Оренбург вновь отличился тем, что запретил установку памятника казаку Тимофею Сладкову в самом дальнем степном районе области, но назвал в областном центре парк, где находится новая школа бокса, именем комиссара Самуила Цвиллинга, автора «красного террора» по-оренбургски. Человека, приехавшего издалека, чтобы развязать в Оренбурге гражданскую войну и первые репрессии против казачества.
Да к тому же выделил немалые средства из городского бюджета на реставрацию памятника комиссару «красного бронепоезда», сжигавшего казачьи станицы, Петру Кобозеву.
Мне стало казаться, что не только власть, но и люди новых, только входящих в силу поколений вообще перестали понимать, что происходило в нашей российской истории 100 лет назад. И кем были самые известные комиссары и казачьи атаманы? Каких взглядов они придерживались? Какие факты их биографии формировали их менталитет?
Если вы не хотите, чтоб вас убеждала в чём-либо одна из сторон конфликта, тогда могу предложить вам для сравнения две биографии двух непримиримых врагов.
Вот факты. Сравнивайте сами.
Профессиональный экспроприатор Самуил Цвиллинг
Цвиллинги никогда не сидели на месте. Через год после рождения Самуила его мать Сима, прихватив пятерых детей, сбежала от пьяницы-мужа из Тобольска в Омск, к родственникам.
Уже взрослый брат Самуила Григорий забрал 10-летнего Мулю к себе в Иркутск. Использовал паренька в расклейке прокламаций (какой спрос с малолетки?) Григория посадили. А Самуил, попутешествовав, вернулся к маме. И в Омске в 15 лет вместе с другим своим братом-погодкой Борисом провел первую экспроприацию в городском театре.
Парни прошлись по рядам с убедительной просьбой к богатой публике внести «добровольные пожертвования» для социал-демократов. При себе имели сборный лист. Взамен денег выдавали революционные прокламации. Эти данные приводились омским полицмейстером, для объяснения причин высылки братьев в Томск, где Муля, наконец, устроился на работу помощником к адвокату Бейлину.
Не могу согласиться с советскими историками и журналистами, когда-то обозначившими оренбургского комиссара Самуила Моисеевича Цвиллинга в качестве «героя и жертвы революции». Изучив его биографию, я не увидел в ней ни подвига, ни жертвенности.
Самуил был великолепным трибуном. Но, судя по результатам боевых действий, никогда не умел воевать. Не имел он и рабоче-крестьянского происхождения. А всё его образование ограничивалось хедером, начальной еврейской школой.
Свидетельств об окончании омской гимназии, куда он, в принципе, поступил, мне обнаружить так и не удалось. Да и как бы мальчик смог её окончить, если вместо учебы путешествовал по всей Сибири?
К тому же постоянно не ладил с законом. Дважды побывал за решеткой: выпускали по малолетству. А уже после совершеннолетия получил солидный срок за вооруженное разбойное нападение. Вместе с братом Борей взяли на гоп-стоп богатую томскую аптеку Ковнацкого.
Тут-то и пригодилась служба Мули у адвоката. Первоначальный приговор братьям был крайне суров: смертная казнь через повешение (похоже, при нападении аптекаря застрелили). От «вышки» спасло активное вмешательство матери, вместе с адвокатом Бейлиным разжалобившей суд. Семнадцатилетний Боря получил десять лет каторги, шестнадцатилетний Муля – пять лет тюрьмы.
Освободившись, Самуил осел в Тобольске, работал клерком, простым делопроизводителем. Женился, родился сын. Казалось бы, живи и радуйся.
Но в начале 1915-го года, после снятия еврейской черты оседлости, Цвиллинги уезжают в Екатеринбург, оттуда - в Троицк, затем - в Сатку. Семья успевает пожить в очередном городе всего несколько месяцев и снова в путь…
Возможно, так Самуил спасался от призыва в армию, – ведь шла война, а он умудрялся жить и работать без военного билета. Но в конце 1916-го его все-таки призвали в 109-й запасный полк, расквартированный в Челябинске.
Симулируя простуду в челябинском лазарете, чтоб не быть отправленным на фронт, он встретил февральскую революцию. И тут же, восстав с больничной койки, возглавил штурм городской уголовной тюрьмы. На этой волне баллотировался в депутаты горсовета, сумел пробиться в руководство уездного рабочего городка.
Став председателем челябинского горсовета, Цвиллинг развил бурную деятельность. И уже в сентябре 1917-го был командирован из вечно недовольного уездного Челябинска в большой благополучный губернский Оренбург. Чтобы взять оренбургский горсовет под большевистский контроль.
В октябре 1917-го из Оренбурга Цвиллинг выехал в Петроград на Второй съезд Советов. А там - вооруженное восстание. Из рук Льва Бронштейна (Троцкого) 26-летний Самуил Цвиллинг получает мандат правительственного комиссара Оренбургской губернии. (По крайней мере, он так всем сказал, не показывая мандата, и все поверили!) Вот она, - долгожданная возможность взять власть!
И 14 ноября 1917 года на заседании оренбургского горсовета Цвиллинг провозгласил Военно-революционный комитет под своим руководством. Был издан приказ №1 о переходе власти в городе в его руки и назначении комиссаров в воинские части.
«Откосивший» от фронта младший унтер-офицер Цвиллинг потребовал безоговорочного подчинения от атамана Оренбургского казачьего войска, фронтовика, полковника Дутова.
Александр Дутов: две войны, четыре образования
В ноябре 1917-го Александру Ильичу Дутову было 38 лет. К тому времени он уже прошел две войны: японскую и германскую, получил ранение. Командовал Оренбургским казачьим полком.
В марте 1917-го был направлен от полка в Петроград на съезд казачества, где был избран председателем Временного совета Союза казачьих войск России. Присягнул на верность Временному правительству.
Кадровый офицер в нескольких поколениях, Дутов был сыном генерал-майора и внуком войскового старшины Оренбургского казачьего войска. Имел блестящее образование и солидный фронтовой опыт, приобретенный в двух войнах.
Дутов окончил Неплюевский кадетский корпус в Оренбурге и Николаевское кавалерийское училище в Санкт-Петербурге. После чего служил в первом Оренбургском казачьем полку в Харькове, где заведовал конно-сапёрной командой, выполняя при этом обязанности полкового библиотекаря и члена офицерского общества заёмного капитала.
Будущий атаман там же в Харькове окончил ещё и сапёрную офицерскую школу, прослушал в Технологическом институте курс лекций по электротехнике и изучил телеграфное дело таким образом, что мог работать телеграфистом.
Продолжая служить в Харькове, Дутов экстерном сдал экзамены за весь курс Николаевского инженерного училища. В 1904 году стал слушателем Академии Генерального штаба. Но окончил её уже по возвращении с русско-японской войны.
В Оренбург из Харькова Александр Дутов перевелся в 1908 году. До первой мировой был преподавателем и инспектором казачьего юнкерского училища. Считался образцом дисциплины, никогда не опаздывая и не уходя раньше времени. Юнкера любили его за интересные лекции и справедливое отношение ко всем без исключения.
В 1916 году Дутов добился своего назначения на Юго-Западный фронт. Сформированный им стрелковый дивизион отличился в боях у Прута. Возле деревни Паничи в Румынии Александр Ильич был контужен. Но уже через два месяца вновь командовал первым Оренбургским казачьим полком.
В марте 1917 года был направлен в Петроград в составе делегации от своего полка на Общеказачий съезд. И там был сразу же был выдвинут на должность заместителя председателя Временного Совета Союза казачьих войск России. Проработав в этой должности пару месяцев, был избран председателем Совета Союза казачьих войск.
В конце августа 1917 года Дутов поддержал Корнилова, защищал штаб Деникина. После подавления корниловского выступления в Петрограде вместе со своим полком ушел в Оренбургское войско.
И там 1 октября на Чрезвычайном войсковом круге был избран председателем войскового правительства и войсковым атаманом.
8 октября выехал в Петроград, чтобы передать свои полномочия главы Союза казачьих войск России. Там на специальном совещании Временного правительства под председательством Керенского был избран в комиссию по обороне республики, утвержден в звании полковника и назначен главноуполномоченным по продовольственному делу в Оренбургской губернии и Тургайской области с правами министра.
В Оренбург Дутов вернулся 26 октября 1917 года и, получив по телеграфу известие о государственном перевороте, на следующий же день издал приказ по войску:
«В Петрограде выступили большевики и пытаются захватить власть, таковые же выступления имеют место и в других городах. Войсковое правительство впредь до восстановления власти Временного правительства и телеграфной связи с 20 часов 26-го сего октября приняло на себя всю полноту исполнительной государственной власти в войске».
В губернии было объявлено военное положение, а Дутов все еще оставался демократом. Он настоял на создании комитета спасения Родины и революции, в который вошли представители всех партий за исключением большевиков и кадетов. 8 ноября Комитет назначил Дутова начальником вооруженных сил края, официально подтвердив его реальную власть.
Но 14 ноября председатель большевистского военно-революционного комитета младший унтер-офицер Самуил Цвиллинг потребовал у военного руководителя губернии полковника Дутова фактической сдачи своих полномочий.
Разумеется, военное руководство губернии не могло позволить кому-нибудь просто так захватить власть. После многочасовой работы военно-революционного комитета по приказу Дутова Самуил Цвиллинг и еще три десятка большевиков были арестованы прямо в здании караван-сарая, где проходило заседание. Одних направили в СИЗО, других – под домашний арест в казачьи станицы.
Цвиллинг с большевиком Корниловым одиннадцать дней провел в станице Павловской. После чего обоих доставили в следственный изолятор в камеру к их товарищам, откуда они впоследствии сбежали.
***
В шахматной партии за власть в Оренбуржье ход перешел к Цвиллингу.
И он сделает его через два месяца, ворвавшись в Оренбург на красном бронепоезде, чтобы сеять страх «красного террора», наводить железный революционный порядок, подавлять выступления против советской власти, которой в губернии пока еще и не было.
Дееспособные казачьи сотни воевали на далеком германском фронте, делёж власти шел в соседних регионах.
Ни захвата заложников, ни расстрелов, ни сабельных рубок...
Шел ноябрь 1917 года.
(Отрывок из книги "Дутов. Тайна гибели атамана")
