Оглавление
- Маша положила трубку. Разговор с дедом растревожил её. Не хотелось ей рассказывать ему о разладе с Серёжкой, о том , что он дома не ночевал. Но дед всегда умел разговорить её и вытащить, как он говорил, "на божье соизволенье" все её секреты. Родители погибли, когда ей было восемь. Оставался у неё к тому времени только дед. Он оставил своё хозяйство в деревне под присмотром "подружайки", бабки Нюры, и переехал в город. Лето они проводили в деревне, а зимой жили в городе. Дед у неё был всем дедам дед. По-мужицки сметливый, сухощавый, живой "и телом и глазом", и в свои семьдесят три всё ещё привлекательный. По крайней мере, все бабушки-соседки , когда он выходил во двор, поправляли свои юбочки-платочки и лицами светлели. А он для каждой доброе слово находил. Когда Маше восемнадцать стукнуло, она познакомилась с Серёжкой. Дед долго и придирчиво знакомился, вёл долгие беседы и с Машей и с Сергеем, а потом, в один прекрасный день, огорошил их своим отъездом. Уехал совсем, оставив Машу на попечение Сергея, с которым к тому времени у деда были самые дружеские отношения. И вот теперь, спустя семь лет, как-то всё разладилось. Вроде и ссор никаких не было, и не обижали друг друга, а тепло ушло. Маша не знала, есть ли кто у Серёжки, да и узнавать не хотела. А вот уже второй раз он ночевать не пришёл. И не объяснял ведь ничего, просто прятал глаза и уходил от разговора. А ругаться Маша просто не умела.
- Назавтра, когда Маша пришла с работы, дома её уже ждал дед. Большой, шумный, он заполнил притихшую квартиру своим громким голосом и размашистыми движениями.
- - Манька, а я подарочек тебе привёз, погляди-ка, какую штуку дед заплёл на старости лет.-