О том, как сейчас обстоят дела на рынке микрозаймов в России рассказывает генеральный директор ГК TWINO Ашот Торосян в своей авторской колонке на информационно-финансовой платформе INFO.Finance.
В начале пандемии, пик которой пришелся на весну 2020 года, многие говорили о том, что для МФО начинается золотое время: снижение деловой активности, введение жестких ограничений, а также продолжительный режим самоизоляции – все говорило о том, что граждан ожидают массовые сокращения и резкое падения доходов. В сложившихся условиях многие граждане будут вынуждены искать источники получения финансовой помощи, чтобы решить свои первоочередные финансовые проблемы.
И первое, что многим в подобных условиях приходит на ум – это обратиться за небольшим займом в ближайшее МФО. Отчасти, доля истины в этом есть. Однако стоит напомнить, что с 1 июля прошлого года вступили в действие новые изменения в работе микрофинансовых компаний, ограничивающие максимальную ставку по займу на уровне 1% в день (ставка сократились в 2 раза, то есть не более 365% годовых). При этом, максимальный объем взыскания не сможет превысить более чем в 1,5 раза ту сумму, которую получил заемщик при подписании договора. По факту это означает резкое снижение маржинальности по самым распространенным финансовым продуктам, предлагаемым МФО.
К новым условиям смогли адаптироваться не все участники рынка: многим компаниям пришлось менять свои-бизнес модели, либо полностью переориентировать профиль деятельности. Снижение прибыли заставило оставшихся игроков повышать эффективность: снижать издержки, лучше просчитывать риски (ужесточать скоринг), ориентироваться на работу с проверенными клиентами, а также всеми возможными способами не допускать роста просрочки по кредитному портфелю.
Но оказывать влияние на сдерживание просрочки можно и с противоположного угла – вести открытый диалог с клиентами, помогать им лучше ориентироваться в финансовых продуктах и корректно рассчитать долговую нагрузку, то есть заниматься повышением уровня финансовой грамотности. Добросовестные МФО, которые контролируют примерно 85% всего рынка микрозаймов, давно базируют свой бизнес не на обмане, а на открытости и прозрачности.
Действительно, пандемия негативно сказалась, в том числе и на качестве клиентов: некоторых граждан, которые ранее не могли получить кредит в банках, стали чаще получать отказы при выдаче займов и в МФО. Не будем забывать и о введении показателя предельной долговой нагрузки заемщика (ПДН), который рассчитывается отношением суммы среднемесячных платежей по всем кредитным обязательствам к размеру его среднемесячного дохода.
Что изменилось осенью 2020 года на фоне новых ограничений из-за covid-19
В разгаре «второй волны» эксперты отмечают, что у граждан стало меньше долгов и гораздо больше отказов по кредитам. И банки и МФО ужесточили кредитную политику. И, как ни странно, аналитики зафиксировали снижение уровня долговой нагрузки россиян не только в банковском секторе, но и на микрофинансовом рынке. Однако позитива в этой новости не очень много, поскольку улучшение ПДН произошло из-за роста числа «отказников», которым перестали выдавать кредиты и займы.
То есть ни о каком повышении качества жизни граждан речь, разумеется, не идет. Но потребность в займах по-прежнему остается очень высокой, а значит в случае отказа у легальной компании, состоящей в реестре ЦБ, отчаявшиеся граждане могут пойти туда, где им не откажут, то есть к нелегальным кредиторам.
Почему снова заговорили о запрете МФО?
В начале ноября в Госдуму был внесен законопроект о запрете МФО, инициатором которого стала партия Справедливая Россия. В пояснительной записке к законопроекту говорится о том, что закон «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях» должен быть признан утратившим силу из-за сложившегося социально-экономического положения в стране. По мнению авторов проекта, наименее социально защищенные слои населения вынуждены все чаще обращаться к МФО, принимая на себя «непосильные финансовые обязательства».
Однако большинство экспертов, а также представители ведомств, входящих в финансового-экономический блок, видят корень проблем вовсе не в микрофинансовых организациях (по крайней мере не в тех, которые входят в реестр ЦБ), поскольку уж слишком много сил было положено в том числе и со стороны Банка России на то, чтобы в России появился цивилизованный микрофинансовый рынок, который будет действовать по обязательным для всех участников правилам и будет безопасным для граждан.
Закрыв легальные МФО депутаты вряд ли смогут улучшить финансовое благополучие россиян. Так как потребность в краткосрочной финансовой помощи решена не будет (и авторы законопроекта не предлагают никаких решений), то ситуация может развиваться по нескольким сценариям: рост преступности (кражи и грабежы) с одной стороны, а также резкий рост теневого финансового сектора (серые и черные кредиторы), которые не подчиняются ЦБ – с другой.
В каком-то смысле нам предлагают лечить головную боль методом ее отрубания. При реализации данного сценария на фоне продолжающегося падения реальных доходов населения в самый разгар кризиса, мы не добьемся ничего, кроме роста социальной напряженности.
Но проблему решать безусловно надо. И в текущих условиях законодателям правильнее было бы сфокусироваться на проблеме нелегальных кредиторов, которую пока не получается решить. Нелегальные кредиторы загоняют россиян в долги, так как они не следуют законодательным нормам и не работают по установленным регулятором ограничениям. Не секрет, что подобные организации для привлечения клиентов маскируются под МФО, однако ничего общего с реальными микрофинансовыми компаниями они естественно не имеют.
Подводим итог
В заключение хотелось бы отметить, что микрофинансовая отрасль – это живой организм, который претерпевает значительные изменения: рынок покидают неэффективные игроки, происходит укрупнение сектора за счет высокотехнологичных финтех-компаний, чьи сервисы меняют в лучшую сторону привычные представления россиян о доступности и удобстве финансовых продуктов. По уровню развития финтеха Россия стабильно входит в число мировых лидеров, в том числе за счет технологий альтернативного кредитования. Компании, которые не соответствуют этим критериям, не выдерживают в конкурентной борьбе.
Цифры говорят сами за себя: если в апреле 2020 года на рынке МФО действовало 1799 микрофинансовых организаций (МКК и МФК), то по данным ЦБ уже к середине ноября их осталось уже 1488 компаний. То есть за последние 7 месяцев регулятор закрыл более 300 МФО. Причем, многие компании из этого числа добровольно прекратили свою деятельность. Другими словами, регулятору за последние 5-7 лет удалось построить саморегулируемую экосистему, которая, становясь все более удобной и безопасной для граждан, не требует радикального вмешательства из вне.