко!? Аль не мастер ты? Аль нас хорошими людьми не считаешь? Аль соврал? – сказал один из пришлых. Да только успел Щука заметить, как глаза их жёлтым свечением блеснули, перед тем, как в лесу они скрылись. Застращало его событие это. Быстро он пожитки собрал, дроги развернул, да борова прочь от места этого погнал. Даже котелок на костре оставил в спешке. Да только отъехал недалече. Обернулся, а за ним гонятся.
Бегут по тропе с полутора десятка людей. Только, будто и не люди вовсе. Бегут быстро, да в темноте глазами жёлтыми сверкают так, будто фонарями. Испугался Щука, вот-вот нагонят его. Оглядел пожитки, да отбиться не чем. Стегает борова, а сам быстро кумекает, как быть. А те, уже совсем близко, на расстоянии пяти шагов.
Кинул в них Щука молоток сапожный, кинул лекало, сумку с харчами. Не отстают проклятые. Шага два-три и за дроги ухватятся. Что делать? Схватил пару новых сапог, что намедни закончил, из кожи коровьей, в подковках медных, да швырнул в голову ближайшему. И вот, остановились убогие.
Оторвался Щука. А сам смотрит, поганцы сапоги эти схватили и делить начали, кто первый наденет. Да так раззадорились, что разорвали в клочья. А как разорвали, вновь в погоню кинулись. Да только приметил это мужик, да ещё одну пару кинул. Как и первую, схватили поганцы, да разорвали. За ней и третью разорвали, и пятую, и восьмую. Да вот беда, не так много готовых сапог в возу было.
Стегает Щука борова своего и не знает, как спастись. И впереди вроде светлеет, знать на дорогу из чащи вскоре выехать можно, да только гниль настегает и отвлечь её нечем. Снял тогда мужик с себя сапоги, зажал в руке, да поджидать начал.
Догнали его поганцы. Глазами жёлтыми сверкают, руками за воз схватились и кричат.
- Обманщик! Держи ответ за ложь свою! Не жить тебе на этом свете!
Размахнулся Щука сапогами своими, да подальше в кусты забросил.
- Ловите, твари поганые! Носить их тому, кто первым наденет!
Не знал мужик, что сила гнилая так себя поведёт. От безысходности сапоги бросил. Да только преследователи отпустили воз, кинулись за обувкой и начали драться, выяснять, кто первым наденет. А пока дрались, вынес боров Щуку на дорогу, да помчал, что есть мочи. Там и рассвет уже был.
Вот так эта история и закончилась. Добрался Щука до деревни, дух перевёл, да рассказал люду о том, что с ним приключилось. Только вот, на следующее утро, нашли его деревенские удушенным. А удушили его нитью, той, какой он сапоги прошивал. Кто удушил, да за что, это не известно.