Когда на землю едва ступила весна 1917 года, моё сердце было такое же ледяное, как #Сибирь, в которой я живу. Страх сковывает душу. Страх за себя, за родных, за Родину. Только самые близкие и доверенные люди знали, что мой прадед – Дмитрий Иванович Белик – готовит совершить в стране революцию.
Борис ни живой, ни мертвый с войны так и не вернулся. Видно, остался лежать где-то в братской могиле. Я пробовала найти его следы, но попытки успехом не увенчались. Брат как в воду канул.
Кузьма Белик Великую Отечественную пережил. Война ещё не успела окончиться, как он ушёл на другую битву – против государственной власти. Не остывшая ещё после войны дедовская кровь революционера взбунтовалась в нём, и примкнул он к большевикам. Не сумела я его удержать на длительное время – долг позвал, велел ему Дмитрий Иванович в столице быть. И осталась я опять горевать за судьбу двоих дорогих мне людей.
#Барнаул находится от Москвы через пол страны. Мы здесь живём своей собственной тихой и размеренной жизнью, а то, что происходит в столице или Петербурге, кажется таким далёким, нас не касающимся. Два года назад состоялось открытие Алтайской железной дороги, ускорив развитие города. А население Барнаула к тому моменту уже насчитывало 40 тысяч человек. Начали показывать первые сеансы «синематографа», я с большим удовольствием посещала их. Это занятие помогало мне забыться, отвлечься от тяжелых дум. Вымышленный мир на экране целиком погружает в себя зрителя, и всё остальное вокруг перестаёт существовать.
Порой то, что происходит наяву и то, что можно наблюдать воочию, достойно стать основой для кино или стать сюжетом для книги. Так, события февральской революции ещё много поколений будут пересказываться. Изменилась власть, страна и история. Николай IIотрёкся от престола, и на этом прекратилось правление династии Романовых. А что станется с династией Белик? Одному Создателю ведомо! Я чаяла, что после переворота Кузьма воротится в родной город, но он не спешил.
А потом и моя собственная жизнь переменилась. Я узнала, что ношу под сердцем ребенка Кузьмы. Это плод любви и одной страстной ночи, когда я забыла приличия и стыд, когда я слушала его слова любви и верила в них, когда я, повинуясь зову сердца, вопреки разуму отдала ему своё девичество. Я никому не смела раскрыть эту тайну, страшась позора и осуждения, в себе носила самое сокровенное.
Первое время беременность легко было скрыть: самочувствие было превосходным, выглядела и вела я себя как обычно, ничем не выдавая своего изменившегося положения. Я продолжала бывать на виду, посещала общественные места. Не было ни одного по настоящему близкого человека, кому бы я могла рассказать обо всём, что скопилось в моей душе. Единственный человек, кому положено было знать – отец будущего ребенка – находился в это время очень далеко. И не было никакой уверенности в том, что мне когда-нибудь снова посчастливится увидеть его.
А вдруг он не признает это дитя? Вдруг он не поверит, что кроме него у меня не было других мужчин? Что если он встретит в столице другую женщину? Да и кто знает, может, он солгал мне, а на деле и вовсе не питал ко мне любви? Я сотню раз представляла себе, как сообщаю ему весть о том, что он станет отцом, каждый раз пытаясь предугадать ответные слова Кузьмы. Голос, рожденный в моей голове, но принадлежащей Кузьме, бывал то ласков и нежен, то издевательски груб и резок. Невыносимо пребывать в таком неведении!
Когда моё тело начало предательски меняться, когда настал момент, что вот-вот отяжелевший живот станет заметным, я собрала с собой самые необходимые вещи и покинула отчий дом в поисках укромного убежища. Совсем далеко бежать не хотелось: как найдет меня Кузьма, когда вернётся домой? Если вернётся. Что за думы?! Конечно, он вернётся! Но, ко мне ли?
Старый дворовый пёс долго семенил за мной по улице, будто провожал. Спасибо тебе, лохматый друг за то, что я не одна в эту тяжёлую минуту! Я погладила его грубую шерсть и угостила куском мясного пирога, который взяла в дорогу. Четвероногий смотрел на меня, не мигая, яркими жёлтыми глазами. Но минута расставания была неизбежна. Прощай, авось свидимся ещё.
Я нашла приют в старой рыбацкой хижине за символическую плату. Это убогое место, но что ещё мне остаётся?
2 мая 1917 года в Барнауле произошёл грандиозный #пожар, крупный и опустошительный, сравнимый только с Московским пожаром 1812 года. Выгорело 60 кварталов, более 1000 зданий, без крова остались 20 тысяч человек. На следующий день в городскую больницу доставили 34 погибших, но на самом деле их было намного больше. Многие обгорели настолько, что их невозможно было опознать.
Жаркая ветреная погода помогла огню распространиться с молниеносной быстротой, горело сразу в нескольких местах. Огонь разносился прямо по ветру. На пожарище творилось что-то невообразимое. Лошади путались и пугались. Все четыре пожарные команды были задействованы, но от них почти не было никакого толка. Им было не под силу справиться с огнем такого гигантского масштаба. На лицах пожарных выступал пот и моментально испарялся, оставляя белые солёные следы. О спасении имущества нечего было и думать – жизнь бы спасти. Люди в горящих одеждах, обезумев, бросались в реку Обь и тонули.
Пожарные команды на помощь из других городов прибыли, когда спасать было уже нечего.
От огня погибли многие здания, особенно деревянные постройки. Было настолько горячо, что и каменные постройки пострадали. Уничтожены многие памятники истории и архитектуры XVIII—XX веков, наследие городской архитектуры безвозвратно утеряно. Лучшая часть города превратилась в огромное пепелище, а обугленные и чудом уцелевшие остовы деревянных построек высились в небо подобно страшным обелискам.
Окружной суд создал особую комиссию для выяснения причин пожара, которая арестовала около 200 человек по подозрению в поджогах и мародёрстве. Но виновника пожара так и не нашли. По одной из версий, какой-то житель Барнаула утром смолил лодку. Огонь от костра перекинулся на баню, а потом и на соседние строения.
После пожара погорельцев нужно было обеспечить жильём, и Барнаульская городская дума утвердила план сада-города, в основу которого была положена идея возведения для пострадавших от пожара оригинального городка.
За кадром остались милые кошачьи ушки, торчащие из снежных сугробов. На втором скриншоте не летучая мышь, а всё те же ушки.
Первая запись