The Thunderbeats – московская группа, играющая гаражный рок и ритм-энд-блюз, сохраняя дух и энергетику 60-х. Недавно их новая пластинка (EP c четырьмя песнями) легла на прилавки магазинов Германии, Испании и США, где группу позиционируют как королей русского гаражного рока. Самое время пообщаться с музыкантами, выяснить их взгляды на жизнь и творчество. Представляем наше эксклюзивное интервью.
Плёнки и винил: Вопрос, от которого вас наверняка уже трясёт: почему вы такие непатриотичные и поёте не по-русски?
Алексей Черняев: Потому, что язык рок-музыки (давайте здесь под рок-музыкой подразумевать всю англо-американскую музыку с момента изобретения звукозаписи и так называемого шоу-бизнеса до сегодняшнего дня) английский. Так сложилось. Есть, конечно, исполнители, делающие рок-н-ролл или блюз, соул, джаз – неважно что – на своем родном языке, например, польском или хинди, но, согласитесь, звучит это странно. Даже фонетически эта музыка навсегда будет связана с английским. Что касается русского языка, на нём неплохо звучит бардовская или народная песня, эстрада. Но не рок. Особо можно отметить музыку кино: Зацепин, Гладков – это уже мировой масштаб.
Мы в России пытаемся вложить глубокий смысл в тексты, а это в роке как раз не так важно. Возьмите известные рок-н-ролльные хиты Tutti Frutti Литтл Ричарда или Be-Bop A Lula Джина Винсента и переведите текст. Вот! А это были хиты номер один. И таких примеров множество.
Про непатриотичность что сказать? Музыкант – гражданин мира, любая музыка понятна любому человеку независимо от национальности, расы и веры.
Олег Песков: Нет более нелепого обвинения для музыканта, чем в непатриотичности, если тексты песен вдруг не на местном языке. Какого хера, например, делают все эти «непатриоты» в Большом или любом другом оперном театре мира, горланя на своём итальянском?
ПиВ: Кроме удовольствия музыка вам хоть что-то приносит в финансовом плане?
Алексей Черняев: Для меня это больше, чем удовольствие и финансы. Это проекция души на внешний мир посредством звука. И если всё получается, я счастлив. Но в финансовом плане иногда бывают небольшие достижения.
Олег Песков: Thunderbeats не занимаются благотворительностью. Конечно, приносит. Особенно это чувствуется на концертах в Европе.
Вадим Марков: На концертах в Москве тоже можно заработать… и тут же всё истратить.
ПиВ: Немного из истории группы: как вам, людям с весьма специфическими музыкальными вкусами (не рэп всё-таки), удалось найти друг друга?
Алексей Черняев: Это дело случая. Надо было знать ключевые слова.
Олег Песков: По объявлению на доске у музыкального магазина. Animals и Бо Диддли стали ориентирами.
Вадим Марков: То, что мы не рэп, очень помогло. Слой любителей такой музыки в Москве тонок. Вот и встретились. Наши мысли направлены в одну сторону. Смеёмся над одним и тем же.
ПиВ: Правильно понимаю, что у вас всех есть какие-то работы, и вы можете в течение дня заниматься своей рутиной, а вечером зажигать уже в статусе лихих рок-н-рольщиков? Как получается это совмещать?
Алексей Черняев: Моя работа связана с музыкой, и рутиной её не считаю. Нужно как-то переключаться с одного на другое, и иногда это сложно.
Вадим Марков: У меня с женой студия звукозаписи и бизнес по производству студийной аппаратуры, вообще ни разу не рутина, а кайф. Всё, что касается The Thunderbeats, абсолютно органично сочетается с этим.
ПиВ: Как было написано в одной рецензии на вашу последнюю пластинку, в вашей музыке словно всегда стоит 66-й год. Откуда у вас ностальгия по тем временам, в которых вы не жили?
Олег Песков: Как мы можем чувствовать и помнить моменты прошлого, если в них не были? Никак. Значит, это никак нельзя назвать ностальгией.
Алексей Черняев: Лично у меня никакой ностальгии нет. 66-й год вобрал в себя множество вещей, которые мне близки и музыкально, и визуально. Это ещё не 67-й со сложными аранжировками, хиппи, кислотными идеями и т.д., но и эпоха бит-групп образца 63 года уже закончилась. Они и в 65-м смотрелись уже старомодно на фоне My Generation или Satisfaction.
Вадим Марков: А я с 20 лет испытываю теплейшие чувства к пятидесятым и шестидесятым, нравится всё: звук, формы, женщины. В пятидесятых любимый год 55-й, а в шестидесятых 66-й, чистая нумерология.
ПиВ: Вы творите на винтажном оборудовании. Как удаётся его добывать и какая вещь из этого оборудования для вас наиболее ценная?
Алексей Черняев: Не понимаю, почему The Thunderbeats всегда связывают с какими-то предметами. Если это касается студии, то да, там много старых железок. Вадим лучше расскажет. Насчёт гитар – у меня нет ни одной винтажной. Сейчас вообще страшную вещь скажу: почти весь наш материал записан на китайском «телекастере»! Как ни странно, именно этот звук лучше всего вписывался в общий микс. Погоня за винтажными гитарами не для меня. Гитара – это просто средство, рабочий инструмент. Но есть пожелания к определённому внешнему виду, вот с этим строго.
Взять гитары Danelectro U-2 или Vox Teardrop – да по фигу, как они звучат, весь секрет всё равно в исполнителе, а смотрятся уже круто, даже если ещё не начал играть.
К тому же я никогда не слышал, чтобы Джордж Харрисон во времена The Beatles или какой-нибудь другой уважаемый гитарист образца 1966 года гонялся за старыми гитарами. Скорее, наоборот.
Или вот ещё: известно, что 15 мая 1953 года Чарли Паркер, заложив или потеряв или ещё что, свой инструмент, отыграл концерт на дешёвом пластиковом саксофоне Grafton. Этот концерт был записан Чарльзом Мингусом и выпущен под названием Jazz At Massey Hall, а это теперь золотая классика джаза. Значит, дело не в винтажности и цене.
Вадим Марков: Наша студия пишет на плёнку, и у нас много разных старых микрофонов и ламповых увкуснителей. Да, я маньяк и, наверно, в ущерб хорошему, немного «дрочер»-коллекционер. Могу часами разглядывать схему и фото чего-нибудь практически недоступного. Это мешает делу, записать хорошо можно на чём угодно, но мне лично нужен ещё банальный стимул, немного сам с собой играю в то, чего уже никогда не будет. Я у себя на студии ощущаю, что вокруг середина прошлого века, и рок-музыка – это серьёзно, запись – это сложно и трудоёмко, ничего мышкой не подправишь, плагины не помогут. Ну, а наиболее ценное из нашего оборудования – это четыре головы с ушами.
ПиВ: В ноябре ваш новый EP был выпущен на диске во всём мире. Расскажите, какая реакция была на него в России и за рубежом, есть ли отличия? Откуда о вас вообще знают за рубежом?
🎤 Ответ на этот и другие вопросы – о стимуляторах, любимых музыкантах и сериалах, о перспективах путешествий во времени –узнаем из второй части.
🎤 Почитайте также на канале эксклюзивное интервью с канадской группой 70-х Klaatu, которую слушатели по ошибке приняли за «Битлз»: части первая, вторая и третья.